Максим Михайлов - Плач серого неба

— Разбудить? — угодливо всхлипнул ящер.

— Пустое. Просыпаться для первого урока ему совсем необязательно.

— Что у вас тут происходит?!

Я будто вновь погрузился в обугленную утробу посольства. Куда ни глянь, повсюду виднелись пятна копоти — на беспорядочно надорванных обоях, потолке, грубой мебели… да что там говорить, черные разводы украшали даже каждую стекляшку в груде алхимической посуды, что нелепой пирамидой громоздилась на низком столике. Колбочки, трубочки, огоньки спиртовок заполняли промежутки между выпуклыми боками прозрачных штуковин, названия которым я не просто не знал, но не мог и придумать. На полу виднелось несколько пятен, которые могли быть только следами от взрывов.

— У нас тут, — незнакомая орчанка сурово отразила тусклую лампочку плоскими стеклами очков, — эксперимент. А вам какое дело, и кто вы такие?

— А! Детектив! — цвергольд вынырнул из плотного дымного облака, и кусок его лица, свободный от еще больших очков, располовинила широченная улыбка. — Мы тут все поняли и кое-что тебе нарыли. А кто это с тобой?

— Мой наниматель, господин Хидейк, — представить молчаливого телохранителя мне и в голову не пришло, — а где Лемора? И кто, простите, вы?

— Я - Ларра, — орчанка строго, как-то не по-женски кивнула, легким подрагиванием колен намекнув на книксен, и отвернулась.

— Ларра, детектив, — тот самый ум, которого два — лучше, — лихо завернул Карл, — она из Союза и любезно согласилась нам помочь.

Я беспомощно оглянулся. Хидейк был совершенно счастлив. Но хотя глаза его порывались округлиться от восхищения, альв изо всех сил удерживал на губах улыбку, а на лице — галантную доброжелательность. Зрелище было презабавное, но борьба длилась недолго — истинные чувства взяли верх.

— Позвольте, — воскликнул он, — из того самого Союза? Для меня великая честь…

— На этом и остановимся, господин, — Ларра одними губами изобразила сухую улыбку, — Союз никого волновать не должен. Я помогу вам вернуть принца, а вы мне — поймать вора. Потом наши дороги разойдутся.

Затемненные стекла очков скрывали глаза орчанки. Мое воображение рисовало их холодными и отрешенными.

— Дядька Карл, я принесла… ой!

Можно было не оборачиваться.

— Привет, Лемора. Познакомься с господином Хидейком…

— Всецело рад встрече, мистрисса… Что с вами? О!

Я покосился в их сторону. Альвини, одетая, как и в прошлую нашу встречу, лишь в черное обтягивающее трико, застыла перед моим клиентом, как вкопанная. Ее щеки стремительно бурели.

— Я… простите! — пискнула девчонка и молнией унеслась в соседнюю комнату.

Ларра хмыкнула и, сдвинув очки на лоб, отправилась за ней.

— Эй, погоди. Сейчас подберем тебе что-нибудь… женское. Ох уж эти благородные…

— О! — Повторил благородный Хидейк. Вид девушки в штанах его не удивил, хотя и заметно покоробил. Но тень гримасы отвращения на его губах испарилась, не успев проявиться. Вежливо игнорируя жаркий леморин шепот, бормотание орчанки и пощелкивание сумочных замков из-за двери, альв обратил все внимание на Карла.

— Очень рад знакомству с выдающимся алхимиком, мастер…

— Райнхольм. Но вы уж зовите меня Карлом, господин Хидейк, так оно быстрее будет. Раз уж вы, извиняюсь за прямоту, решили сунуть нос в сам процесс, то, я так понимаю, пробудете с нами долее пары оборотов?

— Нет-нет-нет, — немало удивил нас обоих альв, — честно говоря, я никак не ожидал застать здесь столь оживленное действо, так что, как полный профан в алхимии, пожалуй, откланяюсь.

— Хм! Ну, с алхимией, как раз, все, — мясистая пятерня цвергольда крабом пробежала по затылку, — мы выяснили все, что хотели и могли. Так что, как ни крути, а лишние головы как раз лишними не будут, звиняйте за каламбур. Тем более что вы, как я понял, командуете всем этим парадом, — он указал в мою сторону подбородком.

— Это существенно меняет дело, — с неподдельным облегчением вздохнул Хидейк, — если никакой алхимии не будет, я с удовольствием поучаствую в гонке идей. И позвольте поблагодарить вас за разрешение…

— Ай, оставьте, — недовольно сморщился Карл, — я же сказал, что лишняя голова всегда пригодится. И давайте без этих ваших этикетов…

Он оборвался на полуслове, когда из соседней комнаты, все еще бурая, как спелый каштан, вышла Лемора. Рабочий костюм воровки то ли сменила, то ли прикрыла длинная юбка удивительно невыразительного сизого цвета, подол которой тихонько заметал следы девчонки на грязном полу. Сверху юбку дополняли не более яркая блуза и скромный поясок. Непослушные волосы альвини были коротковаты для полноценного пучка, но чья-то решительная рука умудрилась стянуть дерзкие космы в некое его подобие. Две рыжие пряди, не выдержав издевательств, выпали наружу и теперь пугливо льнули к скулам.

— Лемора, к вашим услугам! — срываясь на шепот, пробормотала она, неумело приседая в стремительном книксене.

— Рад знакомству, мистрисса Лемора, — вежливо улыбнулся альв, — и, право слово, тронут твоим уважением к этикету.

Пока полукровка решала, провалиться ли ей сквозь землю или просто упасть в обморок, он отвернулся, кашлянул и вернулся к разговору:

— Думаю, Карл, я с превеликим удовольствием устрою с вами гонку идей. Нам с мастером Брокком тоже удалось кое-что узнать, так что, думаю, давайте-ка для начала поведаем друг другу о минувшем дне.

Времени на рассказы ушло немного — все говорили быстро и по существу. Карл, с несвойственной ему сдержанностью, коротко сообщил, что некий альв-альбинос покупал у Союза взрывчатку, да всех обманул. Ларра не преминула заверить, что если мы поможем найти негодяя, то взамен можем рассчитывать на ее всесторонню помощь в деле и благодарность Союза…

— Позвольте, — оживился Хидейк, — я всецело признателен Союзу за неоценимую помощь в виде вас, но нельзя ли пояснить, что понимается под его благодарностью?

— Я скажу вам «спасибо» от лица всех Вольных алхимиков, — строго и немного удивленно посмотрела на него орчанка.

…пусть и не подкрепленную материально.

— Так, Карл, а что ты говорил про телохранителя? — я силой увел собеседников с меркантильной дорожки.

— Это не я, это Ларра. То есть, говорил я, но видела она. И, кстати, это ящер, так что у нас проблемы.

— Так точно, — кивнула орчанка, — в ту ночь, когда пропал порох, я возвращалась на корабль и видела его карету. Возница был в плаще, но капюшон раздуло ветром, так что я видела лицо. Это точно был ящер.

— Это не телохранитель.

Тихое шипение прошелестело по комнате — будто ветер коснулся палой осенней листвы.

— Что? — сбился с толку я, — кто это сказал?