Кира Измайлова - Апрель в Лондоне

К счастью, Драко так устал от переживаний, что отключился почти моментально. И хорошо: чем дольше кипел его отец, тем сильнее должно было рвануть…

— Можно? — постучала Эйприл по косяку. Дверь распахнулась, Люциус сгреб девушку за плечи, втащил внутрь и потряс с такой силой, что у нее застучали зубы. — Потише, у меня голова оторвется!

— У вас ее вообще нет! — рявкнул он, с отшвырнув Эйприл к окну и поднимая палочку, видимо, запирал дверь и накладывал заглушающие чары. — Вы что вытворили?! Кто вам позволил пригласить Дурслей?!

— Вы, — преспокойно отозвалась она. — Вы сказали «вам и карты в руки» и самоустранились от организации праздника. Так чего теперь кипятитесь?

— Я не об этом говорил!

— Так уточнять надо. Я девушка простая, непонятливая…

Он откровенно зарычал. Эйприл с интересом наблюдала. Помнится, в каком-то дешевом романчике она вычитала сравнение: «под ледяной маской бушевало адское пламя», и Люциус соответствовал этому описанию как нельзя лучше. Трудно было даже представить, чего ему стоило весь вечер мило улыбаться, когда внутри у него все клокотало от сдерживаемой ярости. И вот — прорвало…

— Ну что вы, в самом деле, — примирительно произнесла Эйприл. — По-моему, все остались довольны. Мужчины пообщались к обоюдной выгоде, верно я поняла? Миссис Дурсль красивейше посадила в лужу миссис Уизли, я вам перескажу, если хотите, или даже сами посмотрите, хотя это больно… Вот. Что вы так разошлись?

— А то, что вы не думаете своей пустой головенкой, прежде, чем что-то сделать! Дивно! Теперь Пожиратели смерти знают, где и с кем живет Гарри Поттер, надежда магического мира! И ладно бы одни Дурсли, но еще и Уизли, а где они, там Дамблдор! Вы хоть представляете, какой разразится скандал, глупая вы женщина?!

— Нет, — честно сказала Эйприл. — И перестаньте выражаться как злодей из третьесортного любовного романчика, вам не идет.

Люциус снова поднял палочку, опустил и опять поднял.

— Помните, я сказал, что не могу ударить женщину? — произнес он очень тихо и очень внятно. — Но вот пытать… пытать я могу… И не надо делать несчастные глаза! Вы отнюдь не невинная девочка!

— Конечно, сэр, — охотно согласилась Эйприл. — Я, по мнению некоторых ваших гостей, дешевая подстилка и давалка.

Сказать, что Люциус опешил, значит, не сказать ничего.

— О ком вы, мисс?

— Ну как вы сами полагаете, сэр? Кто мог сказать такое вслух при ребенке? Уж не миссис же Лонгботтом, верно?

— Дети-то тут причем? — встряхнул головой Малфой, явно уже ничего не соображая.

— А, так я же не успела вам рассказать, вы сразу бросаться начали, — усмехнулась Эйприл. — И положите уже палочку, а то я вас боюсь!

— Черта с два вы меня боитесь, — мрачно произнес он, но палочку отложил. — Вас и голодным драконом не напугаешь, вы почешете ему шейку, пощекочете за ушком и… Мисс! Прекратите немедленно!

— Вам же нравилось, — удивилась она, оставив в покое его галстук. — Ну, не хотите, как хотите…

— Это шантаж.

— Конечно.

— Сперва рассказ, — потребовал он.

— А это не шантаж, по-вашему?

— Квиты, мисс, — улыбнулся он и уселся в кресло, демонстративно закинув ногу на ногу. Эйприл приподняла бровь. — Хватит корчить гримасы. Излагайте.

— Вы невыносимы, — печально сказала девушка и присела на край низкого столика, удобно облокотившись на колено мужчины. — Началось все с того, что меня позвал мистер Фенелли, потому что его позвал Теодор, потому что в детской случилась массовая драка.

