Алексей Бергман - Циклопы

Завьялов вышел на крыльцо. Зная каждую скрипучую ступеньку, на цыпочках спустился на улицу. Прошел под окно гостиной с приоткрытой форточкой…, заглянул внутрь слабо освещенной комнаты…

Мадам Капустина волокла по ковру, зажатый в пасти тапок. Трепла. Ворчала. Срывала «застоявшуюся собачью злость» на обуви.

Привставшая на локте Зоя с м о т р е л а на Жози. Абсолютно, без всякого сомнения — з р я ч и е глаза скользили за собачкой, следовали за ней по комнате.

Заметно было, что — прислушивалась.

«Эх, Борька, надо было закурить! — внезапно разразился генерал. — Циклопша учуяла бы дым, решила, что пока я перекуриваю — обратно не вернусь, есть время на переговоры с соучастником!»

«Да кто же, Константиныч, знал, что Зоя уснет, едва к подушке прикоснется!! Она уже немного подремала, я бы на ее месте — всю ночь глаз не сомкнул!»

Два интеллекта, переругиваясь в одном теле, смотрели через окно, как медленно, неуверенно двигая руками и ногами, тело Зои Карповой привстает с дивана. Заваливается, падает обратно! Вновь поднимается, словно влекомая невидимыми ниточками марионетка… Пошатывается.

Зная подоплеку происходящего — жуткая картина. Пришелец пытался совладать с реакциями сонного организма, взять его под контроль: согнуть колени, заставить ватные руки опереться на диван, а не подламываться в суставах…

«Господи, да как же пентюх Кешка умудрился так быстро мое тело подчинить?! — глядя на фантастическое, нереальное представление из кукольного театра, подумал Боря. — Он — моментально совладал!»

«Так Кеша не боялся тебя, Боря, разбудить, — резонно предположил генерал. — Действовал решительно, напропалую. А эта, поди, пытается одновременно и Зою в спячке удержать, и сонным телом управлять…»

Тело Зои Карповой так и не встало на ноги. Тряпично свалившись с дивана, опустилось на карачки, поползло на четвереньках к раскладушке.

На полпути немного отдохнуло. Поглядело на радостно подпрыгивающую вокруг хозяйки собачонку: большая умница мадам Жюли вела себя, как подобает бестолковой собачонке. Оставила в покое тапок, увлеклась ползающей хозяйкой, играть задумала.

Циклопша, чуть не придавив Жози лапу, поползла вперед. Добралась до развалившегося навзничь Иннокентия…

Стилист напоминал уснувшего с открытыми глазами Буратино. Бревно напоминал. Чурбан, внезапно прекративший осмысленное бытие. Бездумно таращился в потолок серо-голубыми глазами и едва дышал.

Циклопша вложила губы в ухо «Буратино», что-то зашептала…

«Сын папы Карло» медленно, но отчетливо зашевелил губами…

«Черт, Борька! Они там договорятся, а мы ни бельмеса не поймем!! — распереживался контрразведчик. — Говорил тебе — нельзя Капустину доверять!.. Мы ихних языков не знаем!»

«Тихо, Константиныч! Оглушил совсем!»

Циклопша положила ладонь на тело Бориса Михайловича, легонько потрясла, как будто добиваясь ответа…

«Если, Боря, хроно-подполье в будущем толковое, то оно должно иметь пароли, — мрачно высказался генерал. — Кешка, судя по всему, ей — не ответил».

«Лева! Ты там разберись — договариваются они или Кешка отзыва не знает!!»

Циклопша продолжала нажимать ладонью на грудь Капустина, требовательно что-то бубнила…

Иннокентий снова разлепил губы и что-то произнес.

Тело Зои резко пихнуло тело Завьялова, оттолкнулось, назад упало!

Что-то прокричало на непонятном языке!

Кеша не прореагировал. Замер, уставив остеклевший взгляд в потолок. Окоченел.

«Вперед, Борис! — скомандовал Лев Константинович. — Спектакль окончен, нас раскусили! Кешка долго не продержится!»

Огромными скачками Завянь отправил генеральское тело в обход дома к крыльцу. Когда вбежал в гостиную, то сразу понял: и з б р а ж а т ь бревно у Кеши нет необходимости — неподалеку от раскладушки крошечная собачка остервенело, с полным рвением, вылизывала, зудящую после вчерашней диареи попку. Вылизывалась и морщила нос — вчера генерал Потапов собственноручно намазал собачью задницу какой-то человеческой лечебной мазью.

««Перелистнули» их, Боря. «Перемотали»», — угрюмо констатировал Лев Константинович. И тут же, пока растерянный Завьялов полноценно не овладел речевыми центрами, рявкнул телу Зои:

— А ну-ка, шкура! отползи от Бори!!

З р я ч и е глаза Зои Павловны прекрасно видели пистолет, зажатый в крепкой пенсионерской руке. Оставаясь на карачках, циклопша задом наперед отползла от раскладушки. Допятилась до кресла, уперлась поясницей. Села, подобрав под себя ноги, и поглядела на генеральское тело так непримиримо, что Завянь почувствовал, как мороз пробрал по коже!

Долгие полторы минуты тело, управляемое бывшим смершевцем, и тело, потерявшее носителя — с засевшим внутри диверсантом из будущего! — смотрели друг на друга. Завьялову показалось, что еще чуть-чуть и террористка оскалит зубы. Зарычит. Как загнанный в ловушку зверь. Куда страшней и громче, чем Жози.

— Н-да, — неожиданно, без всякой помощи Завьялова, вслух сказал Лев Константинович. — Попали мы с вами, девушка. Попали.

И расстроено махнув рукой, повернулся спиной к террористке, вышел вон.

«Лев Константиныч! Ты не боишься оставлять ее наедине с моим телом и Жози?!?!»

«Да куда она с подводной лодки денется, — невозмутимо и печально констатировал Потапов. — Я показал ей, что попали — оба. Она придет к нам, Борис, будь уверен — сама придет. Попробует найти единомышленника, попавшего в такой же переплет. Сочувствия попросит, попытается нас в свою веру обратить…»

Укутанный в старую, теплую куртку генерал сидел на веранде. Ноги согревали обрезанные под сапожки валенки, в руке дымилась папироса. За забором невнятно тлела желтая лампочка на фонарном столбе, астры на клумбе совсем поникли головами: за пологом тумана к цветам подбирался ночной холод.

Борис полностью уступил право альфа-личности опытному смершевцу. Интеллектуальные игры с диверсантами, припрятанные козыри — генеральская делянка. Завьялову такую не вспахать. Поскольку опыта допросов — никакого.

Из прихожей дома раздался тихий шелест шагов, на пороге, одной рукой придерживаясь о косяк возникла террористка.

Остановилась, глядя на невозмутимо покуривающего деда — Потапов рассеяно разглядывал осенний темный сад, — помолчала…

— Кто ты сейчас? — спросила хрипло. — Лев Константинович или Борис?

— А кто тебе нужен? — усмехнулся Потапов.

— Хроно-личность.

«Банкуй, Борис Михайлович, — вздохнул смершевец. — Ей нужен — ты. Но если что, — я рядом, на подхвате». И скрылся в глубине извилин. (Или собственной души.)

— Я слушаю, — сказал Завянь.

Тело Зои вышло вперед. Остановилось напротив хладнокровно попыхивающего папироской Завьялова и некоторое время пристально, тягуче, исследовало его огромными, совершенно черными от темноты глазами.