Олег Северюхин - Личный поверенный товарища Дзержинского. Книги 1-5

– Где там и в какой истории? – не понял я.

– В этой, – рассерженно сказал дед, раздосадованный, что его оторвали от любимого занятия, – ты что, не знаешь, зачем мы приехали сюда? Если не знаешь, так поехали в Буэнос-Айрес, там намного веселее, и никто в щёлку не подглядывает, о чем ты с дамой разговариваешь, уединившись в широкой постели.

Честно говоря, я сам не мог объяснить себе, почему мы поехали именно сюда. По всем методикам выполнения оперативных заданий, в первую очередь необходимо определить, где могут концентрироваться фашистские элементы и собираться бывшие руководители Рейха, ускользнувшие от правосудия.

Со страной мы определились, а вот как с конкретным местом в этой стране. Аргентина – это не маленькая страна и выбрать какой-то регион можно только на основании данных, которые могут находиться в департаменте полиции. Данные о приезде иностранцев или данные о натурализовавшихся в стране иностранцах и местах их расселения. Кто может дать такие данные? Только агент в этом органе, но этого агента нужно ещё найти. Поэтому, у разведчика открываются такие же возможности, которые есть у вратаря, стоящего один на один с игроком, стоящим на одиннадцатиметровой отметке. Бросился не в ту сторону – гол в воротах.

Что-то мне подсказывало, что сбор будет в местах, связанных с древними центрами индейской цивилизации, и вроде бы я не ошибся. Колдун косвенно сказал, что я на правильном пути. Кто мне может дать информацию о здешних местах? Любой человек после первого же заданного вопроса побежит в полицейский участок, и через час я буду пылиться в старенькой полицейской машине, направляясь в провинциальное управление безопасности.

В этих раздумьях я и пришёл в гостиницу. Дед Сашка завалился спать, а я попросил хозяина принести мне обед в номер. Не хотелось сидеть на людях и давать им повод посудачить о моей личности. Чем меньше привлекаешь к себе внимание, тем меньше людей будет думать о том, как бы насолить этому гринго.

В дверь постучали. С подносом вошла Изабель.

– Ваш обед, сеньор, – сказала она, – если что-нибудь ещё будет нужно, то вы только скажите.

– Изабель, вы помните о предоставляемых вами дополнительных услугах, – сказал я, – так вот, я хотел бы воспользоваться этим предложением.

– Я сегодня заканчиваю работу в восемь часов и в десять часов я могу быть у вас, – скромно сказала девушка.

– Хорошо, – сказал я, – я буду ждать.

Пообедав, я лёг на кровать и крепко уснул.

Разбудил меня стук в дверь. В дверях стояла нарядно одетая Изабель. Я посмотрел на часы. Десять часов вечера.

– По ней можно часы проверять, – подумал я, – а я выспался и вряд ли в эту ночь мне придётся спать.

– Заходите, Изабель, – пригласил я девушку, – я проспал и даже не приготовил вина, чтобы угостить вас.

– Я принесла с собой, – сказала девушка и поставила на стол бутылку без этикетки с головкой, запечатанной сургучом. – Сеньору лучше сразу оплатить предоставляемые услуги, потому что Изабель не хочет быть обманутой.

Я достал деньги и по одной купюре стал класть на стол, глядя в глаза девушке. Когда на столе оказалось пятьсот песо, девушка кивнула головой. Затем она взяла деньги и спрятала их в складках широкой цветной юбки. Я не успел моргнуть глазом, как она разделась и в одной хлопчатобумажной белой рубашке оказалась у меня в постели.

Открыв бутылку и налив стаканы вино, я подошёл с ними к постели и подал один стакан девушке. Вино было действительно хорошее, местного разлива.

– Понимаешь, Изабель, – сказал я, – честно говоря, я хотел поговорить о других вопросах…

– Конечно, сеньор, мы обязательно поговорим, – сказала девушка, – но сначала нужно сделать то, за что я получила деньги. Изабель девушка честная и никогда не обманывает.

Я понимал, что если я буду приставать к ней с разговорами, то могу просто обидеть женщину, а обиженная женщина – это пантера, которая будет мстить всеми доступными ей средствами. Не нужно будить я женщине спящую пантеру. Я разделся и окунулся в пропасть горячей латиноамериканской любви.

Через час Изабель лежала на моём плече и мурлыкала как кошка.

– Сеньор Казанова, вы не родственник тому Казанове, который давно-давно жил в Европе, – спросила она.

– Все мужчины его родственники, – сказал я, – а разве в ваших краях мало приезжих из Европы?

– У нас их вообще не было, – сказала Изабель, – а сейчас что-то зачастили и все монахи в капюшонах. В монастырь на богомолье идут.

– А ты-то откуда об этом знаешь? – спросил я.

– У меня брат работает в полиции, – сказала девушка, – ему по работе это положено знать. Поцелуй меня ещё раз, Казанова, – сказала она, сладко потянувшись.

Вот и совмещение приятного с полезным. Всех чекистов губят деньги, вино и бабы и они же их спасают. Правильно говорят – чем заболел, тем и лечись.

Утром я зашёл к деду Сашке и сказал, что ухожу на несколько дней. Предупредил, что если меня не будет в течение недели, то чтобы он ничего не предпринимал и возвращался к себе во Францию. Меня искать не нужно.

Я выяснил, где находится монастырь, надел рясу и пешком побрёл в том направлении. Где-то в полдень меня нагнала повозка, в которой сидел монах-бенедектинец.

– Садитесь, брат, подвезу, – сказал он.

Я сел в повозку. Лучше плохо ехать, чем хорошо идти. По моим подсчётам от городка до монастыря было порядка тридцати километров. В монастыре нужно идти представляться о прибытии. Нелегально находиться там нельзя. Все как в военной организации. Брату ключарю я доложил о том, что приехал из Испании из известного мне монастыря по обету посетить все бенедиктинские монастыри.

Обет штука серьёзная. Ещё в средние века кто-то давал какой-то дурацкий обет, а потом всю жизнь странствовал по свету, не смея показаться у себя на родине, потому что обет оказался невыполнимым.

Брат ключарь определил меня в помещение для приезжих и поставил на довольствие в общей трапезной. Странным мне показалось то, что в монастыре ходили какие-то господа импозантного вида, все в возрасте и по виду как будто государственные чиновники средней руки из какого-то европейского государства.

Монахи вообще-то люди нелюбопытные и никто не приставал ко мне с разговорами или с расспросами. На молитву ходит, в трапезной порядками не возмущается, такой же, как и все, никаких больших пожертвований в кружку не опускает. Бросил с десяток мелких монет, и это как у всех, кто и сколько мог собрать при общении с внемонастырским миром. Бенедиктинец не видит ничего перед собой кроме дороги и встречного человека до пояса. Так и никто не видит его.

На второй день пребывания в монастыре я увидел, что некоторые монахи и люди в цивильном одеянии стали заходить в двухэтажное здание, расположенное недалеко от дома для братии. При входе стоящие у двери два человека протягивают руку каждому подходящему и те её пожимают. В том числе и монахи. Странное дело. Похоже, что здесь собираются единомышленники, но какие? Похоже, что каждый знает какой-то пароль, и они называют его при входе. Думай, Дон Казанов, что ты будешь делать. Похоже, что ты на пороге разгадки той задачи, которую тебе поставил Миронов.