Александр Сухов - Лагорийский гамбит

На сей раз настроение мастера было приподнятым — покамест ему не удалось обнаружить в записях хотя бы самой незначительной ошибки. Все было красиво, стройно, логично. Стафин Марли любил порядок во всем, а особенно в умах, поэтому, несмотря на свою феноменальную жадность, находил в себе силы премировать достойных сотрудников, впрочем, чаще всего за счет провинившихся.

— Так… посохи, амулеты, приворотные зелья, эликсиры… все сходится, — бормотал себе под нос Марли. — Остаются артефакты, пособия по магическим искусствам и прочие книги.

Через полчаса баланс был подведен. Вполне довольный Марли захлопнул гроссбух и отодвинул подальше от края стола вычислитель. Окончательный итог его также порадовал. С появлением нового управляющего, доходы магазинчика, ранее приносившего одни убытки, существенно поползли вверх. Чудеса? Да нет тут никаких чудес, просто парень попался весьма расторопный и неглупый, грамотно провел рекламную кампанию, оформил соответствующим образом витрину и клиент пошел и не просто пошел — буквально попер.

«Зря все-таки ропщут мои коллеги старые пердуны, де молодежь у нас никчемная, ни на что путное не способна, — благостно размышлял Марли, пригубив красного лагорийского из стоявшего на столе серебряного кубка. — Именно молодежь — вот на кого нужно делать ставку в современных условиях. Ведь этому Леванде, новому управляющему, еще и тридцати нет, а уже планов громадьё: предложения по переустройству, перепланировке и еще сотни разных пере… Толковый мальчик. Следует его приблизить к себе. А может, на средненькой оженить? А что? Идея неплохая, став зятем, этот малый от меня уже никуда не денется. К тому же, и ему прямая выгода из грязи прямиком в князи. А Зулейка моя девка что надо — от претендентов отбоя нет. Хотя, куда этим напыщенным оболтусам до нашего Леванды…»

Далее мысли прожженного торгаша и изощренного интригана Марли устремились в ближайшее будущее. В голове моментально созрел хитроумный план, каким образом лучше всего свести потенциального зятя с дочкой, так, чтобы оба сразу же друг другу понравились. В том, что Леванду удастся уломать без особых усилий, Стафин не сомневался, а вот, как подступиться к красивой, но недалекой и крайне своенравной дочурке он не знал.

«Насчет всяких там бабских закидонов и политесов с подходцами, пожалуй, следует с супругой поговорить, — наконец решил он. — Она у меня женщина мудрая, авось чего и присоветует».

Допив вино, Стафин Марли собрался было отправиться домой, дабы в полном соответствии со своей энергичной натурой незамедлительно приступить к воплощению в жизнь означенной задумки матримониального свойства. Однако в дверь постучали.

— Ну что еще там Харид?! — недовольно рявкнул Стафин Марли.

В дверь просунулась вечно взлохмаченная голова секретаря — молодого лагорийца лет двадцати пяти.

— Ваше степенство, письмо-с.

— От кого письмо?

— Не могу знать-с. Нарочный только что принес, велел вам лично в руки передать. — И проявив завидную эрудицию, добавил: — Как я понимаю, ваше степенство, от неизвестного инкогнито.

Марли поморщился и сделал замечание:

— «Неизвестный инкогнито», Харид, это перебор. Следует говорить либо неизвестный, либо инкогнито. Ладно, давай пакет, да отправляйся-ка домой. Не забудь передать нижайший поклон сестрице моей Эрни. И чтобы назавтра непременно к нам на обед вместе с матушкой… дорогой племянничек.

Харид хоть и был оболтусом, и до настоящего секретаря никак не дотягивал, однако он был сыном родной сестры Марли. Выйдя замуж, дама рано овдовела и осталась с грудным младенцем на руках практически без средств к существованию. Однако любящий брат тут же взял сестру под свою опеку, а заодно и ее бестолковое чадо. Харид получил неплохое образование, но как говорится, не в коня корм. Для того чтобы чего-то добиться от жизни, одного образования недостаточно, необходимо иметь светлую голову на плечах и желание продвинуться. К сожалению, юноша не только не обладал должным умом, вдобавок оказался безынициативным увальнем. По большому счету, бездельника следовало гнать взашей. Однако поскольку это был не просто увалень, а родной племянник, дядюшка определил его на должность второго секретаря (понимай, мальчика на побегушках) и назначил ему неплохой оклад. Впрочем, помимо недостатков Харид имел массу неоспоримых достоинств. Это был любящий и заботливый сын, почтителен к старшим и вообще, добрый парень. К тому же, с кузинами у него установились вполне доверительные отношения, и хитроумный Марли частенько влиял на дочерей не напрямую, а опосредованно через их двоюродного братца.

— Пренепременно, дядюшка. — Юноша передал письмо в руки мастера Марли и, откланявшись, поспешил удалиться, пока родственничку не пришла в голову очередная блажь, и тот не послал его куда-нибудь с архисрочным поручением.

Прежде чем вскрыть конверт, Стафин Марли внимательно осмотрел и даже обнюхал его, а также проверил с помощью амулета-оберега на наличие сокрытой магии. Всяко бывало в, казалось бы, рутинной жизни добропорядочного лагорийского предпринимателя: и рейдерские наезды, и визиты криминальных элементов с понятной целью, и, конечно же, письма и посылки с сомнительным содержимым, чаще всего от конкурентов-завистников. Стоит отметить, что некогда сам Марли с помощью зачарованных посланий устранил парочку коллег по бизнесу, и проделал он это настолько виртуозно, что Следственная Комиссия Инквизиции не смогла докопаться до организатора серии загадочных убийств. Впрочем, у кого по молодости не было грешков, которые по прошествии времени хотелось бы стереть из памяти?

С виду обычное письмо. На конверте ровным почерком выведено: « Стафину Марли. Лично в руки ».

Прежде чем вскрыть конверт, лагориец не отказал себе в удовольствии немного полюбоваться красивой каллиграфической вязью. Сам он был отменным каллиграфом и знал в этом толк.

Вскоре конверт был аккуратно вскрыт с помощью специального ножа и еще раз проверен на предмет сокрытой магии и ядовитых веществ. В деле личной безопасности никакие меры предосторожности не бывают лишними. Наконец на свет был извлечен сложенный вдвое лист бумаги стандартного размера. Марли развернул послание. На нем синим по белому все тем же каллиграфическим почерком было выведено:

«Дорогой мастер Марли, имею к Вашему Степенству взаимовыгодное предложение конфиденциального свойства. Если сумма гонорара в десять тысяч лагорийских империалов Вас заинтересует, предлагаю встретиться в трактире „Мандрагора“ в восемь вечера.

С уважением!

Вайль Лангур собиратель и, ценитель древностей».