Георгий Зотов - Асмодей Pictures

Отец Георгий вернулся в комнату и первым делом раскрыл Библию.

«Вот же урод, — возмутился Этельвульф. — Нет, чтобы телевизор включить, как все нормальные люди. Он любил себя жалеть, ощущая, как ужасно ему не повезло, но… тут любой архонт скажет — всегда легче соблазнить иерарха церкви с „Мерседесом“, квартирой за миллион баксов и любовницей под видом прислуги, чем святых старцев или подвижников. Правда, бывали и случаи откровенно похуже. Например, однажды корнуэльскому бесу Эдмунду (их матери приходились друг другу кузинами) выпало сбить с пути истинного монаха-отшельника на Валдае. Энтузиаст Эдмунд подошёл к делу нестандартно и с креативом: сам переоделся монахом и явился в пещеру, с порога воззвав к Господу, смиренно прося разъяснить ему смысл слов Божиих. И что? Не прошло и года, как гад-отшельник вчистую распропагандировал беднягу Эдмунда как безмозглого белого кролика. Тот отрёкся от бесовства, стал поститься, принял схиму — и в итоге тоже удалился в пещеру по соседству. Говорят, сейчас он пьёт только святую воду, ест только просвирки, горячо и неустанно молится. Вот это и есть самое страшное. Был демон — и нету демона. Да уж, с попами только слабину дай — засосёт, как в болото». Корнелий уныло посмотрел на часы — пора в офис. Опять всё прошло безрезультатно. Как же он ненавидит праведников! Как же он терпеть не может блюдущих честь! И как он обожает самых обычных человеческих попов, люди как люди: украсть, трахнуться, сожрать грудинку в пост — вот это по-нашему… Сучий потрох. Да чтоб ему макаронами своими подавиться, блядь.

Покидая дом, Этельвульф не отказал себе в удовольствии разбить горшок с кактусом.

— Бог дал, Бог и взял, — заметил священник, не отрываясь от Библии.

— Да знаю я! — вяло огрызнулся демон, выходя за порог. — Сто раз уже слышал!

(Преображенская площадь, офис газеты «Любовь»)

Человек в чёрном костюме ещё раз приложился глазом к оптическому прицелу.

Улица как на ладони, просматривается отлично, волноваться нечего. Он занял хорошую позицию — солнца нет, блики на стекле его не выдадут. Винтовка, правда, старовата — «СВД», «драгуновка», — но зато не подведёт, не заклинит в нужный момент. После покупки внушительного слитка золота он приехал сюда — во второй эсэмэске был заботливо указан точный адрес. Ключ от помещения покоился под половиком — так наивно и по-детски, словно в семидесятые… сейчас в Москве никто подобным образом не поступает. В квартире гостя ждало многое. Хорошая комната. Снайперская винтовка, завёрнутая в промасленную тряпочку. Адрес профессионального ювелира. Холодильник, полный еды. И раскрытая на журнальном столике Библия, с заботливо подчёркнутой фразой.

Он поймал в перекрестье голову человека в окне дома напротив. Что делать дальше? Отлично известно. Не двигаться. На несколько секунд задержать дыхание. И плавно, не дёргая, спустить курок. Потом? Стандартно. Разбитое стекло. Фонтан крови. Брызги мозгов. Примерно секунд тридцать — чтобы, воспользовавшись паникой, сбежать.

Киллер хладнокровно положил палец на курок.

Жертва в окне, сидя за столом, беззвучно двигала губами. Ей внимали ещё как минимум человек тридцать — в костюмах, рубашках, джинсах. Как чисто выбритые (через прицел виделось даже это), так и запущенные, со щетиной на щеках, с давно немытыми головами.

…Асмодей, даже будучи демоном, не ощущал пристального наблюдения извне. Первородные бесы столь давно находились в командировке на Земле, что их бдительность притупилась. Будучи настоящим порождением тьмы, архонт никогда не появлялся на публике в своём истинном (трёхглавом, шипастом, когтистом и клыкастом) обличье — ну, разве что на закрытых заседаниях Коллегии Демонов. По статусу Асмодей носил костюмы только из человеческой кожи, хотя с удовольствием отдал бы предпочтение искусственной. «Удобно, — признался он однажды Белиалу. — Натуральная в момент изнашивается. А эту даже в рассол надо класть для искусственного старения. Относил, потом без проблем берёшь другую — вместе с документами, подготовленными канцелярским отделом. Человеческая кожа — барахло, её холить в различных косметических салонах умучаешься». Правда, своим нынешним «костюмом» Асмодей был вполне доволен. Холёный человек лет тридцати пяти, облачённый в дорогой итальянский «сьют» с искрой и канареечный галстук, в очках от Lindberg на горбатом носу, он холодно смотрел на присутствующих с надменной, королевской улыбкой. Асмодей откровенно не любил людей и совершенно не считал нужным этого скрывать. Справедливости ради — увидь они его в истинном обличье, тоже бы не обрадовались.

— В который раз спрашиваю — какая позиция отечественных газет? — спросил он.

Юноша в заношенном свитере протянул руку.

— Наш лидер — очень пиздат, — сказал журналист, гордый тем, что знает ответ.

— Правильно, — усмехнулся Асмодей. — Это охуительный гений. Практически бог, посланный космосом нашей измученной стране. Дивное чудо природы, победитель внутренних и внешних врагов. Только благодаря ему мы и живы. Ну, так поскольку редколлегия осознаёт сей факт, тогда у меня имеется вопрос. Какой идиот сегодня пропустил в публикацию на сайте мнение осла-политолога, заявившего: «Украинцы не такие уж и плохие»? К счастью, текст уже удалили, но если бы его заметили в Кремле…

— «Украинцы не такие уж и плохие», — покачал головой ответственный секретарь. — Ужасно, во время информационной войны, когда мы все сражаемся на передовой пропагандистского фронта, у человека язык в принципе повернулся это сказать?

— Пусть спасибо скажет, что жив остался, — кивнул Асмодей. — Решения лидера не то что ругать — их даже обсуждать нельзя. Все в курсе, что случилось с сайтом «бантик. ру»?

Головы журналистов разом поникли, как тюльпаны. «Бантик. ру» осмелился усомниться в прекрасности лидера — дважды за последнюю неделю, вследствие чего был закрыт, а его сотрудники обвинены в отсутствии патриотизма и навсегда лишены возможности в будущем работать в СМИ. Строгость наказания устрашила столичную прессу: в правительственных газетах участились обмороки на почве патриотического возбуждения.

Асмодей подчеркнул ручкой пару строк в газете на столе.

— Я ещё разберусь и строго накажу виновного, — пообещал он, и в его глазах блеснул огонь. — После двух предупреждений Роскомнадзора газету закрывают, а мы на одно чуть только что не нарвались. Воспевание охуительности лидера никогда не будет лишним, равно как и упомянуть в публикациях, что его враги — унылое говно без суперспособностей. Кто у нас с таким клеймом? Украинцы, американцы, латыши…

— Да, в общем-то, все, — подал голос другой корреспондент с галёрки.