Аарон Коннерс - Устройство «Пандора»

Пернелл улыбнулся и, чуть повернув голову, выпустил дым изо рта.

— Но ты же просил все возможные анаграммы. В названии «Открытый космос шлет сигналы человеку» тридцать три буквы. Парнишка, который у нас в газете анаграммами ведает, говорит, тут может быть десять миллионов триллионов сочетаний. — Пернелл указал на распечатку. — Здесь только те анаграммы, в которых минимум четыре слова.

Я взглянул на верхний лист, затем бегло просмотрел еще несколько. Кошмар!

Пернелл улыбался:

— Недельки за две, наверное, управишься.

— А может, мне сразу повезет.

— Я бы на твоем месте с конца начал. Сколько раз убеждался: когда что-нибудь ищешь, оно обязательно в самом конце. — Пернелл погасил окурок и закрыл саквояж. — Между прочим, я проверил твою информашку. Все сходится. Не статья будет, а конфетка.

— Надо думать, АНБ оценит.

— Еще бы, — кивнул Пернелл со свирепой ухмылкой.

Должно быть, хорошее это занятие — играть в журналиста-камикадзе. Направляешь нос прямиком на АНБ и плюешь на торпеды. Интересно, он хоть понимает, на какой рожон прет? Для АНБ мы с ним — всего-навсего две блохи. Кусачие, но мелкие. В любой момент на нас может опуститься с небес огромная подметка. Между мной и Пернеллом та лишь разница, что он нисколько этого не боится. Потому, наверное, что не имел удовольствия общаться с Джексоном Кроссом.

— Ты во что-то крупное влез. Точно?

Я кивнул. Он сощурился и наклонился вперед.

— Как насчет того, чтобы поделиться?

— Не могу.

Пернелл задумчиво посмотрел на меня.

— Сколько ты хочешь?

— Нисколько. Уж извини.

Пернелл поморщился.

— Мне постоянно приходится выдаивать из людей информацию. Профессия такая. В большинстве случаев я своего добиваюсь за деньги. Как правило, сразу предлагаю капусту. Ну а если не получается… Секс, наркотики и все такое. Я в этом деле собаку съел, но к тебе подхода не вижу. И мне это не шибко нравится. А ведь у тебя, как у любого человека, есть ахиллесова пята. Есть?

— Угу… Математика.

— Да брось ты! Понял ведь, о чем я говорю. Ахиллесова пята не обязательно на ноге. Чаще всего ее находишь выше шеи или ниже пояса. Но самая большая ахиллесова пята — это уверенность, что у тебя ее нет.

— Пернелл, мы с тобой едва знакомы. У меня, конечно, уйма роковых изъянов, зато нет привычки изливать душу первому встречному. По крайней мере, пока он не угостит меня ужином и не пригласит на танец.

Пернелл поднял руки — дескать, сдаюсь.

— Прекрасно. Только заруби себе на носу: у тебя, как и у любого смертного, есть ахиллесова пята. Может быть, ты ее и сам не чувствуешь, но она есть. И рано или поздно кто-нибудь непременно ее найдет.

Кое-кто уже нашел. Она у меня чуть выше колена. Жутко чешется.

Он встал и взял саквояж под мышку.

— Знаешь, Мерфи, а ты мне нравишься. Хорошо, что мы с тобой познакомились.

Я проводил его до выхода из кабака. Передо мной, точно последний торт на соревновании по съедению тортов, лежала толстенная распечатка. Я тоскливо вздохнул. На вид она мне не по зубам, но я должен во что бы то ни стало найти одну-единственную анаграмму, зернышко истины в этой горе словесной мякины. Но прежде чем браться за вилы, необходимо взбодриться. Бурбон, пожалуйста. Нет, двойной, будьте любезны. Я полез во внутренний карман пиджака и достал авторучку.

Хорошая затяжка дымом, основательный глоток бурбона, и — в бой.

В школе я всегда недолюбливал уроки родного языка. Прокорпев два часа над распечаткой, я догадался почему. Оказывается, я ненавижу буквы как таковые.

