Елена Руденко - Дорогой темной, нелюдимой

Он скорчил страшную гримасу.

– Я варю зелья из пальцев покойников, подчиняя себе их души, а подписанный контракт с Сатаной спрятан у меня под подушкой.

Его голос прозвучал так жутко, что молодая дама вздрогнула.

– Не шутите так, – поморщилась Флёр. – Мистика не игра! Очень надеюсь, что вы занимаетесь только медицинскими опытами, а в некротике несведущи.

– Молчу-молчу, а то слишком много ссор за один день. Не хочу из-за глупых шуток потерять ваше доверие.

Кавелли не мог найти внятного объяснения – как Флер без оружия победила одного из злодеев, и решил к этой теме пока не возвращаться.

Музыкант Генгуар гостил у Изабеллы, радуя ее своими песнями и развлекая гостей вечерами. Паолина испытывала перед ним странное благоговение. Он казался ей гораздо старше и мудрее. Ей хотелось поговорить с музыкантом, но синьорина не знала, как начать разговор и какого совета спросить. Слишком много нового и необычного узнала за прошедшие дни.

Понимая смятение юной синьорины, Гренгуар сам начал разговор:

– Я знаю, что тебе рассказал воин Анубиса, – улыбнулся музыкант, – и теперь ты должна рассказать об этом Вербинио…

– Вы полагаете, что синьор Вербинио убедит моего дядюшку, что мистика не старомодные дурацкие истории? – оживилась Паолина.

– Возможно, и твои слова помогут ему найти убийцу, – добавил Грингуар.

– Только об уроках воина Анубиса я пока промолчу, иначе мне достанется от дядюшки.

Получив совет, Паолина сразу же отправилась к Вербинио. Спешно и сбивчиво поведала она ему о своих приключениях.

– Вы мне верите? – спросила она, закончив рассказ. – Мои слова не выдумки и не фантазии!

– Конечно, синьорина, я верю вам, – спешно заверил Вербинио.

– Но как мне убедить дядюшку?

– Всему свое время, я полагаю…

– Боюсь, что мы опоздаем…

– Я сделаю все возможное…

– Только, прошу вас, не говорите дядюшке про уроки воина Анубиса.

– Разумеется, я ничего не скажу. Но обещайте мне ничего от меня не скрывать…

– Обещаю! Как хорошо, что у нашей семьи такой добрый преданный друг.

В комнату вошла Изабелла. Паолина, лукаво улыбнувшись, оставила влюбленных вдвоем. Изабелла и Бенедикт обнялись, когда они были наедине, недоверие друг к другу отступало.

Насладившись поцелуями, они решили подняться в комнату Изабеллы, не дожидаясь вечера, но их романтическое уединение нарушил мрачный Франческо.

– Не понимаю! – воскликнул он. – Болван Гийом хочет привязать к Паолине своего трусливого прихвостня Доминика де Гарде. Моя племянница и так забивает голову всякими глупостями. Боюсь, что неокрепший разум Паолины не вынесет глупостей Доминика.

Он указал на письмо, которое держал в руках.

– Полагаю, нам не стоит ссориться с отцом Гийомом! – твердо произнесла Изабелла. – Паолина мудрая девочка и поймет, что придется немного потерпеть общество неприятного юноши. Она взрослеет и давно усвоила – часто люди вынуждены проводить время не только с приятными собеседниками.

– Да, Паолина согласна, – сказал озадаченно Франческо, – удивительно, даже не спорила со мной.

– Соглашусь с синьориной Изабеллой, – сказал Бенедикт Вербинио. – Лучше избегать лишних ссор… Мой друг, ты слишком вспыльчив…

– Прошу, не стоит учить меня дипломатии! – отмахнулся Кавелли. – Доминик придет к нам сегодня, постараюсь на него не смотреть.

– Как ваша прошлая беседа с Флёр, мой дорогой кузен? – поинтересовалась Изабелла. – Она мне пишет, что вы повздорили, и отныне больше не желает тебя видеть? Знаю, что вы оба обладаете несносным нравом, но не ожидала от вас бурной ссоры.

– Не желаю говорить о нашей размолвке, моя милая кузина, – прервал Франческо, – простите, лучше мне вас оставить…

Не объясняя причины, Кавелли удалился.

– Я опасалась, что Флер и мой кузен изведут друг друга, – вздохнула Изабелла. – Попытаюсь помирить их…

– Не будем спешить, бурный нрав наших друзей переменчив… Пускай сами ищут пути примирения…

Он говорил тоном строгого учителя, которому надоело мирить подравшихся школьников.

Паолина с видом мученицы исполняла просьбу Изабеллы, дяди Франческо и, главное, мудрого воина Анубиса. Она провела остаток дня с Домиником в библиотеке дома.

К счастью, гость оказался не назойлив. Доминик взял одну из книг и задремал в широком кресле. Паолина погрузилась в чтение, благодаря небеса, что ей не пришлось занимать неприятного человека разговорами и выслушивать его нытье о колдунах.

Шкатулка стояла рядом с нею на столике.

Оторвавшись от книги, Паолина задумалась о лабиринтах, о которых рассказывал воин Анубиса. Захотелось отправиться к Нотр-Даму, вдруг путь к лабиринтам прост и находится прямо перед взорами беспечных горожан. Амулет должен подсказать. Она приоткрыла шкатулку.

Она прогуляется днем. Это не страшно, и навязчивый Доминик будет с ней, и даже не поймет причины прогулки.

В библиотеку вошел Бенедикт Вербинио.

– Я хочу отправиться к Нотр-Даму, – сказала она, – Доминик будет сопровождать меня… Надеюсь, дядя Франческо не станет возражать.

– Я могу отправиться с вами, юная синьорина, – предложил Вербинио.

– Не стоит, не желаю быть для вас обузой. Прошу вас не беспокоиться, слугам убийцы нужен дядя Франческо, только убив его – злодей сможет заполучить амулет. Я всего лишь хранитель. Если талисман украсть у меня, то он утратит силу в руках вора… Помните, я рассказала вам слова воина Анубиса.

– Конечно, я помню каждое ваше слово, синьорина.

Вербинио уронил одну из книг, прозвучал негромкий гулкий звук.

Доминик открыл глаза и спешно осмотрелся по сторонам, рука его дрогнула. Он недоверчиво взглянул на Вербинио.

– Простите, я так неловок, – произнес Бенедикт, поднимая книгу. – Колдунов в этой комнате нет, я уже всё осмотрел: под креслами, под шкафами, под диваном, за шторами.

Паолина отвернулась, с трудом сдерживая смех. Доминик на мгновение растерялся и обиженно засопел, кутаясь в свой бесформенный наряд.

Франческо нехотя разрешил Паолине и ее спутнику прогуляться к Нотр-Даму, хотя понимал, что Доминик далеко не самая надежная компания для прогулок.

Паолина шла быстрым шагом, прижимая к себе шкатулку. Она почти не слушала усталое бормотание Доминика о том, что он не любит быстро ходить.

Наконец, она увидела очертания манящего собора. В дневное время на площади у собора многолюдно, и сосредоточиться не удавалось. Синьорина вошла внутрь. Доминик последовал за ней. К счастью, он сразу опустился на скамью и, достав молитвенник, принялся бубнить духовные строки.

Юная синьорина не спеша последовала по длинному коридору храма. Служба давно закончилось, внутри людей было немного. Мягкий сумрак окутывал своды храма, тонкие лучи пробивались сквозь витражи, не нарушая сумрачной печали. Сияние свечей у стен тоже не тронуло гармонию сумрака.