Александра Брагинская - Муниципальная ведьма

— А сами вы его там видели?

— Конкретно там, внутри — нет. Зато разок видела, как его, мертвецки пьяного, оттуда выносили твой любовник и его шофёр. Мне этого достаточно. Слушай, уж не знаю, зачем, но ты вынюхиваешь прошлое. Может, уже разобралась, что связывает моего мужа и балбеса? Хотя куда тебе разобраться…

Моя злость на старуху куда-то испарилась. Теперь мне было жалко эту несчастную женщину. Не верилось, что губернатор не убедился со стопроцентной достоверностью, сын ему Андрей или нет. До таких должностей наивным людям не добраться, а поверить на слово бывшей любовнице, что ‘это твой ребёнок’, может только очень наивный человек. Значит, губернатор или подкупил нанятых его женой сыщиков, или обманул их. Например, изменил запись о группе крови в медицинской карточке Андрея. Впрочем, какое мне дело до того, сын ему Андрей или нет? Считает его сыном, и хорошо.

Но что ответить? Что я не знаю? Или придумать что-нибудь? Кому губернатор мог бы платить деньги столько лет? Шантажисту? Она не поверит, ведь сыщики выяснили, что Андрей шантажом не занимается. Может, обратиться к Высшим Силам, и плевать, существуют ли они на самом деле? Но Высшие Силы молчали, и пришлось выкручиваться самой, беспардонно смешивая правду и ложь.

— Поначалу я думала, что это шантаж. Но потом стало ясно, что нет. Губернатор не позволил бы, чтобы его так долго доили. Может, шантажист экстракласса и смог бы что-то подобное организовать, но Андрей на экстракласс не тянет.

— Это и так понятно, — отмахнулась старуха. — На самом деле там что?

— Я думаю, что мать Андрея — сестра губернатора по отцу. Он это знал, потому и помогает племяннику.

— Но почему тайно?

— Наверно, не хочет, чтобы полоскали имя отца.

— А Мэрский это знает?

— Спросите у него сами. Наверно, да.

— Значит, мой благоверный бывшему зятю доверяет, а мне — нет? Почему? Потому, что я — женщина?

— И это лучше спросить у него. В смысле, у мужа. Может, из-за этого, а может, совсем наоборот.

— Что значит ‘наоборот’?

— Что вы для него не женщина.

— Ты имеешь в виду, что я отказалась заниматься с ним всякими извращениями, немыслимыми для порядочной дамы?

— Значит, курение анаши порядочная дама помыслить может, а оральный секс — нет? Вы это всерьёз?

— Это не твоё дело!

— Согласна, — улыбнулась я. — Можете продолжать в том же духе. Желаю приятно побалдеть.

Я отступила на полшага назад, подняла портсигар и протянула ей. Ожидала, что она сразу же закурит, но нет, сунула в карман.

— Это не ради кайфа! Это только от боли!

— Мне безразлично, от чего и зачем. Как вы справедливо заметили, это совершенно не моё дело. И вообще, дел здесь у меня больше нет, пора уезжать. Пойду, поищу Коляна.

— Подожди! А что чувствует женщина, когда… в общем, когда этот самый, оральный?

— Ещё не хватало описывать вам свои ощущения во время секса! — разозлилась я, в основном потому, что секса у меня давно не было. — Это не ваше дело, если цитировать вас же!

— Не злись, — попросила старуха. — Скажи хотя бы, ты Мэрскому это делала?

— Да с чего вы все решили, что Мэрский — мой любовник? Ничего подобного!

— Как это? Ты же эту ночь провела с ним.

— Не с ним, а у него! Там очень большая квартира, и мы спали в разных комнатах! И это тоже не ваше дело!

— Успокойся, девочка. В конце концов, ты не замужем, а он вдовец. Ничего страшного тут нет.

— Да вообще ничего нет! Ни страшного, ни нестрашного!

— Ошибаешься. Раз ты так нервничаешь, обсуждая эту тему, значит, что-то с твоей стороны всё-таки есть.

— Ничего! Совсем ничего!

— Как скажешь, — старуха вновь мерзко захихикала, и моя жалость к ней исчезла напрочь. — Ты просто переночевала в его квартире, как в гостинице. Спали порознь, никакого секса, никакого стриптиза. Или ты всё-таки показалась ему голенькой? Девка ты напористая, вряд ли упустила такую возможность.

Вспомнив события прошедшей ночи, я густо покраснела.

— Ну, вот, что-то всё-таки было, — обрадовалась старуха. — А на меня кричишь.

— Не любовник он мне, — безнадёжно заявила я. — Он меня вообще в этом качестве не интересует. Только представлю объятия с ним, меня такое невыразимое отвращение охватывает, что аж блевать хочется!

— Ага, рассказывай. Если он тебя совсем не интересует, с чего вдруг ты себе такое представляешь?

От возмущения я сразу не смогла подобрать слова для ответа, а потом с ужасом заметила, что снова представила обнимающего меня Мэрского, и даже намёка на отвращение не испытываю.

Если Колян и был недоволен, что его разбудили слишком быстро, то никак этого не проявил. Спокойно поднялся, оделся и пошёл заводить машину. Губернатор вяло предлагал перед отъездом поужинать, но когда я отказалась, похоже, был рад. Старуха настояла, чтобы мы с ней обменялись номерами телефонов, уж не знаю, зачем ей это понадобилось. Барс тоже не остался в стороне, и на прощание лизнул мне руку.

— Первый раз вижу старую ведьму в хорошем настроении, — сообщил Колян, отъезжая от дома.

— Она не ведьма, — возразила ему я. — Просто несчастная женщина.

— Ну, в этом смысле она, конечно, никакая не ведьма. Куда ей до вас? Тут никто не спорит. Я другое имел в виду.

— Я поняла. Колян, вы рассказывали, как вместе с Барсом сражались с убийцами. У них действительно был пистолет?

— Был, только травматический. С резиновыми пулями. И не убийцы они вовсе. За другим пришли. Да и какая уже теперь разница?

— Вы правы, никакой. Просто нужно было уточнить, что к чему.

— Ну, вот и хорошо. Выяснили, кто подлянку против шефа затеял?

— Да, теперь мне всё понятно. Осталось только доказательства найти.

— Елена Михайловна, вы поосторожнее с этим делом. Как только что-нибудь узнали — сразу сообщайте шефу или Мелентию. Бубновый у нас на хвосте, не забывайте об этом. Так-то он с вами вежливый, и всё такое, но когда Карета прикажет вас убрать, Бубновый это сделает и глазом не моргнёт! И ещё киллер вас выцеливал возле Белого дома. Так что звоните прямо сейчас!

Возразить было нечего, и я достала телефон. Мэрский до сих пор не отвечал, и я решила, что до утра он вряд ли выйдет на связь. Пришлось звонить Мелентию. Тот тоже долго не брал трубку, но в конце концов всё-таки ответил. Оказалось, он уже спал. Не знаю, почему, но меня порадовало, что его безмятежный сон нарушен.

— Я определила вдохновителя афёры, — похвасталась я.

— И кто он?

— Не он, а она, — я пояснила, кого имею в виду.

— Всё-таки она, Елена Михайловна? Точно?

— Да. У меня сомнений нет.

— Сыщики проверили её алиби. Она никуда не ходила целый день, ей даже звонили на стационарный телефон, и она отвечала на звонки.

— Алиби — фальшивое. Не знаю, как она это сделала, да это и неважно. Я докажу, что она была в кабинете Мэрского.