Мария Британ - Сны Великой Арии. Ночные призраки

Мы неумолимо приближались к странной тьме, окутавшей пропасть. Души так же, как и мы, тихо летели в бездну, не издавая ни звука.

Сладковатый вкус ужаса на языке и чувство тревоги не давали мне покоя. Где-то в глубине души я уже начинал жалеть, что решился на пободное.

Наконец, через минут пять, мы приземлились на каменный пол. Бодряще-холодный воздух заставил меня поежиться.

— Привыкай, — кинул мне старик, отправив птицу обратно.

— А как мы отсюда выберемся?! — ошарашенно посмотрел я на него.

— Как хочешь, — лаконично ответил он.

Ничего не скажешь, обнадеживает.

Я с досадой посмотрел вверх.

Черный туман плотно ложился на каменные плиты, будто бы говоря мне: «ты не выйдешь отсюда, брат…».

Совсем рядом искрилась темная вода, в которой плавно исчезали призраки, упавшие с обрыва.

— Скоро подплывет лодка, — бодро известил меня старик.

— Жуткое место, — судорожно вздохнул я. — Как вы здесь вообще живете?

— По-моему очень романтично.

Я ничего не ответил и продолжил рассматривать реку.

Через миг на горизонте показалась белоснежная лодка. Она медленно плыла в нашу сторону. Что меня особенно удивило, ею никто не управлял.

— Для вас этот мир лучше, чем живой? — задумчиво спросил я у своего нового знакомого.

— В тысячи раз, — кивнул он. — Присаживайся.

Местный транспорт уже остановился возле берега, будто бы приглашая сесть. Яркий белый цвет резал глаза, но мне даже становилось чуть лучше от таких красок.

Я осторожно последовал предложению старика. Лодка возмущенно начала качаться под моим весом, что меня немного встревожило.

Я ведь легкий, это она непрочная.

Мой новый знакомый сел рядом со мной, и наше маленькое судно отправилось в путь. Вместе с удаляющимся берегом растворялись и надежды на спасение. Я грустно посмотрел вдаль, но не увидел ничего, что могло бы меня успокоить. Вокруг лодки клубились черные тучи, жадно увлекающее нас в свои объятия.

— Здесь нужно быть осторожным, — предупредил меня старик. — Река тебя не отпустит, если ты смочишь хотя бы кончики пальцев. Но страдать ты будешь недолго: со временем память твоя растворится в водах, так же, как и эти несчастные души.

— Зачем они прыгают?

— Вечная жизнь даже в мире Мертвых очень надоедает, — объяснил мне призрак. — Вот и хотят забыться.

Я внимательно посмотрел на волны, исходящие от нашего судна.

— А почему она такая темная? — нахмурился я.

— Так это ж кровь, — ухмыльнулся старик, будто бы я спросил какую-то глупость.

Вот это мне уже не нравится. К горлу вновь подкатил мерзкий ком, и я судорожно начал хватать ртом воздух.

— Что, морская болезнь? — хихикнул мужчина, теребя в руках свой балахон.

— Не смешно, — скривился я. — Скажите лучше, знаете ли вы некого Герарда Дональдаса?

Тот хлопнул себя по лбу и расхохотался.

— Конечно знаю! Когда-то я нарисовал его чудесный портрет…

Портрет?

Мое сердце на миг остановилось, и я уже был готов потерять сознание, но старик вовремя меня окликнул.

— Ты чего, парень?

Мне вдруг безумно захотелось прыгнуть в реку и уплыть куда подальше от этого психа, но я вовремя вспомнил его предостережения.

Так, нужно взять себя в руки. Ничего он мне не сделает, если я не буду бояться. Главное — продержаться до берега.

— В… Вы любите рисовать? — заикаясь, спросил я.

— Почему это тебя так удивляет? — прищурился старик. — Герард — отличный натурщик.

Он еще и над моим отцом издевался! Этого я точно не стерплю.

— И как ваш друг сейчас поживает? — осторожно спросил я и затаил дыхание.

— Да отлично! — кивнул старик. — Заходит ко мне на чаек по вечерам. Я, кстати, живу возле той скалы. — Этот псих указал рукой в сторону небольшой горки, куда мы, собственно, и плыли.

Неужели он свел моего отца с ума? Я в ужасе огляделся: пути отступления не было. Существовал лишь один вариант сбежать от призрака, но он меня абсолютно не вдохновлял. Кровавая река бурлила вокруг, и прыгать в воду было сущим безумием.

Я прислушался к себе, но никаких внутренних изменений не почувствовал.

— Еще немного, и мы будем на месте, — зловеще прошипел старик.

— А если я передумал?

— Малец, лучше не зли меня, — потряс указательным пальцем Сумасшедший Художник. — Я не люблю капризных.

Туман вокруг нас начал сгущаться. Черные тучи обволакивали лодку, но ее белоснежность отталкивала тьму. Мне стало не по себе от такого зрелища, и я решил прикрыть глаза.

Что бы не задумал этот псих, я собирался бороться до последнего. Терять рассудок в мои планы точно не входило.

С виду призрак не выглядел сильным, и, если бы со мной была моя энергия, я бы с легкостью его победил. Но здесь дело обстояло намного сложнее. «Магией» мертвых я не владел, поэтому нужно было брать хитростью.

Я резко открыл глаза, намереваясь продолжить непринужденный разговор, но с ужасом обнаружил, что вместо старика сидит… Лу.

Ее светлые волосы развивались на ветру, украшая собой белоснежную лодку. Я невольно засмотрелся на это зрелище, но через миг спохватился и начал судорожно размышлять.

Наверное, я уже схожу с ума. Как вообще у этого психа получилось такое сделать?

— Я знаю, что ты — не Лу. — Мне казалось, что если произнести эти слова вслух, видение растает.

Но ничего подобного не произошло.

— Интересно, а кто тогда? — ехидно спросила девушка.

Она протянула ко мне белую, словно мрамор, руку.

— Изыди! — проорал я.

— Ты что, совсем спятил?

— Я не псих! Меня не проведешь!

Медлить дальше было опасно. А вдруг этот старикашка еще что-нибудь эдакое выкинет, чтобы заманить меня в свою мастерскую? Нет уж, извольте.

Я с опаской посмотрел на бурлящую кровавую реку, вспоминая слова художника-психа. Если я прыгну, то рискую остаться тут на всегда… А если нет, то сойду с ума! Выбор невелик.

Я с досадой взглянул на очаровательное видение, и, закрыв глаза, прыгнул в реку.

Сотни ледяных иголок впились в мою кожу. Я рывком всплыл на поверхность и начал активно шевелить руками и ногами, чтобы не схватила судорога.

— Генри, ты что, дурак? — донесся до меня голос Лу.

Нет, спасибо. Я еще не совсем псих, чтобы общаться с воображаемыми друзьями.

— Меня не проведешь! — голосом человека, открывшего нечто важное, прохрипел я.

Течение уносило меня от лодки, но мне это было только на руку. Черные блики и запах крови будто бы играли на моих нервах, а белоснежные призраки, тонущие в водах, убивали надежду на спасение.

По моим расчетам, я плыл в нужную сторону. Оставался лишь один неразрешенный вопрос: что старик сделал с отцом?

Со временем все звуки стихли. Лишь плеск от моих движений нарушал такое хрупкое равновесие. Тьма сгущалась, я ощущал ее почти физически.