Владимир Скачков - Дикарь

— Но последняя твоя должность Первый Учитель, правитель, — возразила Марика.

— Да, я был первым, кто создал государство и построил город.

— Так это и был Аркаим! — Вера вскочила на ноги, не в силах усидеть. — Так что же ты молчал? Ведь я спрашивала!

— Тогда ты, Верочка, ещё не имела воспоминаний о своей первой жизни, — мягко ответил ей Ман.

— Но там же было море, рядом, — обескуражено произнесла Вера.

— Очертания материков сильно отличались от известных тебе теперь, не удивляйся, много воды с тех пор утекло, в обоих смыслах.

— Сколько же тысячелетий прошло? — спросила Вера с удивлением.

— Много, очень много. Если честно, то и понятия не имею, — ответил Ман, и попросил: — Люди, оставьте меня в покое, мне сосредоточиться нужно.

Василий устало закрыл глаза, постоял некоторое время и, ни слова не говоря, вышел из шатра. Я остался наедине с двумя девушками.

— Убийца, — прервала молчание Вера, игнорируя её теперешнее имя, — мы тогда ошибались, и ты и я, все, кто входил в Круг, мы были не правы.

— Да? А я надеялась…

— Но оказалось иначе, — подтвердила Вера, — матриархата мы добились, что уж говорить…

— Тогда в чём проблема, Ведьма? — удивилась моя жена.

— Мы открыли ворота неравноправию. Пойми, Убийца, мы создали прецедент, пусть тогда и ненадолго. Были в дальнейшей истории и другие попытки создать общества под управлением женщин, и в конечном итоге всё перевернулось с ног на голову, мужчины на многие тысячелетия захватили власть, а женщин стали считать людьми второго сорта.

— Не может быть, — прошептала Марика, — этого просто не могло случиться.

— Суть ваших разговоров я понял, — вмешался я в беседу девушек, — поразительно мне одно, что у вас отсутствовало неравенство.

— Да, изначально все были равны, — подтвердила моё предположение Вера, — но мы это изменили.

— А я тут бьюсь за равноправие, — сообщил я, немного гордясь собой.

— Очень похвально, молодой человек, — улыбнулась Вера.

— Не такой я и молодой, сто лет я тут зверем прожил, полютовал всласть, местных жителей терроризировал.

— А на вид такой, как бы это сказать, человечный, что ли, — удивилась Вера.

Марика сидела с затуманенными глазами и рукой водила по острой кромке меча.

— Он много крови попил, — произнесла она, — но в последней битве он не отнял ничьей жизни. Кто владел им перед тем, как меч попал к Страннику?

Вопрос Марика задала самой себе, но я ответил:

— Меч принадлежал мне.

— Тебе, Ихо? — поразилась Марика. — А как он у тебя оказался?

— Как-нибудь расскажу, не сейчас, — пообещал я.

— Хорошо, — согласилась она, а мне вдруг опять стало не по себе от нахлынувших воспоминаний.

— Может, глянем, что там Вася делает? — предложила Вера. — Мне интересно.

— Это запросто, — согласился я, — только мешать ему с досужими разговорами не будем.

Найти Мастера Неубивающего легко, за ним тянется шлейф силы, который он даже не пытается скрывать. Я только сейчас осознал, он одним своим простым присутствием меняет реальность! Боже, никогда не захочу оказаться на его месте.

— Никуда ты от этого не денешься, если проживёшь достаточно долго, Ихоссар, — Ман поймал мои мысли, учуял, как аромат духов, когда мы приблизились.

Он стоял на холме, раскинув руки и подставив лицо лучам заходящего солнца. Шли мы очень тихо, не разговаривая, за мной на некотором отдалении следовала охрана.

— Ты всегда читаешь чужие мысли? — поинтересовался я.

— Такие яркие, как у тебя, сами лезут, и ведь не спрячешься от них, — ответил Ман, и, поворачиваясь к нам, произнёс, ни к кому не обращаясь: — Опасное светило, жаркое.

— Почему ты сказал, что я никуда не денусь? — мне стало не по себе от такой перспективы.

— Ихо, сынок, — он посмотрел мне в глаза, — ты не знаешь свой собственный потенциал. Когда я устану, не смогу больше всего этого выносить, моя сила перейдёт к тебе, я надеюсь.

— Почему именно ко мне?

— Ты первый, — грустно усмехнулся он, — во всех отношениях. Ты, не подозревая об этом, встал на ПУТЬ, а свернуть с него нельзя.

— Значит, у меня ещё одиннадцать жизней впереди?

— Нет, у тебя другой Путь, особенный, твой. Путей вообще-то много, я встречал человека, который шёл совершенно удивительным Путём, — и тихо, ни к кому не обращаясь произнёс: — Интересно, где сейчас отсиживается Лао-Цзы?

— Мы бессмертные? — спросил я Мастера, запутавшись окончательно.

— Бессмертные, — подтвердил он, — но всему приходит конец. Материя изменяется и наши души меняются вместе с ней. Нельзя остановить движение.

— Почему?

— Движение — жизнь, покой — смерть. Если тебе, или кому из нас, удастся остановиться, наступит смерть, окончательная и бесповоротная, так-то, Ихоссар.

— Вечный покой, — задумчиво произнесла Марика и спросила: — А как же мы, то есть я и Ведьма?

— Вы? — Ман посмотрел на девушек. — Вера будет со мной, пока ей это не надоест, а твой жребий — Ихоссар. Ты сама сделала свой выбор, Марика.

— Когда это я выбирала? — встрепенулась она.

— Всегда, каждую минуту, — Ман развёл руками, — ты свободна в выборе, только от тебя зависит, кем и с кем ты будешь.

Солнце красным, раскаленным шаром опускалось за горизонт, отбрасывая длинные тени от предметов, попадавшихся на пути лучей. Военный лагерь жил своей жизнью, загорались костры, готовился нехитрый солдатский ужин. А мы вчетвером стояли на вершине холма и молча смотрели на такой странный, но удивительно прекрасный мир, где потерянные и проклятые души отбывали своё наказание за грехи прошлой жизни. Мне было жаль их, так много хороших людей встретил я здесь, что просто остаться в стороне уже не мог, вот я и меняю этот мир, надеюсь, что к лучшему…

— Ихоссар, Ихо, — кто-то тряс меня за плечо.

— Что случилось? — я тут же вскочил на ноги, сон мгновенно слетел.

— Не шуми, девушек разбудишь, — в темноте я рассмотрел Мастера Неубивающего. — Мне нужна твоя помощь.

— Конечно, Ман, всегда готов.

— Мне не хватает сил пробиться через временной барьер, — сообщил Ман, вытаскивая меня из постели.

— Что мне нужно делать? — я удивился, но не возражал.

— Пойдём, — Ман поманил меня за собой.

Я уже догадался, что идём мы на холм рядом с лагерем, где разговаривали вечером. Остановились на его вершине.

— Мы возьмёмся за руки, — начал объяснять Ман, — твоё дело расслабиться и отдавать мне силу, всё остальное я сделаю сам.

— Я могу подпитываться?

— Да пожалуйста, всё, что захочешь и в любых количествах, — разрешил он и добавил: — Это тебе понадобится.

Я протянул Ману руки. Когда наши пальцы переплелись, между нами ударила молния, фиолетовая, почти чёрная, она била и била в землю у наших ног, вокруг закружил вихрь, но нас он не задевал, даже волосы не взъерошил.