Галина Гончарова - Работа словно праздник

– Вам нужна помощь, сатро?

– Нет. Ждите к утру.

– Мы будем ждать. – Валиар Адалан смотрел на некроманта с надеждой.

Таши развернулся и направился к двери.

– А где Таши? – вдруг вскинулась Каирис.

– Таш-ш-ши у меня в з-с-саложниках, – прошипел некромант. – Ес-с-сли, когда я вернус-с-сь, з-с-сдес-с-сь будут хош-ш-ши, он умрет.

И выскользнул за дверь, спеша раствориться в темноте.

Лучше разбираться с одним Лиассио, чем с дюжиной встревоженных родственников. Факт.

Некромант сильно нервничал, выступая в непривычном для него амплуа спасателя. Чего уж там, приличные некроманты не спасают девушек от похитителей. Они их приносят в жертву. Кого? Можно девушек, можно похитителей, по настроению.

А вот со спасением у них не заладилось. Никак…

А сейчас он должен быть очень быстрым.

Если с Лейри что-нибудь случится – Лиассио будет подыхать долго, мучительно и не один раз. И душа его не обретет покоя. Только вот девушку это не вернет.

Лейри, продержись, малышка. Я тебя обязательно спасу…

Подзывая костяных гончих, свистеть не требуется, достаточно желания хозяина. А Таши желал. И даже очень. Три тени скользнули к его ногам, преданно глядя на хозяина угольками глаз. Что прикажешь, господин?

Господин протянул вперед руки и на миг замер. Под вытянутые ладони, повинуясь неслышному приказу, скользнули Шайсс и Шойсс. Замерли, вслушиваясь в движения силы хозяина.

Костяные гончие – это не обычные шавки, которым нужно что-то понюхать. Этих можно натравить еще и на человека…

Надо только представить его себе, до последней черточки, до последнего лучика ауры, почувствовать так, словно он стоит рядом с тобой.

Надо…

И он может это сделать.

Сейчас Таши видел Лейру так ясно, словно она стояла перед ним.

Найти. Охранять.

Этот номер проходит далеко не со всеми, только если сроднился с человеком, знаешь его, как себя самого, чувствуешь…

Шойсс и Шайсс темными призраками метнулись в темноту – и Таши пожелал никому с ними не встретиться.

Костяная гончая на тропе поиска? Однозначный разрыв сердца у непричастных. А у причастных?

В лучшем случае – разрыв горла. Эти собачки обладают повышенным человеколюбием, особенно когда проголодаются. И чем больше мучается жертва, тем больше они получают.

Таши привычным движением оседлал Шейсса. Нельзя сказать, что это самое удобное средство передвижения, но уж точно быстрое, незаметное и не норовящее навязать всаднику свою волю. Гончая рванулась вперед с такой скоростью, что некромант даже выругался. Но приказ снизить скорость не отдал.

Лейра в руках подонка, и невесть что он с ней сделает. Или – не успеет сделать, если Таши поторопится. А ради такого стоит потерпеть некоторые неудобства.

Городскую стену собаки преодолели не снижая темпа. Их влекла аура девушки, тянула за город, в поле – и они неслись не выбирая дороги.

Таши надвинул поглубже капюшон, чтобы не получить по лицу веткой или какой-нибудь ночной летающей пакостью, – и постарался сполна насладиться скоростью. Потом удовольствия уже не будет, только работа.

Грязная, необходимая… любимая.

Некромант он – или мусорщик? Хотя сравнение неудачное, иногда, ей-Раш, и не отличишь.

Привал ближе к утру не состоялся, потому как захромала лошадь. Лиассио был вынужден объявить его чуть раньше – и, пока слуги занимались животным, удобно устроился на расстеленном ковре. В шатер ему не хотелось. Ночь такая ясная, чистая, комаров нет, легкий ветерок только добавляет уюта, в черных кудрях Лейры играют отблески костра…

Почему бы и не заняться пока добычей?

– Как ты себя чувствуешь, дорогая?

Судя по бешеному взгляду, Лейре что-то не нравилось. Веревки или кляп?

– Сейчас я освобожу твой ротик, лапочка, – мурлыкнул Лиассио. – Но учти: если будешь вести себя нехорошо, я опять его завяжу. Поняла? Ну-ка, моргни глазками, если поняла…

Из-под кляпа донеслось такое рычание, что Лиассио понял – вести себя хорошо девушка не будет. Ну и отлично. Будет повод ее наказать.

Почему бы и не начать ломать гордячку прямо сейчас?

Нож блеснул холодом перед глазами Лейри.

– Сиди и не дергайся, а то я тебе отрежу что-нибудь лишнее, ты поняла? Ушко, например. Или носик…

Лейри замерла. Нет, она знала, что Лиассио неплохо владеет любым оружием, но кто может заглянуть в душу подонка?

Она ведь его считала приличным человеком! А эта мр-р-разь!!!!

Дайте ей только добраться хоть до чего-то острого – она не задумается. И рука не дрогнет!

Дурацкая тряпка убралась с лица, и девушка наконец смогла нормально вздохнуть. Наклонила голову, потерлась зудящим уголком губ о плечо, пару раз сглотнула. И только потом выдохнула не особо длинное, но очень витиеватое ругательство, выводящее родословную Лиассио от жабы и крысы.

Мужчина только рассмеялся.

– Какие слова, оказывается, знают девочки из хороших семей…

Лейри зашипела – и выдала еще парочку. Теперь Лиассио характеризовали уже пристрастия к противоестественным утехам с животными. И это лойрио понравилось намного меньше.

Рука метнулась вперед, пальцы сомкнулись на черной гриве волос.

– Помолчи, девчонка, не то пожалеешь.

Лейри прицелилась – и плюнула. Ну и попала, естественно. В глаз.

Единственное, что ее огорчало, – что она не листэрр. По преданию, эти загадочные твари могли плеваться ядом. Вот бы ей сейчас так!

Лиассио сверкнул глазами и залепил девушке хлесткую пощечину. Подумал – и отвесил еще одну.

Из уголка рта Лейри побежала струйка крови. Зуб он не выбил, но удар был сильный – и она прикусила щеку изнутри. Сплюнула еще раз – теперь уже не так точно, но на одежду Лиассио попал некрасивый сгусток слюны вперемешку с кровью.

Лиассио злобно дернул девушку за волосы – и повозил прядями по плевку, стирая его.

– Поняла? Следующий – языком слижешь.

– Чтоб тебя Раш сожрала…

– Только в компании с тобой, девочка. Только в твоей компании…

Лейри едва не плевалась ядом. Пафос момента нарушило громкое урчание у нее в желудке. Что поделать – с момента последней трапезы прошло не меньше семи часов, и желудок протестовал против несправедливого ущемления в правах. Лиассио коротко рассмеялся.

– Есть хочется?

Есть хотелось, но говорить об этом Лейри не собиралась. Лиассио снял кусочек жареного мяса с огня, повертел его перед носиком девушки – и желудок Лейры отозвался еще более громким урчанием.

– Отдам. Если поцелуешь мне руку.

Лейри послушно опустила ресницы. Лиассио чуть расслабился – пощечины сделали свое дело, ведь девушку никто и никогда не бил. И, отпустив густые пряди, он протянул ей руку.

– Целуй.

Лейри медленно опустила голову, коснулась губами холеной руки – и вдруг сомкнула зубы. Проделано это было так быстро, что Лиассио даже не успел дернуться, а потом было уже поздно. Лейра впилась как костяная гончая – и оторвать ее можно было только с большим куском плоти.