В туманное воспоминание превратилась четвертая порция бурбона, вдобавок кончились сигареты. Я выгреб из кармана пригоршню четвертаков и пошел к автомату. В глазах мельтешили психоделические узоры из гласных и согласных. У стойки бара девица, которую почти без натяжки можно было назвать привлекательной, навострила ушки и повернула в мою сторону перископ. Прости, малютка, не время крутить любовь. У меня в голове одни анаграммы.

Несколько секунд я запихивал четвертаки в прорезь автомата, потом забрал пачку сигарет и вернулся за столик. Там я сощурился от табачного дыма и начал второй раунд. Все это очень напоминало игру с «одноруким бандитом» — каждая новая комбинация сулила выигрыш, но почему-то всякий раз выпадали апельсин, лимон и колокольчик. Я даже едва не купился на явную несуразицу: «Голый скелет не часто курит». Когда-то я был знаком с одной поэтессой Нового Века — она бы, несомненно, нашла в этой фразе уйму сокровенного смысла.

Уходили часы. Я отлипал от распечатки только для того, чтобы отдохнуть над писсуаром. В конце концов даже ночные бабочки признали свое поражение и разлетелись по домам. Я хотел уже подозвать официантку номер три и расплатиться, но тут вдруг увидел искомую строчку: «Всего четыре шкатулки к мысли о НЛО».

Вот оно. То самое. Похоже, в четырех шкатулках-головоломках хранится информация о летающей тарелке. О том, где она находится. Где? На этот счет я мог только строить предположения.

И тут я подумал о диске, который обнаружил в комнате Мэллоя. А что, если в этой анаграмме заключен пароль к диску? Убедиться в этом можно только одним способом.

Я отправился в «Ритц», поднялся к себе в офис и вставил диск в дисковод компьютера. И снова на экране появилось: «СОДЕРЖИМОЕ ЗАШИФРОВАНО, ПОЖАЛУЙСТА, ВВЕДИТЕ ПАРОЛЬ».

На этот раз я напечатал: «ВСЕГО ЧЕТЫРЕ ШКАТУЛКИ К МЫСЛИ О НЛО».

«ПАРОЛЬ НЕВЕРЕН. СЛИШКОМ МНОГО СИМВОЛОВ»

Черт! Я перепечатал снова, заменив «четыре» на 4. Без толку. Я откинулся на спинку кресла и призадумался. Может, я ошибся — анаграмма ничего общего с паролем не имеет? Или хуже того, я нашел вовсе не ту анаграмму, которая нужна? При мысли, что надо будет снова возиться с распечаткой, меня чуть не стошнило.

Я опять склонился над клавиатурой и отстукал первое, что в голову взбрело: «ВСЕГО ЧЕТЫРЕ ШКАТУЛКИ». Замерцал экран. Есть!

«Здравствуй, Элайджа. Надо полагать, ты решил мою задачку — ведь ты читаешь эти строки. Отсюда следует вывод, что со мной случилась беда. Ты всегда говорил, что я ищу неприятности. Должно быть, я их все-таки нашел. Ты, наверное, уже получил посылку. Такие же посылки я отправил еще по четырем адресам. В этом деградирующем, само-уничтожающемся мире только вам пятерым я и верю. Вместе вы — Совет, у которого в руках ключ от ларца. А в ларце хранится мудрость древней и далекой цивилизации.

Как тебе известно, в нашем уголке Галактики побывали гости из чужого мира. Ты всегда в это верил, но теперь у тебя есть шанс своими глазами увидеть их след. Тебе лишь надо учесть, что мое открытие не дает покоя очень многим людям, и далеко не все они разделяют наши с тобой альтруистические идеалы. По этой причине я сконструировал техническое приспособление, которое решил назвать в честь древнегреческой богини. Содержимое посылки, которую ты получил, может быть использовано только вместе с содержимым остальных посылок. Собравшись впятером, вы узнаете, что именно мне удалось обнаружить. Надеюсь, вместе вы найдете самое верное решение и сумеете его выполнить.