Станислав Рем - Пропавшая экспедиция

— По двести! Ты что, меня за идиота считаешь?

Капитан чуть не заехал второму бомжу в ухо, но Рыбаков его остановил.

— Не считаешь, а принимаешь. И подожди размахивать руками. Эдак они у тебя все тут Чебурашками станут. — Он присел недалеко от бомжа, но на таком расстоянии, чтобы тошнотворный запах не доставал до него. — О следующей встрече с ним договаривались?

— Нет. На хера?

Сашка достал мобильник, вышел в коридор. Через распахнутую, ведущую в кухню дверь было видно, как лейтенант успокаивает вдову.

— Алло, — майор с силой прижал телефон к уху, — Сергей Викторович? У нас ограбление. Украли рукописи академика… Пока не знаю. Хозяйка квартиры придёт в себя, тогда и будем смотреть, чего не хватает… Да, понимаю, что это уже второй прокол за день. А что я мог сделать? Сами ж говорили про прослушку, вот и результат. Понял. Понял, говорю!.. Есть дождаться Урманского.

Сашка со злостью сунул телефон в карман рубашки.

— Твою мать… И где теперь искать этого гада с рукописями? Он их сейчас сожжёт, и вся недолга. Хоть бы одна бумажка осталась!

Последнюю фразу майор произнёс, с силой стукнув кулаком по стене. От чего кисть руки тут же отреагировала болью.

— Есть бумаги, — неожиданно донёсся до сознания Рыбакова тихий голос из кухни.

— Что вы сказали? — Майор ворвался в помещение, и присел перед сидящей на стуле женщиной. — Повторите!

Вдова академика подняла на следователя опухшее от слёз лицо:

— Я скопировала некоторые дневники Ивана Иннокентиевича. Когда готовила от его имени статьи в «Амур». До копий грабители не добрались. Они на даче. На Чёрной Речке…

— Информация по отряду вертолётчиков. Савицкий никакого отношения к воинской части не имеет. А вот Гончарук имеет, и достаточно близкое. Пять лет назад он руководил строительными и ремонтными работами, как на территории самой части, так и в офицерском городке. Судя по всему, находится в дружеских отношениях с командиром части и начальником штаба. Самое главное: сегодня ночью в части были проведены учения. В воздух подняли три вертолёта. План полётов — Зейский район Амурской области. Машины находились в воздухе полтора часа.

Щетинин бросил мобильник на кровать, взял со стола пачку сигарет, подошёл к окну. Зажигалка мигнула в ночи, чтобы тут же погаснуть. Мысли кирпичиками укладывались в стену размышлений.

Дрянь дело. «Жучок» в Мишкиной комнате оказался новейшей модификации. Изготовлен в Корее. Поступил на вооружение полгода назад. Для СЧХ эту информацию пробили в техническом отделе. Ни у них, в милиции, ни у «гэбэшников» таких игрушек не было. Далее, родной дядька по отцовской линии, Щетинин Вилен Иванович, что служил в Главном управлении «конторы», в Москве, сообщил: никакой группы в Амурскую область управление за последние три недели не посылало. Если, тут же поправил себя генерал, снова не начались закулисные игры. Но на данный момент у него таковой информации не имелось. Третье. Сразу после отъезда мужиков в Зею, в конце рабочего дня, и на ЧПешку Санатова, и на фирму, где работал Мишка, нагрянули налоговики. Одновременно. Случайность? Сомнительно, принимая во внимание последние события в Южно-Сахалинске и Хабаровске. Кто-то из числа очень серьёзных людей хочет помешать Дмитриеву установить истину. Идиоты, своими действиями только подтверждают правильность выбранного направления! Значит, Мишаня кому-то таки наступил на «хвост». Причём сам того не заметив.

Окурок с шипением исчез в темноте.

Другой вопрос: на что пойдут серьёзные люди, чтобы остановить их? Налоговики наверняка получили задачу копать под обоих. А потому и Серого, и Мишку будут отзывать назад, в Благовещенск. А те хрен приедут. Что он их не знает, что ли? Ну, предположим, с налоговой он разберется. Перенесут проверку, притормозят дело, до возвращения друзей. Слава богу, ребятки не обезбашенные, понимают — с ментовкой лучше не связываться: самим после будет хуже. А тот, кто дал ЦУ, тоже промолчит, засветиться не захочет. А потому конфликт не состоится. Но в таком случае у этих неизвестных любителей рукописей не останется ничего иного, как применить физическое воздействие. Подобно тому, что они сотворили на Сахалине и в Хабаре. Прямая угроза…

СЧХ с силой смял пустую пачку, швырнул её за окно, после чего, выругавшись, принялся искать на кровати мобильный телефон.

Первым с подножки тамбура спрыгнул Санатов. Принял вещи, кинул их на бетонную дорожку, помог спуститься Виктории. Мишка последним покинул вагон.

Их встречали. Родня Санатова по линии Светланы. Родная тётка, Галина, и её зять, Саша Шилин, муж единственной дочери, Анны.

— Щетинин звонил, — вполголоса, так, чтобы не услышала тёща, проговорил Шилин. — Только я ничего не понял. Вы что, криминалу дорогу перешли?

— Если бы. Тогда б СЧХ тебе не звонил. Всё значительно хуже. Похоже, против нас выступает государство. Так что, Сань, будь в стороне. Ане и тёще — ни слова. Отвезёшь нас к Гилюю и — назад. Будут спрашивать — отвечай как есть. Приехали, мол, попросили, отвёз. Всё. Больше ничего не знаю.

— Смеёшься надо мной? Чтобы я своих бросил?

Дмитриев притормозил.

— Санатовых два дня пасли возле хаты. Открыто. Нагло. В Южно-Сахалинске убили следователя, который сорок лет назад вёл дело отца. В Хабаровске этой ночью совершено нападение на квартиру одного учёного, про которого мы только подумали, будто он причастен к экспедиции. Только подумали! Понимаешь? Кто-то из власть имущих очень не хочет, чтобы старое дело всплыло на поверхность. А у тебя маленький ребёнок. Спасибо уже за то, что и так нам помогаешь. Более тебе влазить в это дело не стоит.

— А почему Серёга оставил в Благовещенске Светку с Наташкой? На них что, не отыграются?

— Уже спрятали. СЧХ постарался. А тебя прятать некуда. Да и незачем.

— А ты за нас волну не гони. Как-нибудь разберёмся. — Шилин снова подхватил вещи и продолжил движение. — Мы — местные, у нас тут всё схвачено. Мои поживут у тёщи. Её соседи — мои корефаны. Один из ментовки. Оба охотники. Надо будет — полгорода на уши поставлю. Так что не тронут. Самим накладно станет. Это им не Москва! — Александр подбросил на плече сумку и сильным, уверенным шагом направился к ожидающей их машине.

Михаил повернулся к Вике:

— Маме позвонила?

— Да. Сегодня же переедет к подруге. А оттуда в Омск, к племяннице.

— Что ж, будем надеяться, суток трое у нас есть.

— Мы же за три дня не успеем. Сам вечером в поезде говорил, на десять дней едем.

— То было вчера, Викочка. А сегодня всё иначе. Судя по всему, с нами захотят встретиться. И не когда-нибудь, а в самое ближайшее время. И пообщаться. Вполне возможно, на повышенных тонах.