Дмитрий Дашко - Джига со смертью

— Вы здесь, чтобы помочь мне?

— Пока не знаю, — признался я. — Мы всего лишь частные сыщики, которые расследуют одно дело. Возможно, оно каким-то образом связано с вашим.

— Я не убивал жену, — с отчаянием выкрикнул барон. — Это какое-то дурацкое недоразумение. Я сплю, и мне снится страшный сон.

— Если действительно так думаете, то проснетесь вы только на том свете, — «утешил» я барона. — Кто ваш адвокат?

— Лиммер из адвокатской конторы «Лиммер и сыновья». Я уже давно веду с ним все дела.

Я присвистнул. Передо мной стоял кандидат на тот свет. Лиммер считался очень хорошим адвокатом в том, что касалось гражданского права, но к уголовным делам его не стоило подпускать и за версту.

— Мне вас жаль, — искренне произнес я. — Срочно меняйте адвоката. Лучше всего, если это будет Марсен.

Услуга за услугу. Марсен не раз помогал мне с клиентами, к тому же, как адвокат он на голову выше Лиммера.

— Но я не могу… я же дал слово Лиммеру… — залепетал барон.

— У вас будет время подумать над моими словами по дороге на виселицу.

Это его проняло — барон испугался.

— Я сделаю так, как вы говорите. Откажусь от услуг Лиммера, найму нового адвоката. Вы передадите Марсену мою просьбу?

— Конечно. Если кто-то способен спасти вашу шею от веревки, то только старина Марсен.

— Вы работаете на него?

— Иногда.

— А я могу нанять вас?

Я прикинул. Два клиента — это, конечно, лучше, чем один, но гнаться за двумя зайцами означает только одно…

— Да, — поспешно выпалила Лиринна, догадываясь, какой ответ был готов сорваться с моих губ. — Мне его жалко, — это она произнесла, обращаясь уже в мою сторону.

Я почувствовал себя таким подавленным, словно держал на своих плечах всю тяжесть мира.

— Благодарите Лиринну. Я бы отказался.

— Сколько вы берете за услуги? — взволнованно спросил барон.

Я назвал цену, изменив стандартную таксу в сторону увеличения, в надежде, что он откажется. Чуда не произошло: барон был готов заплатить любые деньги. Осталось еще их отработать.

— Нужно подписать какой-нибудь договор? — деловито осведомился барон, перед которым забрезжил свет в конце туннеля. На мой взгляд, радовался он слишком рано.

— Пока нет. Придет Марсен и составит все нужные бумаги, — пояснил я.

После того, как барон увидит наши с Марсеном счета, он, возможно, предпочтет добровольно отправиться на виселицу, но нас при этом моменте рядом с ним не будет.

— Тогда что вы от меня хотите? Вы ведь сюда пожаловали не для того, чтобы навязать мне другого адвоката? — Хм, башка у этого парня еще способна варить.

— Расскажите о вашей жене, — попросил я.

— Мы прожили в супружестве одиннадцать лет. Если хотите знать правду: я женился на ее деньгах, однако никто и никогда не смог бы упрекнуть меня в неверности. К сожалению, не могу сказать того же самого о супруге.

— Я слышал, что вы нашли любовную переписку жены.

— Да. Я всегда верил ей как самому себе, никогда не рылся в ее вещах, не спрашивал, как она проводит свободное время. Я был наказан за проявленную беспечность, когда совершенно случайно наткнулся на шкатулку, в которой хранилась целая кипа писем. Оказывается, моя жена столько лет пронесла в себе чувства к одному-единственному человеку и была готова ради него на все. Более того, она часто встречалась с ним, хотя мне говорила, что отправляется навестить пожилую мать. Жена вела двойную жизнь. Фактически меня одиннадцать лет водили за нос.

— Вы разозлились?

— Да, я устроил грандиозный скандал. Кричал, что убью ее, а потом покончу с собой.

— С первой частью вы справились…

— Я не убивал жену, — вспыхнул барон. — Да, я был в гневе и наговорил много гнусностей, но поднять на нее руку… я бы не посмел.

— Расскажите, как все произошло в ночь убийства.

Барон отвернулся от меня и спрятал лицо в ладонях, потом хрипло рассмеялся:

— Чего уж там! Я был пьян в этот вечер, набрался до такой степени, что меня могли совершенно спокойно вынести из дома и я бы ничего не заметил. С женой мы уже давно спали в отдельных комнатах. Прислугу отпустили до утра, поэтому кроме нас в доме никого не было. Я проснулся поздно ночью, почувствовал голод — у меня такое бывает с перепоя, решил сходить на кухню, посмотреть, не найдется ли чего-нибудь перекусить. Стал спускаться по лестнице на первый этаж, на площадке между этажами кто-то сзади меня ударил по голове, я покатился по ступенькам и упал, потеряв сознание. Очнулся только утром, когда прибыла полиция. Полицейские сказали, что моя жена мертва — ее зарезали. Возле моего бесчувственного тела нашли окровавленный нож. Плели какую-то чушь про отпечатки пальцев — я так и не понял, что это такое, но почему-то они стали чуть ли не главной уликой против меня.

— Похоже, полиция не спешит знакомить общественность с новыми методами поиска доказательств. Если хотите, могу рассказать вкратце: умники-профессора считают, что у каждого из людей свой особый рисунок кожи на кончиках пальцев. Прикасаясь к любому предмету, мы оставляем следы — так называемые отпечатки. Они уникальны. Полиция может сравнить отпечатки, оставленные на улике с вашими. Если они идентичны, значит, вы прикасались к улике.

— Впервые об этом слышу.

— Я же вам говорю: полиция неохотно рекламирует новые методы работы.

— Получается, что убийца знал о них.

— Может, знал или что-то слышал краешком уха, но, скорее всего, вам просто вложили нож в руку в надежде, что с ним вас и обнаружат. Вы же, будучи в бессознательном положении, могли разжать пальцы и выпустить нож, в итоге он остался лежать рядом. Но полиции хватило и этого, чтобы предъявить вам обвинение в убийстве. Кроме того, они приняли во внимание угрозы, сделанные вами в день, когда вы нашли доказательства супружеской измены. Улик вполне достаточно.

— Вы так думаете?

— Так думает полиция. Хотите, расскажу, как полицейские представят ваше дело в суде? — спросил я и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Ваша жена изменяла, вы узнали об этом и стали ей угрожать, а потом, напившись, осуществили угрозы. К несчастью, вас подвело нетрезвое состояние — вы упали с лестницы и потеряли сознание, не успев избавиться от орудия преступления.

— И что, у меня совсем нет надежды? — его пальцы напряглись. Суставы побелели как снег.

— Вы рассказывали свою версию полицейским?

— Да, несколько раз. Сперва лейтенанту Морсу, потом — следователю из службы безопасности. Я говорил, что ничего не знаю, что меня ударили по затылку в тот момент, когда я находился на площадке между этажами. Я показывал рану на затылке…

— И что они сказали?

— Заявили, что раны на затылке я получил во время падения с лестницы. Они с самого начала были настроены враждебно.