Григорий Неделько - Это все нереально! (сборник)

Канцлер расхохотался — как и положено, демоническим смехом — и нажал ещё куда-то. «Крабы» образовали круг, в центре которого находились мы, сели на задние лапки и создали нескольких жутких монстров. Даже не знаю, как их описать. Этот кошмар был похож на хаотично перемешанные между собой головы, лапы, когти и языки. Я бы не хотел увидеть таких ребят во сне, а встретиться с ними — тем более. Но пришлось.

— Значит, вот отсюда ты и управляешь ими? — непринуждённо спросил Децербер и кивнул на «крабов».

— А ты догадливый, пёсик, — в своей обычной манере ответил Канцлер. — А впрочем, какая тебе разница. Скоро ты и твой приятель ангел навсегда исчезнете из этого мира — я об этом позабочусь.

Тут мне почудилось, что Трисси как-то странно посмотрела на Децербера.

— А чего тянуть? — сказала она.

Канцлер снова расхохотался.

— Действительно — чего? Заканчивай с ними, моя милая.

Ханни ухмыльнулась.

Трисси пожала плечами: дескать, извините, ничего личного — просто захватываем мир. И тут её веко дёрнулось. Дьявол меня побери, это было очень похоже на подмигивание…

Дальше всё развивалось на предельной скорости.

Вместо того чтобы выстрелить, Трисси бросила плазмомёт Децерберу.

— Что за… — Железный Канцлер не договорил.

К тому моменту пушка уже была у Деца. Он, почти не целясь, выстрелил в Канцлера. Тот был одет в защитный костюм, так что выстрел не причинил ему вреда — зато отбросил в сторону. Канцлер вылетел из установки и грохнулся на пол.

— Что ты делаешь? — Я никогда не видел на милом личике Ханни такого выражения — ярости и ужаса.

Трисси снова пожала плечами.

— Я люблю, — просто ответила она. — Его.

То есть Децербера. И в этом она была неоригинальна: на свете намного меньше женщин, которым он безразличен, чем тех, кто от него без ума.

Ханни зарычала, как бешеная пантера, и бросилась на Трисси.

Пока девушки живым клубком катались по полу, Децербер выстрелил в энергонакопитель, находившийся на самом верху установки. Кристалл разлетелся вдребезги.

В следующий миг померк свет, и всё стало красным, и заревела сирена.

— ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! КРИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ! ОПАСНОСТЬ ВЗРЫВА!

Железный Канцлер вскочил на ноги и бросился на меня. Я схватил его и выпускать не намеревался.

— Вы хоть понимаете, что наделали! — разорялся злодей. — Сейчас тут всё взлетит на воздух!

Похоже, он не врал. Установка раскалялась. Мне в лицо пыхнуло жаром; глаза слепило.

Канцлер пытался вырваться — наверняка, чтобы убежать, — но я крепко его держал.

— Что, Крыл, рвём когти? — спросил Дец.

— Хорошая идея. Только куда нам лучше бежать — вверх или вниз? — сказал я.

И сделал то, что давно хотел сделать. Я нащупал на лице Железного Канцлера маленький рычажок. Отодвинул его. Маска раскрылась, упала на пол.

— Ааах! Шшш! — зашипел мой старый знакомый октаног. Тот самый, с которым я играл в динсиндовский покер.

— Дравог Ктулха, если не ошибаюсь.

— Ничтожества! Ничтожества! — орал Ктулха. — Нам всем крышка! Через пару минут от Башни ничего не останется! И от этого взрыва сдетонирует реактор! Волна взрывов, ааах, шшш, прокатится по всему Атлантис-сити, и государству придёт каюк! Шш, хх, жалкие ничтожества!

— Насколько я помню, — сказал Децербер, — реактор находится внизу.

— Тогда — наверх.

И мы бросились прочь отсюда. Не было времени следить за Ктулхой — успеть бы унести ноги.

Вой сирены и мигающий красный свет сопровождали нас повсюду.

Мы чуть не забыли про Джибитау, но, как водится, в самый последний момент вспомнили о нём.

Низложенный правитель Атлантиса сидел, прикованный к стулу. Мы освободили его из плена. Благодарность мы выслушивали уже на бегу.

Дравог Ктулха куда-то подевался, но у нас и так хватало забот. Ничего с октаногом не случится, а если и случится — не жалко.

Мы тремя самоуправляющимися молниями взлетели наверх и выбежали на лётную площадку. Галопом — самым быстрым, на который были способны, — понеслись к ближайшему мобилю.

Мы уже расселись по местам, когда на крышу выбежали Трисси и Ханни. Потрёпанные, в рваной одежде, они кричали нам, умоляли не улетать.

— Быстрее! — гаркнул я.

Децербер завёл мотор.

Девушки запрыгнули в кабину.

Королева «крабов» взлетела к небесам в потоке белого света.

Дец нажал кнопку.

Дверцы закрылись.

Мобиль поднялся в воздух…

…И тут огромный силы взрыв потряс основы мироздания. Он бился то ли в агонии, то ли в истерике. Всё началось со взрыва, всё им продолжилось, и им же всё заканчивалось.

Громада Башни наклонилась. Я представил себе, как нижние этажи превращаются в осколки камня и стекла. Башня заваливалась на бок. Ужасный грохот. И бесконечные взрывы.

Я глянул вниз.

Мобиль взмыл вверх.

А взрывы цепочкой пересекали Атлантис-Сити. Огненные шары сменяли друг друга, беспощадной волной проходя через всё государство. Дома, памятники, парки, мобили — всё разрушалось, рассыпалось, разлеталось. Покорёженный металл смешивался с бетонной крошкой и пылью.

— Стоять! Вот ты и попался!

Нам навстречу летел мобиль с тонированными стёклами, а в нём сидела троица бандитов. Из корпуса мобиля выехала пушка и нацелилась на нас.

Только этого не хватало… Мафия всё-таки нас нашла.

— Вы не вовремя, ребят! — крикнул им Децербер.

— Прощайся с жизнью, шавка! — неоригинально ответили бандиты. — И ты, крылатый…

Кем они меня считают, я так и не узнал.

Пламя пробило крышу. Во все стороны полетели обломки. Огненная струя ударила прямиком в мобиль мафиози. В системе управления их машины начались неполадки. Бандиты не справились с управлением и рухнули вниз.

— Летим отсюда! — перекрывая творившийся Армагеддон, проорал я в одно из ушей Децербера.

— Как скажешь! — ответил он.

Мы поднялись ещё выше и устремились прочь…

Прочь оттуда, где не осталось ничего, кроме обломков.

Строения Атлантиса рушились одно за другим. Светящиеся точки — эвакуационные мобили — взмывали в небо. Туристы и жители бежали с умирающего острова.

Я представил себе картину: толпы живых существ и роботов забегают в бункер Джибитау, рассчитывая переждать там катастрофу.

А в следующий миг огромная трещина расколола Атлантис на две части. Как стёклышко. Фонтан воды — самый большой, который я только видел, — ударил в небо. И остров начал своё погружение.

Волны ревели и бушевали, и сметали всё на своём пути. Захлёстывали собой разрушенные строения, бывшие дороги, развороченную канализацию… Атлантис тонул, этот разломанный надвое кусок пирога. Пучина вод заглатывала микрогосударство, вбирала его в себя, втягивала. Уровень воды поднимался.