Елена Малиновская - Ритуалы экзорцизма

– О, как вижу, эта тема вас всерьез взволновала, – препротивно захихикал отец Грегор. – Что же, скажу правду, мне это не трудно. Просто инквизиция считает некромантов своими злейшими противниками. Людям свойственно бояться смерти. Всегда страшит неизвестность, не боль, но предчувствие ее, а большинству из нас не дано узнать, что ждет за гранью миров. Если грамотно сыграть на этом страхе, то получишь человека целиком, со всеми потрохами. Он отдаст тебе все свое состояние, если убедишь, что сумеешь замолвить за него словечко перед Темным Богом. В конце концов, все нажитое золото к себе в гроб не положишь. И в этом плане некроманты всегда составляли самую серьезную конкуренцию церкви. Именно потому, что могли в любой момент вызвать дух покойного и расспросить, как ему на том свете живется. И тогда общественность могла бы узнать, что никакими деньгами нельзя замолить, к примеру, убийство, в котором не раскаиваешься. Что бы мы ни говорили про Темного Бога, какие бы страшилки про него ни придумывали, но стоит признать очевидный, хотя и не очень приятный для обычных смертных факт: он неуклонно блюдет принцип высшей справедливости. Око за око, зуб за зуб. Положение, конечно, может немного исправить осознание собственного проступка и искренние попытки загладить вину, но и это срабатывает не всегда. Если бы многочисленная братия грешников осознала сей факт, то щедрый поток пожертвований в церковь наверняка иссяк бы. Ведь, как ни печально осознавать, но человек ленив и очень не любит признавать собственные промахи. И индульгенции, выписанные за неплохие отступные, отлично успокаивают совесть и заставляют поверить, будто за деньги можно решить любые проблемы.

Я закрыл глаза и мысленно досчитал до десяти. Если честно, помогло плохо. Внутри меня все бурлило и булькало от возмущения. Ну надо же, раньше я даже представить не мог, что на самом деле все настолько запущено! Я никогда не пылал особой любовью к инквизиции, но считал, что наши разногласия скорее профессиональные. А тут оказывается, что дело сильно смердит тухлятиной. Пожалуй, даже запах серы приятнее будет.

«А я тебе о чем все это время толкую», – чуть слышно шепнул кто-то, очень похожий на Северянина.

– И как же ваши убеждения согласуются с верой в Светлых Богов и их всепрощение? – не выдержав, все-таки спросил я, хотя догадывался, что ответ мне еще больше не понравится.

– Это сказочка для дураков. – Отец Грегор ощерился, показав мелкие острые зубки, похожие на крысиные. Надо же, в таком возрасте сохранил вполне приличный оскал! – Барон, позвольте мне быть откровенным до конца. Я не верю в Светлых Богов, однако искренне верую в Темного. Просто потому, что в своей жизни часто встречался с порождениями последнего, но ни разу не видел того, что заставило бы меня признать существование первых.

– А как же магический дар? – не выдержал и все-таки вступил я в спор. – Если я не ошибаюсь, инквизиция всегда утверждала, что способности к колдовству у человека пробуждаются лишь по воле небес. И те же целители…

– Ой, только не говорите, будто верите в эту чушь! – Отец Грегор небрежно махнул рукой, перебив меня на полуслове. – Магический дар – это врожденная характеристика человека. Все равно что цвет волос или глаз. Даром, что ли, эти способности чаще всего передаются по наследству.

– Но инквизиторы милостью божьей частенько обходят заклинания, молитвой нейтрализуя их, – не сдавался я.

– Инквизиторы чаще всего маги. – Отец Грегор снисходительно улыбался мне, словно объяснял ребенку основные принципы мироустройства. – И, прошу заметить, маги весьма неплохие. Мы далеко шагнули по этой стезе познания. И наши воспитанники обучаются по особой методике, которая обычному смертному даже не снилась.

– О да, я понимаю, о чем вы, – буркнул я себе под нос, вспомнив Силию.

По всей видимости, инквизиторы действительно многого добились в плане изучения искусства невидимого. Сумели ведь они таким образом изломать психику несчастной, что та приняла и поняла магию смерти. Более того, с радостью принесла себя в жертву, считая, что тем самым служит высшей цели.

Отец Грегор тоже понял, о чем я подумал. Он резко подался вперед так, что я невольно вжался в спинку кресла, испугавшись, не вздумал ли старик вцепиться мне в горло, и прошипел, еще сильнее подчеркнув свое сходство с гадюкой:

– Барон, не будьте так сентиментальны! Право слово, я не ожидал такой мягкосердечности от представителя древнейшего некромантского рода, чей основатель, по легенде, принадлежал к свите самого Темного Бога. Сдались вам эти жалкие людишки. Вы по определению должны относиться к людям лишь как к подопытному материалу, а еще точнее – как к грязи под ногами. – Сделал паузу и продолжил уже спокойнее, а на его губах вновь заиграла снисходительная усмешка, которая так меня раздражала: – Все смертные – смертны, уж простите за тавтологию. И вы стоите над ними, поскольку владеете магией смерти. Да плюньте вы на этих девчонок. Право слово, я даже забыл, как их звали. Умерли – и счастливой им загробной жизни. Быть может, вас немного утешит тот факт, что Темный Бог непременно проявит к ним снисхождение, когда узнает, через что им пришлось пройти при жизни.

И отец Грегор расслабленно откинулся на спинку кресла, видимо решив, что сказал все нужное.

– Любите вы поговорить, – произнес я и демонстративно сцедил зевок в кулак.

Зрачки главного инквизитора от моего поступка опасно сузились, став воистину змеиными.

– Ну что же, барон, перейдем непосредственно к делу, – сказал он и виновато пожал плечами. – Простите, я действительно несколько забылся. Просто, как вы понимаете, мне редко удается поговорить по душам с кем бы то ни было. Мои убеждения… хм-м… в общем, мне лучше держать язык за зубами и не откровенничать почем зря с окружающими.

Я глубоко вздохнул. Н-да, стоит признать: болтун редкостный этот главный инквизитор. У меня аж голова разболелась от его трескотни. Или это такой способ, чтобы я ослабил внимание и стал более уязвимым?

– На чем я там остановился, пока не прервался на небольшую лекцию о богах? – Главный инквизитор задумчиво пожевал губами. Затем радостно вскинул указательный палец, воскликнув: – Ах да, конечно! Я объяснял вам, почему мой выбор пал именно на ваш род, барон. Вы с вашим братом Мераром, уж не обижайтесь, представлялись для меня идеальным вариантом. Хотя, признаюсь честно, я делал ставку на вашего брата. Себялюбивый, обожающий роскошь, выпивку, азартные игры и женщин. Я исподволь приучил его к сладкому вкусу порока. И, как и следовало ожидать, Мерар послушно свернул на путь изучения запрещенных заклинаний, когда понял, что это самый простой способ вести такой образ жизни, который ему нравится. Вы же, как я думал, послужите жертвой и скрепите своей кровью наш будущий договор. Но нет, я ошибался. Перепуганный до смерти мальчишка, уже привязанный в жертвенном круге, каким-то образом переиграл и меня, и своего брата. Скажите, барон, сейчас это уже не секрет. Что именно вы пообещали демону, раз он переметнулся на вашу сторону? Этот вопрос не дает мне покоя уже многие годы. Я так и не сумел выяснить ответа, хотя отец Каспер исправно докладывал мне обо всем, что было связано с вами и тем, как вы проходили испытания.