Илья Некрасов - Град на холме

Я озирался по сторонам, соображая, как можно уйти в служебные помещения. Заодно успел заметить в титрах название фильма – «Тёмный город». Показалось, что я уже смотрел его когда-то. Лента была цветной, со звуком.

Внезапно в проход между рядами кресел упало прямоугольное пятно света. В нём возник тёмный силуэт, который постепенно разрастался и, наконец, материализовался в зале в виде завёрнутой в плащ фигуры. Я затаился. Незнакомец постоял немного, оглядывая зал, и исчез обратно. Вскоре послышался его удаляющийся голос: «Осмотрел кинозал…»

Теперь пора уходить. Я двинулся к служебным помещениям, а на экране в это время транслировалась наиболее зрелищная сцена фильма.

Неизвестные существа, напоминающие людей, меняли ландшафт города с помощью гигантской подземной машины. А жители города – настоящие люди – находились в беспамятстве. Одновременно с трансформацией зданий, районов, геологических слоёв, неизвестные перетаскивали бесчувственные тела по разным районам города, помещая людей в другую обстановку. Например, тот, кто до вынужденного забытья был администратором гостиницы, становился продавцом в киоске. Людям подбрасывали чужие предметы, письма, альбомы с фотографиями, билеты на чужие поезда.

Я пробрался через служебные помещения, притворившись заплутавшим туристом. Музейщики подсказали, в какую сторону надо идти, чтобы выйти к центру проката спинеров. Тот оказался недалеко. Оставалось пройти по балкону вдоль внешней стены здания.

Я ступил на балкон и увидел, насколько здесь высоко. Мы с несколькими туристами стояли на смотровой площадке огромного небоскрёба. Темнота и высота переплетались воедино… Туристы неотрывно смотрели вдаль – на зарево пожара, на огромный, в сотни метров, столб пламени, который выходил за атмосферный козырёк города.

Они вполголоса гадали, что там происходит, а мне нельзя было останавливаться. Я юркнул в машину, только что арендованную зазевавшейся парочкой, и плавно отчалил от здания. Те не заметили кражи, поскольку пытались осуществить съёмку пожара на видеокамеру, купленную в местной ретро-лавке.

Моя машина была одной из немногих, что двигались по высокой трассе. Соседние спинеры, в окна которых можно было заметить зарево, замерли в воздухе.

В их салонах находились люди и роботы. Все заколдованно глядели вдаль. А я – вероятно, один, кто понимал, в чём дело – смотрел на лица. На тусклые испуганные маски, которые своей бледностью стали похожи друг на друга. И среди всех лиц моё восприятие выделило одно. Оно резко отличалось от остальных.

Та женщина находилась в салоне представительского седана с мигалкой. Рядом две чёрные бронированные машины сопровождения.

Свет фар и габаритов моего спинера проник в салон её аэромашины. Полоска усилившегося света вырвала из темноты красивое женское лицо. Она смотрела на то, как к чёрному небу тянется высокое клубящееся пламя с горящего Олимпа.

Отражение фонтана пламени на стекле накладывалось на её глаза. И в следующий момент, когда наши машины поравнялись, она перевела взгляд на меня.

В синеве радужки сочетались холодные и насыщенные оттенки. Среди них был и ледяной мотив, но он не отталкивал. Его оказалось ровно столько, сколько нужно для впечатляющего и одновременно естественного взгляда, при котором не нужна косметика. Глубокий синий цвет дополнялся идеальной чистотой белков. Длинные густые ресницы оттеняли белый, добавляя взгляду таинственности.

Блики с корпуса моего спинера, отражения и отблески света совместились с образом её глаз. Они вспыхнули, точно став зеркальными. Наполнились разноцветными огнями.

Затем чуть приоткрытое боковое стекло её машины полностью закрылось, и в салон вернулась темнота. Силуэт чёрного бликующего седана исчез из поля зрения, сменившись видом ночного поблёскивающего неба.

