Ирина Кайлес - Ключ для пешки

Когда ребята закончили читать, Ариас продолжил:

— Чаша одновременно коснулась моих рук и рук Дэмиаля. Она не могла принадлежать двоим, а потому мы приняли единственно верное, как нам тогда показалось, решение: создать эту Игру.

— Я правильно понимаю: если я открываю в конце светлые Врата, выигрываете вы, если темные, — ваш соперник? — спросил Литвинов.

— Да, все верно. Но если ты не доходишь до конца, выигрывает Дэмиаль.

— Хорошо хоть ставка высока, — усмехнулся Федя.

— В смысле? — недоуменно спросил Ариас.

— Ну вы ж, получается, на меня поставили, как в казино или на скачках. Дойдет — не дойдет… Я одного не могу понять. Сейчас я знаю, какие Врата мне нужно открыть. Но если б это осталось только Игрой, из каких, интересно, соображений я должен был бы выбрать те или иные Врата? Вы меня, конечно, извините, но вам не кажется, что это тупо?

— Твое сознательное решение здесь вообще ни при чем. Ты не задумывался, зачем нужен Сосуд, который ты получил в первом туре?

— Задумывался, и не раз. Только так и не нашел ответ.

— Выбор — в Сосуде. Сосуд отражает баланс света и тьмы в твоем сердце. Содержимое Сосуда определяет, какие откроются Врата.

— Так, подождите… Как это?

— Подлинный выбор осуществляется сердцем. Ты помнишь, как жидкость в Сосуде меняла окраску в зависимости от твоих чувств, переживаний? Иногда она становилась светлой, прозрачной, а иногда — черной, как деготь.

Федя кивнул.

— Это было отражение текущих эмоций, но все они постепенно накапливаются в глубине Сосуда. Человек может думать все, что угодно. Можно искренне полагать, что ты выбираешь только добро и свет, и иметь при этом черный Сосуд, наполненный тьмой.

— Не понимаю. Если человек сознательно выбирает добро, то как он может иметь черный Сосуд? Если он просто нормально живет, никому зла не делает…

— Ты слишком примитивно понимаешь добро и зло. Люди всегда кидаются в крайности. Почему нужно разделять мир только на белое и черное, без полутонов? Ты думаешь, тьма — это только убийство, кража, насилие? Тьма может проявляться в мире по-разному. Любое негативное переживание: боль, страх, гнев, ненависть, недовольство жизнью, зависть, переживания по поводу того, что у тебя чего-то нет, ревность — это тьма. Этот список можно продолжать бесконечно. Если человек долго пребывает в негативных эмоциях, он накапливает столько тьмы в своем Сосуде, что она начинает разрушать его жизнь, притягивает несчастные случаи, травмы, болезни, начинает влиять на жизни всех близких ему людей. Такие проявления тьмы незаметны с первого взгляда, люди не придают им значения, но именно они медленно и верно убивают душу. Не заглядывай в ум, он все равно тебя обманет. Ум будет всему искать объяснения и делать кажущиеся ему обоснованными выводы. Загляни в свое сердце.

Федя понял мысль, и ему стало не по себе.

— Мы ведь выбрали именно тебя не случайно, — продолжил Ариас. — На тот момент количество тьмы и света в твоей душе было равным. Для нас это — честная Игра.

— Равным? — переспросил Федя.

— Да. Мы видели твою светлую суть, но ее застилали боль и обида, ненависть и неспособность простить. Соотношение было одинаковым. И знай: здесь всегда оцениваются не сознательные мысли, а душа, состояние Сосуда. Одно дело — говорить, что ты служишь свету, но совсем другое — доказать это, пройти через мрак и не потерять свет в душе.

— Получается, все туры…

— Все правильно. Для этого путь и существует.

— А… настоящие Врата выбора? Они… тоже открываются Сосудом?!

— Да.

От осознания этой мысли Литвинову стало физически плохо. Он быстро достал Сосуд: жидкость была прозрачной и золотистой. Ариас взглянул на Сосуд с удовлетворением:

— Вот видишь… Все хорошо.

— Вы знаете, он стал таким после… Когда Олега убили.

Ариас немного помолчал, на его лице появилось какое-то странное выражение, сути которого Федя не мог понять. Наконец ангел произнес:

— Утраты на пути неизбежны. Лучшее, что можно здесь сделать, — принять и смириться.

— Но… зачем тогда нужен Ключ?

— Ключ — артефакт, без которого вообще невозможно открыть Врата. Но еще Ключ — это твой личный выбор, независимо от состояния Сосуда. Пока ты жив, с помощью Ключа все можешь исправить.

После долгой паузы Федя решился задать следующий вопрос:

— Ариас, а… где мы сейчас находимся?

— Все предыдущие туры — искусственно созданная реальность, программа Игры. А сейчас… Я не знаю, как это произошло, но Игра перешла в один из миров, существующих на самом деле. Саммаэль здесь правит повсеместно, ведь это одна из самых несовершенных моделей. Мы брали ее за основу шестого тура, но… все изменилось.

— В смысле, это… параллельный мир, что ли?

— Ну можно и так сказать, — улыбнулся Ариас. — Существует бесчисленное множество моделей бытия.

— Почему путь такой долгий? Так и было задумано?

— Конечно, нет. Изначально шестой тур был самым коротким. Однако благодаря усилиям темных, Игра сейчас стала просто игрой без правил.

— Но ведь убивать меня сейчас им не имеет смысла. Элэйми сказала, что это будет жертвой, которая откроет светлые Врата.

— Да, но у темных есть шанс заставить тебя отдать Ключ. Именно поэтому я здесь.

За окном уже лило как из ведра, раздался оглушительный раскат грома. Ирина вскрикнула. Ариас небрежно взмахнул рукой, и над джипом образовался большой полупрозрачный купол. Теперь до машины не долетало ни капли дождя, не стало слышно раскатов грома. Ян с Иришей переглянулись. Федя, задумавшись, даже не заметил происходящего.

— Но все-таки, если бы Игра осталась только Игрой, чем бы это закончилось для меня? — спросил он. — Насколько я помню, в самом начале был обещан некий код доступа к счастью…

— А разве ты еще не понял?

Федя растерянно молчал.

— Игра — слепок реальной жизни, копия сути основных процессов, путь к себе, проходя который ты находишь ответы на свои вопросы. Код — в тебе, и в тебе самом — все ответы, нужно лишь научиться их видеть. Мы предложили тебе то, чего сами стремимся достичь через эту Игру: постижение бытия и осуществление мечты.

— Вот про последнее можно поподробнее?

Ариас улыбнулся:

— У нас достаточно власти, чтобы на земном уровне осуществить любую твою мечту. И будь уверен, я исполню свое обещание.

Федя горько усмехнулся. Мечта, ради которой он ввязался в Игру, уже сбылась, и Игра теперь могла только все разрушить. Теперь появилась новая большая мечта: выйти отсюда и, желательно, живым.

— Хорошо, предположим, Игра — это слепок реальной жизни, — сказал юноша.

— Но ведь в реальности совсем необязательно так мучиться, чтобы стать счастливым.

— Мы никогда не знаем, Федя, зачем нам даются те или иные испытания, но часто понимаем их смысл, лишь когда они заканчиваются. Люди не видят всей картины, им не дано знать. Да и я сейчас чувствую себя такой же пешкой в чьей-то Игре…