Илья Некрасов - Град на холме

Файл производил впечатление рабочего дневника. По сноске № 36 я перешёл в связанный файл.

Оказалось, кусок видеозаписи. Название – «Заседание акционеров «Карлайл Траст». Председатель собрания некий Буш. Одиннадцатое сентября».

Двумерная цветная запись начала воспроизводиться. Высоколобый возрастной мужчина, в деловом костюме, производящий впечатление умного человека, обращался к кому-то с трибуны.

«Мы переживаем уникальный и экстраординарный период зарождения нового партнёрства народов. Кризисы в Ираке и Кувейте дают редкую возможность перехода к тому, что является ещё одной целью на данном этапе, к новому мировому порядку, который вполне способен родиться на основе преодоления нынешних трудностей. На карту поставлено больше, чем две маленьких страны. Это большая идея нового порядка веков. Идея о мире без границ, без государственного диктата и ошибок прошлого. В нём всё начнётся с чистого листа…»

Речь оборвалась на полуслове. Я открыл следующий файл. Перед глазами развернулся огромный архив. Подборка исторических документов и свидетельств: тут и таблицы с датами событий, фотографии археологических памятников разных эпох, сканированные страницы старых книг, написанных на непонятных языках. В основном, от руки.

Листая электронные страницы, я осознал, что могу просматривать их сколько угодно долго, но ничего не пойму. А о чём всё это говорило профессиональному историку? И говорило ли вообще? По крайней мере, для меня материалы электронной книги были только картинками, которые подчинялись движению мизинца.

Раз… и картинка уходит влево, за границы экрана, словно соскальзывает в зазор небытия. И её сменяет другая.

Вот в самом низу картинки подпись: «Условно добиблейская эпоха». На фотографии видна полуобвалившаяся стена из глиняных кирпичей посреди песчаной пустыни.

Раз… и ей на смену приходит следующая фотография. Рисунок на кирпичной стене. Похоже на крылатого льва с человеческой головой. Видны следы от пуль. Внизу подпись: «Древний Ирак, район Месопотамии».

Раз… Увеличенный фрагмент предыдущей фотографии со следами от выстрелов. Есть пояснение: «Очередь из винтовки М16».

Дальше тема изображений сменилась. Только смысла в них не прибавилось. Эпоха сменялась эпохой, подчиняясь движению моего мизинца. То же самое с географией. Вавилон, древняя Сирия, Палестина… Бессмыслица. Мелькание плоских картинок не вызывало сколько-нибудь значимых мыслей или чувств. Перед глазами мелькали старые барельефы: римские или греческие солдаты застыли в поединке с восточными варварами, затем цивилизованные победители в тогах праздновали победу, предаваясь возлияниям, а поверженные враги, пленники и рабы вместе с награбленным смиренно брели куда-то за пределы мраморной плиты. Всё выглядело слишком плоско, материал местами скололся, лица людей было трудно разглядеть. Возможно, подобное когда-то являлось реальностью, но теперь, для меня это всего лишь старая осыпающаяся картинка.

Что, если бы у меня была возможность дотронуться до настоящего барельефа? Смогла бы та реальность… Вряд ли. Она как дождь, от которого мы укрыты зонтами и крышами.

Теперь ритм истории задается движением мизинца, который листает картинки на экране электронной книги. Неважно, что там, на картинке. Всё уравнивается. Судьбы и войны, эпохи, простые люди, вожди. Герои, предатели. Они выстроены в один ряд перед моим взглядом.

Похоже на фотоотчёт. Беспристрастный? Бесчувственный. Он просто показывает, что было. Что считалось естественным, неизбежным. А мораль… человечность… где-то на уровне шума.

А раз морали нет в прошлом, то её нет в настоящем. Не будет и в будущем. Так что впереди странный мир, у которого ампутировано нечто важное. Вспомним ли мы, что именно? Без посторонней помощи?

История представилась мне в виде нарезки, в которой не хочется разбираться. Да и зачем? Я уже забыл те картинки, что листал вначале.

Постепенно я потерял концентрацию и отстранился от того, что мелькало на экране книги. В сознание проникли голоса участников дебатов.

Один говорил о свободном рынке наркотиков (они же релаксанты), о том, что люди не машины, и что им надо расслабляться. Другой призывал заниматься развитием молодёжных контрстилей и субкультур. Третий заикнулся о возвращении ко всеобщему образованию, но его тут же осадили. Мол, обязательное образование сокращает базу для культурного разнообразия. Странные люди: отрицая разум, они используют разумные доводы.

Слово взял ещё один полудурок. Вот его я сразу узнал… Тот нашумевший процесс, «обезьяна против человека». Он возглавлял группу юристов, которая представляла права обезьяны (мартышки) и вела процесс от её имени. Они пытались поднять вопрос об имущественных и юридических правах человекообразных обезьян – после того как их признали личностями по итогам предыдущих процессов. Тогда к нему и приклеилась кличка «либермартышка». Или нечто в этом роде.

Ничего по делу он не сказал. Разве что выступил против самих выборов. Дескать, комитет нужно формировать не путём общенародного голосования. Но тогда какого чёрта сам припёрся в студию?

Вот очередная голограмма переспрашивает другую:

– А эта ваша либеральная экономика… это что – наука или идеология?

В ответ ни звука. Видимо, виртуальный оппонент чувствует скрытый подвох.

– Религия? – добавляет первая голограмма.

Как там его? № 1. Так и есть. Деловой костюм и галстук. Ничем другим от остальных не отличается.

– Конечно, наука! – не выдерживает вторая голограмма-костюм.

– Но тогда она должна развиваться! Её положения нужно пересматривать. В науке не места догмам.

В ответ – практически мат.

Интересно, что сегодня прогрессисты оказались в меньшинстве. Что, если либералы на самом деле оттеснят социалистов и возьмут большинство в комитете? Что будут делать с Олимпом? Взорвут на хрен?

Внимание привлёк кандидат, выделявшийся на фоне остальных. Его голограмма рябила. Сплошь покрывалась помехами. С ней было что-то не так. Она выглядела неправильно. Я никогда раньше не видел подобных помех.

Мужчина говорил с явным арабским акцентом:

– Недавно я поставил эксперимент: заказал профессиональному культурологу фильм о зарождении и развитии западной цивилизации. С одним условием, чтобы он длился не более пяти минут. Так вот. Культуролог уложился в три с половиной минуты и даже гордился этим.

– Чем? – спросила удивлённая голограмма ведущей. Ещё один деловой костюм. Только с юбкой.

– Тем, что умудрился сжать века развития цивилизации. Всего три с половиной минуты.

– Получился невнятный каламбур?

– Наоборот, я посчитал его профессиональным и честным. Мелькание картинок от древней Греции до сегодня со всеми реверансами в сторону рациональности, науки и прогресса не заняло и четырёх минут. Это их объективная оценка.