Сергей ГОРОДНИКОВ - ПРИШЕСТВИЕ

Изображение студии сменила запись репортажа с места события.

… Перевёрнутое, изрешеченное пулями тёмно-серое «вольво» у обочины большой дороги. В оцеплении места происшествия десяток машин городской полиции, с мигалками и включенными фарами высвечивают в рассеянном тумане любопытствующих и репортёров, не позволяют никому проникнуть к расстрелянной машине. От машины дюжие санитары разносят по микроавтобусам скорой помощи пострадавших. К последним носилкам с раненым толпой прорываются репортёры.

– Как это произошло? – Ближе остальных к носилкам прошмыгнула бойкая и не лишённая женской привлекательности журналистка в светлой куртке и джинсах.

Лежащий на носилках небольшого роста скуластый мужчина с коротко подстриженными усиками и бледный от потери крови старался при вспышках камер мужественно переносить ранение и частичную потерю слуха. Он улыбнулся журналистке, приободрился. Нагловатость вновь возвращалась к нему в полной мере.

– Я и четверо моих людей подверглись нападению частных сыщиков. Мы проезжали к городу, и они стояли там, – он уверенно показал рукой на дорожную развилку. – Из своей машины открыли огонь. Есть такие скорострельные пистолеты, вроде израильского «Узи». У них был такой же. Это было так неожиданно. Ответить успел только я… Кажется, ранил одного из них…

– Вы из охранников доверенного лица Нау Грина? – вмешался серьёзный молодой журналист в тёмном костюме.

– Си, синьор, – попытался стать шутливым мужчина с усиками и приподнялся с вталкиваемых в фургон «скорой помощи» носилок.

– Но сыщики утверждают, именно вы покушались на одного из них в бассейне?! – через головы санитаров вновь задала ему вопрос бойкая журналистка в светлой куртке.

Мужчина с усиками хотел рассмеяться такому нелепому предположению. Но ему стало плохо, и створки фургона за ним захлопнулись.

Бойкая журналистка в светлой куртке заметила, как подтянулся сержант из полицейского оцепления, и первой очутилась возле лихо остановленной водителем служебной машины. Из салона выбрался усталый начальник полиции и сделал вид, что не видит женщину с микрофоном. Однако её это не смутило, она пристроилась рядом и на ходу вступила с ним в разговор.

– Я побывала в бассейне, где якобы покушались на сыщика. Там большой ремонт. Местами уже ободраны стены, удалены полы. Ремонт неожиданный для владельцев абонентов, и многие недовольны. Но владельцы уверяют, что вдруг удачно нашли очень выгодную подрядную строительную фирму. А администрация бассейна утверждает, некие Тёмин и Шевчук, – она прочитала фамилии из электронной записной книжки, – требовали подтвердить версию о нападении на одного из них по кличке Бульдог. Характерная кличка, не правда ли? Что вы на это скажете? – Она поднесла микрофон к лицу начальника полиции.

Тот вежливо уклонился тот от какого-либо ответа.

– У меня нет исчерпывающих сведений.

– Надеюсь, вы отобрали у них лицензии? – нахраписто и громко спросил другой репортёр, круглолицый и с бородкой.

– Простите, – начальник городской полиции оторвался от ватаги репортёров за кордоном оцепления, в сопровождении капитана направился к непосредственному месту происшествия.

Запись репортажа закончилась, и вновь появился моложавый ведущий на фоне трёхцветного флага. Теперь он был не один, рядом сидел чернявый профессор, у которого на зелёном свитере, на груди была вышита жёлтая буква «V».

– Профессор, как вы оцениваете то, что произошло? – обратился к нему ведущий новостной программы.

– Это очевидный для каждого человека акт расизма и вандализма! Что о нас подумают там?! – вертлявый профессор возвёл карие очи вверх и прижал правую ладонь на груди, на букве «V».

– Но кто стоит за таким преступлением?

– Не буду оригинальным. Силы, паразитирующие на ядерном оружии, на другом самом современном оружии. Военно-промышленный комплекс. Грустно сознавать, но нашим милитаристам, не скрывая, подыгрывают их коллеги из США.

– Беспокойство американцев можно понять…

– Бросьте! Простая зависть. С Нау Грином в президентах мы через полгода выйдем из мирового кризиса и скоро станем самыми богатыми на планете. – Тёмные глаза профессора засияли искренним видением этого скорого умопомрачительного богатства, и он подался к камере. – Я предсказываю. После этого события рейтинг Нау Грина повысится ещё больше, станет недосягаемым для его соперника. – Он вскинул руку с выставленными двумя пальцами в виде буквы «V», первой буквы латинского слова победа. – Президент Нау Грин!!

При этом восклицании Вадим выключил телевизор, отложил дистанционный переключатель на журнальный столик. Он сидел в кресле, обнажённый по пояс, а на плече, на месте раны сбился наспех намотанный бинт, на котором проступала засохшая кровь. Послышался тихий щелчок входного замка, после чего тихо приоткрылась и негромко хлопнула закрываемая дверь, и он опять расслабился, откинулся затылком на спинку. Лёгкие шаги приблизились от прихожей, остановились за креслом. Затем две девичьи ладони накрыли ему глаза.

– О-о! – Марина увидела бинт с запёкшейся кровью. – Ты ранен?

– Царапина, – успокаивая, он накрыл её ладони своими.

Но девушка высвободила руки, устремилась на кухню. Вскоре он с удивлением наблюдал, как она обработала рану и принялась ловко перевязывать свежим бинтом.

– Ты же не спрашиваешь, кто я? Почему так живу? – ответила она на его удивлённое выражение лица.

– Уже спросил.

– Я будущий врач. И буду хорошим врачом. Впрочем, ещё не решила.

– А-а… Почему так живёшь? Если не секрет.

– Так… Сейчас в академке, – она с удовлетворением поправила завязку. – Да. Сердечные дела.

– Не слишком ли хорошо для студентки? – Он выразительно обвёл глазами квартиру.

– Почему? Разве состоятельный дедушка не может позаботиться о любимой внучке?

– Действительно… Почему бы и нет?

– Стукнуть тебя, что ли? – впервые рассердилась и обиделась она. – Ты ж другое думал! Ты думал, я – продажная девка.

Перевязанной рукой он обхватил девушку за талию, несмотря на сопротивление, усадил на колени. Она затихла только в поцелуе.

Во втором часу он позвонил Евгению. Тот с увлечением изучал компьютерную «шкатулку», сказал, заканчивает, и он выехал раньше, чем нужно, чтобы иметь время заметать следы. Ехал сложным путём, петлял, укрывался в проулках, – так пытался обнаружить «хвост». «Хвоста» не было, но он не мог избавиться от нарастающей тревоги. Покушение в бассейне и оголтелая компания в средствах массовой информации показывали, – сезон охоты на него открыт. Были в этом и положительные стороны. Несчастный случай с ним после всей этой телешумихи не остался бы незамеченным, кто-нибудь обязательно заинтересовался бы, стал копать на сенсацию и до чего-либо докопался. Сейчас убивать его стало невыгодным. Ему, наверняка, дадут сутки-двое. Вдруг испугается и отступит. И всё же чувство тревоги не покидало. Если Евгений разобрался с тем компьютерным ящиком, выяснил, как воспользоваться данными, правила игры изменятся. Тогда тайные знания вынудят его или исчезнуть, или ввязаться маленькую войну с огромными ставками и ничтожными шансами выбраться живым.