Моя машина несла вперёд, и оглядываться назад было бессмысленно.

До меня дошло.

Это именно та краля, что в виде голограммы приходила ко мне. Никакая она не ангел! Эта сучка работала на ДеКлера! А ещё пела про какую-то душу.

Меня окатило волной неожиданной злости.

Вот твари, а?! Нет, ну, надо же! Ангелы, мать их!

Хотели, чтоб я двинулся, да?! Да пошли вы!

Нет никаких ангелов! Нету богов! Ни языческих, ни других!

Мир отравлен наркотой, химией и машинами, вот в чём дело!

Мы дышим этой дрянью! К чёрту всё!

«А как же Рей? Она, что, тоже работала на ДеКлера?»

Конечно! Причём, не осознавая этого! Программа в подсознании. Скрытая память. Живёшь с такой, живёшь, а потом р-раз, и переклинит. Нож в горло – и доброй ночи, любимый!

Пусть катится туда же!

Я сорвал с шеи крестик с распятым ангелом и вышвырнул побрякушку в окно.

И тут случилось страшное. Скорее всего, я передавил педаль газа. Двигатель захлебнулся.

Спинер клюнул носом и стал терять высоту. Всё лобовое стекло заняла чернота. От страха мне показалось, будто огни города погасли. И что я падаю в темноту. В саму смерть. В глазах потемнело.

«Господи…» – инстинктивно выдохнул я. Сердце замерло. Я понял, что это конец.

Внезапно двигатель чихнул, и спинер рванулся так, что его нос задрало к небу. В лобовом стекле показались звёзды. Двигатель понёс вверх, прочь от сумрачной бездны… Мне вспомнились слова ангела из книги Эрасмуссена, те, когда она пыталась объяснить Давиду, кто её Бог. Теперь я видел эти слова вокруг себя.

ЧВК – частные военные компании. По сути, вооружённые банды с официальной лицензией быть над законом

К середине XXI века государство выродилось в ассоциацию налогоплательщиков. Полиция затерялась в ряду ЧВК, а прокуратура съёжилась до некоего «бюро надзора». Теперь все они работают на контрактах у тех, кто стал наиболее успешен в деле концентрации капитала. Конечно, это не выкидыш государства (ассоциация налогоплательщиков). Мир воплощённого киберпанка принадлежит корпорациям, поскольку концентрация капитала – это концентрация власти. Политическая власть нужна корпорациям для повышения эффективности управления капиталом

Спинер – вид автоаэротранспорта, впервые представленный в классическом фильме «Бегущий по лезвию» 1982 г. Напоминает обычный ретро-автомобиль конца прошлого века

«МаКо» – крупнейший работодатель мира и Парижа-3. Как и десяток других по-настоящему крупных корпораций, она имеет признаки государства. «МаКо» представляет собой экстерриториальную и одновременно обособленную социально-экономическую систему, куда входят разные предприятия – клиники, магазины, торговые сети, рестораны, банки, юридические службы, телекоммуникации, производства, спортивные команды, охранные предприятия и даже военные компании. Всё это держится вместе на организации системы скидок. Если ты предпочитаешь одеваться от «МаКо», ужинать или лечиться в её заведениях, то тебе автоматически предоставляются скидки в других дочках корпорации. В принципе, удобно. Особенно, если работаешь в одном из подразделений «МаКо». Всё честно. Корпорация идёт навстречу в одном вопросе, и она вправе рассчитывать на взаимность в чём-то другом. Такой порядок оправдывает себя с точки зрения бизнеса и клиента. Жизнь в современном мегаполисе – как своеобразный кредитный контракт. Ядро «МаКо» – банки. Они ссужают виртуальные деньги со скидками, если клиент обязывается тратиться в других предприятиях системы, и может быть интересен ей в каких-то совместных проектах. Грань между зарплатой и кредитом стирается