Владимир Скачков - Дикарь

Нагор нёсся во главе своего отряда, размахивая бронзовым мечом на длинной рукояти, свистя и улюлюкая. Враги растерянно метались, только немногие, самые смелые и горячие, схватились за оружие и вскочили на своих кааваков, они не были должным образом обучены искусству войны. Даже та, незначительная подготовка, которую получил Нагор со своими людьми от Императора, позволяла чувствовать себя гораздо уверенней, чем солдаты «регулярных» войск Хозяина. Он всё это понимал и чувствовал. Нагор занёс свой меч над воином, пытающемся оказать сопротивление, легко уклонился от пики и рубанул…

— Боже! — выкрикнул Нагор облегчённо, он в самое последнее мгновение узнал в этом солдате своего племянника и успел развернуть лезвие.

Меч плашмя ударил по голове парня, от чего тот вырубился и медленно сполз с каавака. Рядом оказался Император, он посмотрел в глаза Нагору и всё понял.

— Гражданская война, нет ничего пакостней. Нагор, ты поступил хорошо, оставив ему жизнь, — прокричал Ихо и поскакал дальше.

Битвы как таковой не получилось, захваченные врасплох воины сдавались пачками на милость победителю, сразу, как только погиб их командир. Они побросали оружие и стояли, понурившись, окружённые войском Ихо.

— У вас есть два варианта дальнейшей судьбы. Первый — умереть с честью или без неё, и второй — присоединиться к моей армии, — предложил Император пленникам. — В вашем распоряжении времени немного, решайте быстро.

— Как долго мы можем думать? — спросил кто-то из сбитых в неорганизованную кучу солдат.

— Пока я разбираюсь с пехотой, — охотно ответил Ихо, — это значит, что минут десять-двадцать.

Он развернулся и пружинящим шагом пошёл в направлении оврага, где засели лучники, по пути приказав своим командирам оставаться на месте и охранять пленников.

— И ты отправляешься один на сотню лучников? — удивилась и обеспокоилась Марика.

— Да, схожу, поговорю с ними, глядишь, и без кровопролития обойдёмся. А то и так тут человек двадцать зря положили.

— Мне с тобой можно? — с надеждой спросила она, хотя и знала ответ.

— Нет, смотри издали, нечего рисковать жизнью попусту.

Она подчинилась, глядела из рощи, не покидая безопасного места. А дикарь шёл лёгкой походкой к скрытому врагу. Он не прятался, не убегал, когда полетела первая стрела, правда движение его изменилось, но не замедлилось. Походка Ихо стала как у пьяного вдрызг. Шатаясь из стороны в сторону, он небрежно отмахивался костью берхаа от полетевших в него стрел, словно от назойливых мух. Так, не спеша, он и добрался до оврага.

Марика так никогда и не узнала, чего там наговорил дикарь лучникам, но через некоторое время они покинули своё убежище и построились перед Ихо. Она поняла, что дело сделано и их армия пополнилась новыми бойцами.

Завоевательные войны.

Я до сих пор не знаю — кто я и откуда взялся. Память у меня странная штука, непредсказуемая, выкидывает такие кренделя, что ум за разум заходит. Оказывается, мне известны такие вещи, о которых здесь даже не подозревают! Спасибо Марике, вывела из звериного состояния, хотя мне всё ещё хочется разодрать кого-нибудь на куски голыми руками, перегрызть глотку, напиться горячей крови, но её близость помогает сдерживать животные инстинкты.

Иногда, глядя на Марику, меня пробивает озноб, начинает трясти от неудержимого ужаса, он прячется где-то внутри, под сердцем и, словно холодным лезвием режет душу. Но стоит ей улыбнуться и все страхи исчезают бесследно, как будто и не было их вовсе. Непонятно мне всё это, ох как непонятно, и обсудить не с кем, да и, если признаться честно, не хочется.

Что я умею? Многое, как оказалось, но лучше всего у меня получается убивать. Я понимаю, что жажда крови к хорошему не приведёт, поэтому своих противников всегда стараюсь убедить для начала, победить врага чисто, без потерь и излишней жестокости. Противоречиво звучит? Согласен, только вот вся жизнь состоит из противоречий, а в этом степном мире с голубыми травами и подавно. Тут живут проклятые души, я вижу их сущности, даже вовсе не желая этого. Иной раз так противно смотреть на то, из чего они состоят…, хочется взять и придушить. Только жизнь их так коротка и настолько бестолкова, просто руки опускаются. Намедни попытался вникнуть в суть распределения и управления землями, как тут называют власть Хозяина, так ничего и не понял, потому что они сами не понимают. Кто кому подчиняется, за что крестьяне, а фактически рабы, платят непомерную дань, для чего воюют между собой? Неясно. Вот я и принялся создавать империю, о которой тут и не мыслят, с жёсткой структурой подчинения. Из «процветающего» рабства путь только к феодализму. И откуда я всё это знаю?

Мои первые волонтёры — разбойники, с ними я уже одержал маленькую победу, и наше войско увеличилось почти в три раза, пополнившись слегка обученными мужиками из рати местного Хозяина. А сейчас мы стоим под стенами крепости, где этот самый Хозяин засел в глухой обороне и не желает высовывать нос, даже парламентёрам не отвечает. Идей, как выкурить его из крепости, я выслушал много, только они мне все не нравятся, слишком долго или с потерями в живой силе. И всё-таки придётся штурмовать. Я принял решение.

— Закончим дискуссию, — вынырнув из задумчивости, я громким голосом прервал тот разноголосый базар, который устроили мои офицеры.

— Чего закончим? — в наступившей тишине этот вопрос одного молодого командира прозвучал как удар хлыста погонщика, некоторые даже вздрогнули.

— Обсуждение закончим, обсуждение, — мягко объяснил я. — Начинаем выполнять мои приказы.

— Да, Мой Император! — выкрикнул он в ответ и затих вытянувшись в струнку.

— Так-то лучше. Будем брать крепость приступом, самым ранним утром, лишь забрезжит рассвет, начинаем атаку.

Я палочкой нарисовал прямоугольник в дорожной пыли, изобразив крепость, набросал ориентиры и каждому командиру растолковал, в чём заключается его обязанность, кто, где стоит и куда направляет удар. Закончив разжёвывать им стратегические задачи, я отправил всех отдыхать и готовиться к штурму.

— Марика, — позвал я негромко свою жену, официально она, до поры до времени, участия в совещаниях не принимала.

— Да, Ихо? — тут же отозвалась она, как из-под земли появляясь передо мной, значит, была рядом, как я и предполагал, и всё слышала.

— Есть новости из-за стен?

Её диверсанты, а это женщины и дети, ещё за день до подхода нашего войска просочились в город, если эту крепость можно назвать городом. У них были конкретные задачи, в основном деморализовать вражеских солдат, ну и всё разведать надо, правдивая информация — это половина победы, если не больше.

— Твой любимец только что вернулся, — Марика махнула кому-то рукой, подзывая, — узнаешь всё из первых рук.