Люциус нахмурился.

— И кто ее спровоцировал?

— Ну… ударил первым Поттер, — со вкусом начала Эйприл и замолчала.

— Кого?! — не выдержал Люциус, безуспешно пытаясь убрать ее руки со своего бедра.

— Уизли. А Дурсль вступился за кузена.

— Ничего не понимаю… С чего бы Поттеру кидаться на Уизли?

— А тот стал дразнить Драко за слезы.

— Мисс! Может, вы уже начнете рассказывать не в час по чайной ложке?! Почему Драко плакал-то?..

— Обиделся.

— Гм… Из-за чего? И уберите вы от меня руки, Мерлин вас дери, я сосредоточиться не могу! Вы же девушка, а не осьминог…

— С Мерлином я не хочу, он помер уже, а я некрофилией не страдаю, — честно сказала Эйприл, забавляясь от души. — И я не осьминог, просто подвижная. Так вот, суть в том, что пацаны стали делиться рассказами о своем житье-бытье, Драко и сказал, что у него только вы да я. Тут Уизли и выдал то самое… Драко, ясное дело, не понял, откуда ему такие слова знать? Ну а тот разъяснил. Тихо-тихо-тихо… вы куда? С пацаном драться собрались?

— Но не сам же он это придумал? — прошипел Люциус. — Руки!

— Руки придумали?

— Уберите их и держите при себе, не то!..

— Не то — что?

— Так… — Он рывком поднялся, отстранив Эйприл, и прошелся по комнате. — Ясно, что высказался в ваш адрес кто-то из старших Уизли. Вряд ли Артур, он все-таки джентльмен, хоть и нищий. Значит, Молли. Прекрасную поручительницу вы выбрали для моего сына!

— Ай, ладно вам, сэр, — хмыкнула девушка. — Подумаешь. Как правильно сказал Драко, она просто завидует, потому что вы красивый и богатый, и ее даже даром к себе жить не позвали бы…

— А Драко-то что в этом понимает?! — взвыл Люциус.

— Ну… что-то понимает. Я решила, что если я ему не объясню, это сделает кто-то другой.

— Но…

— Сэр, успокойтесь. Я говорила очень обтекаемо, — Эйприл пересказала свою тираду, и Люциус выдохнул с облегчением. — А о прочем он не знает. И не надо ему. Верно?

— Да… ни к чему, — кивнул он. — Прошу прощения, мисс, что вам пришлось выслушать подобное.

— Ну не от вас же, — пожала она плечами. — Слушайте, а как насчет принять ванну, а потом расслабиться? Я устала, как собака, вы, думаю, тоже… Я вам спинку потру, а?

— Я отвечу вашими словами, мисс, — вы невыносимы! Идемте! Я вам тоже что-нибудь… потру.

— Вы еще и пошляк, сэр, — довольно сказала Эйприл. — Давайте, снимайте с меня это ужасное платье, не домовика же звать! И нет, не волшебством, руками, так интереснее…

— Но дольше!

— Так потому и интереснее. Как ребенок, честное слово, элементарных вещей не понимаете… Учить вас еще и учить!

— Меня?! — поразился Люциус, застрявший в районе двадцатой пуговки.

— Вы еще скажите: «ученого учить — только портить», — не осталась в долгу Эйприл, уже успевшая освободить его от сюртука, жилета, галстука и сноровисто стягивающая рубашку с широких плеч мужчины. — Знаете, как в маггловском спорте оценки за исполнение обязательных элементов ставят? Скажем, в художественной гимнастике?

— Ну и как же?

— Техника — пять с половиной, артистизм — ноль целых пять десятых. Вот это ваш вариант, — безжалостно сказала девушка. — Но это поправимо. За артистизм вам уже вполне можно начислить пару баллов… Ай-й-й!.. — взвизгнула она, когда Люциус без лишних разговоров перекинул ее через плечо и понес в ванную. — Три! Три балла! Три с половиной!..