Майкл Мил - Эффект Эволюции

Вскоре качество связи совсем испортилось.

— Как у папы дела? — громко и как можно более отчетливо, произнося слова, спросил Андрей.

— Что?

— У папы как дела? — повторил Андрей.

— Сейчас. дет…са….скажет… — донеслось до него.

— Андре….ствуй… — раздался мужской голос.

— Привет, пап!

— …ак твое…дование? — услышал Горяев.

— Отлично, здесь классное оборудование, есть все, что нужно. Вообще созданы все условия. Работать в общем одно удовольствие, — догадавшись о сути вопроса, прокричал Андрей в ответ. — Ты как?

— Да что у нас? Как…чно все. Вот в… с ма…й ходили в пар… — прерываясь шипело и трещало в ответ.

— Да что за связь такая?! — с досадой прошептал Андрей.

Промучившись, а по-другому и не сказать, еще минут пять-семь, Горяев прокричал, что перезвонит в ближайшее время, и они закончили разговор.

Действительно, качество связи было отвратительным (особенно во второй половине разговора), настолько плохим, что не то, чтобы разобрать слова, но даже понять, кто именно говорит с ним, если бы он не знал, что разговаривает со своими родителями, было бы очень сложно.

Продолжая ругать связь, он вышел из кабинета, со злостью хлопнув дверью. Отойдя от кабинета по коридору шагов десять, Горяев вдруг остановился. Выдержав секундную паузу, покачиваясь, словно в некой нерешительности, он затем резко развернулся и быстро пошел обратно. Вернувшись в кабинет, он набрал Миру, решив, что она может быть в лаборатории горной химии; хотя, как и всегда, он не знал, где точно ее искать.

«Хорошо, если она вообще на базе», — подумав, усмехнулся Андрей в ожидании, когда на том конце ответят. «Если не дозвонюсь, можно будет назвать сегодняшний день днем неудачных звонков», — продолжал иронизировать Горяев.

— Да, — ответил женский голос. Но это был не ее голос.

— Добрый вечер. Простите, с кем я говорю? — уточнил Андрей.

— Вы позвонили в лабораторию горной химии, — с холодной важностью ответил женский голос.

— Да, я знаю, — постаравшись не выдать раздражение, ответил Горяев. — Я бы хотел с Мирой поговорить. Ее нет рядом?

— Минуту, — ответил высокомерный голос.

— Столько гонора — скажите, пожалуйста. Чего уж не поинтересовалась, кто спрашивает. Курица! — зло буркнул Горяев. Конечно если бы не испорченный качеством связи разговор с родителями, он бы не раздражался по таким пустякам.

Небольшая пауза и уже знакомый голос:

— Алле…

— Мира, привет! — наконец услышав ее саму, радостно улыбаясь, произнес Андрей.

— Привет, Андрей, — дружелюбно ответила девушка. — Как у тебя дела?

— То же самое я хотел спросить у тебя. Ты воруешь мой текст! — пошутил Горяев в ответ. — А дела? Дела нормально. Одна только проблемка у меня есть.

— Что за проблема, что случилось? — насторожилась Мира.

— Да вот, тебя никак не могу поймать, — засмеялся Андрей, — соскучился по тебе. И предлагаю завтра встретиться. Нет, не правильно выразился. Настаиваю на встрече!

— А ты настойчивый молодой человек, — с хитрецой в голосе отметила девушка.

Андрей чувствовал, как она улыбается, произнося это. Ему очень нравилась ее улыбка — всегда искренняя и какая-то настолько задорная, что когда он видел эту улыбку, всегда невольно начинал улыбаться сам. А еще, когда она улыбалась, на левой щеке у нее появлялась маленькая еле заметная и от того еще более притягательная ямочка.

— Ну, так что насчет встречи? У меня для тебя есть сюрприз, — вырвалось у него.

— Ну… если сюрприз, то согласна, — звонко пропела девушка.

— Отлично! Тогда давай завтра, часов в семь, — предложил Андрей.

— Ладно, тогда я буду ждать твоего звонка, — согласилась она.

— Хорошо… а ты будешь в лаборатории? — на всякий случай уточнил он.

— Да завтра я там весь день…

— Все, тогда готовься и жди звонка, — в шутку зловещим тоном произнес Андрей.

— Лааадно, пока, — хихикнула она.

— Пока, до встречи…

«Как же так вырвалось про сюрприз?! Теперь до завтра обязательно нужно придумать что-то хорошее. Нет, что-то особенное. А времени совсем мало…» — немного растеряно подумал Андрей.

Горяев дремал, лишь изредка не надолго проваливаясь в сон. В голове бесконечным круговоротом сливались потоки мыслей. Насыщенный день, множество событий, волнующие вещи предстоят завтра. И у него не получалось переключить свое сознание на что-то нейтральное, расслабиться, постаравшись ни о чем не думать, и просто отдохнуть.

С ним такое бывало часто. В итоге он, конечно же, не высыпался и следующий день, как правило, чувствовал себя плохо. Так было и на этот раз.

Андрей приоткрыл глаза и взглянул на будильник. «Уже полчетвертого, скоро вставать», — раздражаясь сам на себя, подумал он.

Он полежал еще немного. Уснуть так и не получилось. На часах было без двадцати пяти шесть.

— Ладно, буду вставать, — с досадой произнес он вслух, словно обращаясь, к кому-то в пустоте комнаты, кто помешал ему отдохнуть. Затем Горяев поднялся, все еще сидя на кровати, оглядел пространство комнаты и, остановив взгляд на лучах солнца, пробивавшихся сквозь щелки в жалюзи, снова вслух подбодрил себя:

— С другой стороны, будет время придумать обещанный для Миры сюрприз…

Около семи, когда Андрей гулял неподалеку от ближайшего к базе склона одной из окружавших долину гор, проходя между огромными беспорядочно разбросанными валунами, принесенными и оставленными здесь некогда существовавшим, но теперь покинувшим эту долину ледником, ему в голову пришла интересная мысль. «А что если, организовать свидание в какой-нибудь пещере?» — подумал он. «Ну не в пещере в прямом смысле, конечно, а таком, скорее углублении, что ли. Чем не сюрприз! Да, точно, вполне неплохая идея», — заключил Горяев, порадовавшись собственному решению.

Андрей отправился ближе к склону, чтобы найти подходящую форму. Склон горы был буквально испещрен тянущимися от вершины, похожими на русла высохших рек гигантскими царапинами. Это все была работа ледника некогда спускавшегося с горной вершины множеством медленных холодных ручьев, чтобы занять долину. Некоторые такие формы были и сейчас заполнены тяжелым спрессованным снегом, больно слепившим глаза, отражая солнечный свет.

«Так. Вот! Кажется, нашел», — радостно вспыхнуло в голове Андрея. Метрах в тридцати от себя, у самого подножья он увидел небольшую выщерблину. Горяев подошел ближе. «Да… точно… это то, что нужно», — подумал он. Действие температур и воды разрушили более мягкую породу, образовав в окружавшем, сложенном более твердыми минералами, склоне выемку, по форме напоминавшую маленькую комнатку, что-то типа монашеской кельи. Глубина, наверное, чуть больше полутора метров, по высоте и ширине примерно метра два на три.