Девид Джонсон - Разрушитель

Заклин прикрепил к поясу Спарка конец троса и провернул механизм отпирания дверей. Спаркслин уважительно покосился на покореженный металл – отчаянное сопротивление бортового компьютера не выдержало упорства стальных рук.

– Я б не сумел, – скупо похвалил Спарк, выглядывая в ночь. В лицо хлестнуло порывом ветра. Спарк уцепился за створки дверей, раскачался и прыгнул. Земля стремительно приближалась. Но вот свободный конец троса провис, раскачивая человека – теперь, когда трос раскручивался, движение замедлилось. Было время осмотреться. При прыжке с тросом главное – не раскроить себе череп о борт вертолета в первую секунду, но Служба техники безопасности готова из шкуры выскочить, лишь бы найти в Положении о патрулировании города любую зацепку и еще больше ограничить полицейские команды в свободе выбора средств.

Ноги Спаркслина ударились об асфальт, и Джон едва удержался, уже падая, умудрившись вывернуться. Вокруг пылающих остатков того, что было аэропортом Хэлси, суетились пожарные команды. Наземные патрульные сжимали территорию порта плотным кольцом техники и людей. Установленные на подоспевших броневиках мощные лампы слепили. В их свете лица казались призрачными. Таким же призраком Джону показался страшный обугленный предмет на носилках. У предмета было подобное с человеческим тело, но еще более диким показался вдруг открывшийся провал рта и хриплый стон, вырвавшийся из несуществующей глотки.

– Объясните, что здесь произошло? – дернул Джо пробегавшего мимо солдата. – Полиция, армия, жертва…

Тот выдернул рукав.

– Жертвы, сэр! В здании было более тридцати человек, а этот, видимо, служащий порта. Он единственный догадался нырнуть на подземный уровень, но, кажется, поздновато!

Солдат козырнул и заспешил прочь. Разбирая дымящиеся завалы, вокруг суетились фигуры в пятнисто-зеленых комбинезонах.

– Подумать только! – ветер донес Джо обрывок разговора. – Один маньяк зажарил кучу народа. А его даже не поймали!

– Да и поймают, – подхватил тот, что повыше, – отделается мягкой ледяной постелькой!

Спаркслин вытащил антенну переносной рации и, прикрывая динамик рукой, вызвал Заклина.

Тот откликнулся громоподобным ревом, словно стоял за спиной.

– Тише, – зашипел Спарк. – Слушай, и не перебивай! Я иду вниз!

– Но, шеф, вас ведь четвертуют! – запротестовал, не принижая голоса, Заклин.

Спаркслин закурил. Жадно затянулся горьковатым зельем и проговорил весь набор ругательств. Правда, экономя время, список пришлось сократить.

– Все понял, лейтенант! – отрапортовал Заклин.

Спарк огляделся. Люди в дымной мгле шевелились тенями в разброде. Механизмы и роботы суетливо наводили порядок. Никто друг к другу не присматривался и, тем более, никто не следил за лейтенантом полиции.

Ближайший люк был в двух шагах. Спарк перевязал шнурок, затянув узлом. Теперь можно было нырять в люк – оранжевый свет выдавал преступника с головой.

Спаркслин ничуть ни удивился, что поиски нарушителей ограничились лишь заслоном, через который не проползти и гусенице, лишь по поверхности. На подземных уровнях лежало вето всеобщего пренебрежения. Там, под землей, царили механизмы. Многокилометровые сети коммуникаций, туннели канализации, промышленные предприятия с ядовитыми технологическими процессами – люди давно отказались признавать все то, что мешало свободе выбора.

Техники время от времени спускались вниз. Раз в год для отправки туда Правительственной комиссией избирались добровольцы в ремонтные бригады.

Но ни один обитатель континента в здравом уме в подземелье не сунется. Как-то на подземном уровне в карстовой пещере от неизвестной инфекции погибла целая группа слушателей курсов по электронике. Их нашли через несколько часов, как только спохватились – группа прогуливала лекцию по информатике. Когда студентов подняли на поверхность, обезображенные желто-зелеными язвами тела расползлись под солнечными лучами. С тех пор на подземных уровнях для всех, у кого не было спецдопуска, лежал запрет.

Спарк свой допуск утратил после прошлогодней вылазки под землю. Но от этого план уровней из головы не выветривается.

Это была дерьмовая с самого начала затея. Саймон на скорости сплюнул в придорожную канаву и крепче вцепился в руль мотоцикла. Вдоль автострады, несущейся навстречу, мирно зеленела трава, усеянная желтыми цыплятами беспризорных цветов. Саймон Филлипс тоже рос, как дикая трава. Но был так цепок и живуч, репейником впиваясь во все и всех, что вылез наверх.

И прозвище «Феникс» Саймон впервые услышал в провинциальной больнице, еще запеленатый в бинты и с розовой пленкой вместо кожи на месте ожогов. Кое-как научившись ковылять, отправился в муниципальную библиотеку и признал, что сердобольная старушка-монахиня была права.

И уже Фениксом рванулся к побережью. В центральных тюрьмах и без мистера Саймона было не продохнуть. А связать взрыв бензоколонки с неподвижным телом обожженного негра сельской полиции в голову не пришло.

Забава Филлипса кое-чему научила: закадычные дружки, ногами и руками голосовавшие за любое проказливое приключение, с той же беспечностью бросили Саймона подыхать среди горящих луж бензина. И хотя прошло полтора месяца, злость все еще была вчерашней. А тут еще неудавшееся ограбление сельской почты!

Филлипс сравнил расстояние между ним и полицией и добавил скорость. Мотоцикл врезался между двумя встречными автомобилями и счастливо проскочил под зубовный скрежет шин по гудрону: начинались городские предместья.

– Остановитесь! Остановитесь! Остановитесь! – заезженной пластинкой ревел в сопровождении полицейских мигалок громкоговоритель!

– Фиг вам! – парировал Феникс. Полицейские сбавили темп, опасаясь врезаться в чью-нибудь кошку, благоденствующую посреди дороги.

Магистраль, раздвоившись, одним рукавом вела к городу, где Саймона поджидали, наверняка, не с рождественскими подарками, а вторым, повиляв по пустырю, упиралась в массивы аэропорта.

Филлипс свернул к стеклянному куполу аэровокзала. В голове, сбиваемые на лету толчками и подпрыгиваниями мотоцикла, дергались шальные мыслишки.

Не то, чтобы Саймон рассчитывал избавиться от погони. Но любая автогонка заключается вовсе не в том, чтобы уцелеть: после финиша – хоть потоп, хоть пожар!

– А славно бы это горело! – полюбовался Саймон на разноцветный пластик, диссонансом вкрапленный среди деревянных панелей.

Их шайка «Бедмен-2» – пятерка мальчиков на металлических мустангах, в отличие от других мелких пакостников города, специализировались на поджогах. Вначале их было всего двое: Саймон и его старший брат Филл – два плохих мальчика, не слушавших тетиных советов.