Юрий Шубин - На Очень Секретных Основаниях (СИ)

Тоненький, слабеющий голосок в самой глубине души Джульетты ностальгически жаловался, что до этого утра в своей жизни она нереально скучала.

Бока защищающей беглецов сферы исцарапались, пожухли, покрылись морщинами и те превратились в разрезы. Электрические смерчи исчезли в тугих канатах кабелей. Проводка спряталась в стены, покрывшись вязкой патокой цемента и гипса. Словно между неприступностью стен и прозрачностью стекол возобновился зримый договор. Стенки шара разлезлись мутью и поползли шевелясь ленточной бахромой, которая продолжала распадаться на хрупкие прожилки. Вскоре зорб истлел вовсе, обратившись в разреженную, едва угадываемую дымку.

Паранормальный хаос исчез. Маленькое гетто, повязавшее их по рукам и ногам, улетучилось окончательно. Они вновь стояли на площадке девятнадцатого этажа одни, в чужом подъезде. Словно возвратившись из другого измерения.

Воздуху вернулась свежесть летнего тепла. Острота бликов искрила, высвечивая каждую трещинку в штукатурке. И едва слышно дребезжало стекло в окне от ожившего лифта. Или то был попавший между рамами шмель?

Дэвид посмотрел вокруг, словно проверяя-не растут ли у стен уши, и тихо произнес:

— Наша частная временная зона закончилась. Пошли, — безальтернативно приказал он. — Пора набрать обороты. Дальше ведь легче не будет.

— Ты это серьезно? — в глазах девушки блеснул испуг.

— Нет, я дурачусь, — ответил Дэвид и вышел на лестницу первым. — Если клоуны остались, то им еще придется нагонять уехавший цирк.

Джульетта напряженно смотрела ему в след, словно на внезапно вспыхнувший огонь. Но пустилась за ним вдогонку.

До этой поры их безумный разговор едва поддерживали рамки логики. Теперь она больше ничему не удивлялась.

Беглецы спускались по лестничному колодцу, и Дэвид продолжал натаскивать профессорскую дочку. Осторожный шум их шагов казалось разносился на много этажей вниз и вверх.

— Попробуй увидеть ВРЕМЯ таким, каким оно и является. Истинное его понимание лишает нас иллюзий и заблуждений. У него есть аномальные зоны, где ВРЕМЯ и пространство текут по иному. Тут полно ограничений: что делать можно, а что нет, — рассказывал он по пути:-ВРЕМЯ суммируется или вычитается в каждой новой точке. Когда мы находимся в состоянии стресса, ждем или догоняем, сопротивляемся угрозе собственной жизни, нам кажется, что ВРЕМЯ исчезает окончательно и бесповоротно. Или наоборот, навязчиво заполняет собой каждую клеточку мироздания, настолько оно непредсказуемо себя ведет. И все это моментально отражается на данных наручного хронографа. Встречающаяся повсюду сложная электроника и даже примитивные измерители времени дают погрешность, которая приводит к сбою таймера выделенного времени, — взгляд Дэвида метнулся к двери, за которой что-то упало. Он резко остановился, настороженно поводил глазами по этажу, изучая каждый его сантиметр. Вгляделся в пустой лестничный пролет. Перевел взгляд на верх. Заглянул вниз. Этажом выше хлопнула дверь, разнося жутковатое эхо. Послышались быстрые шаги. Дэвид напряженно выжидал. Спустя какое-то время, скрипуче и тревожно загудел вызванный лифт. Дэвид спустился на пару ступенек, постоял, озираясь по сторонам. И внезапно, упругим шагом двинулся вниз, заговорив вновь:

— ВРЕМЯ полно искажений. Для носителя хронографа чрезвычайно важна эмоциональная вовлеченность в то, в каких условиях работает уроборос. Например, рука с уроборосом немеет и болит вблизи другого счетчика времени. Но волю чувствам давать нельзя. Учись делать то, что никогда бы не совершила в обычной жизни. Переведи временную составляющую в рациональную часть ума, — Дэвид спускался быстро, с железной логикой диктуя ей необходимые к запоминанию вещи. Джульетта едва поспевала следом. Агент времени понизил голос до шепота и сбавил шаг, приостанавливаясь, только когда люди с нижнего этажа стали спускаться, не воспользовавшись лифтом.

— Порой, ВРЕМЯ выкидывает жуткие фокусы и никогда не бывает бесплатным. Побочное действие источников помех невосполнимо. Они чинят препятствия, и в результате происходит неконтролируемая утечка времени. Наручные и карманные регистраторы времени рвут показания с хронографа, как волчья стая, раздирающая свою добычу, — его голос был тих и серьезен.

Джульетта пыталась уложить в голове хотя бы часть того, что она узнала. Но мысли кружились вихрем, как мелькающие лестничные пролеты, от чего девушка ощутила легкий приступ тошноты.

Дэвид был начеку. Он знал что вынуть из нее все сомнения ему не удалось. Джульетта его побаивалась. Все шло от нервов и могло привести куда угодно. Но в профессорской дочке угадывался сильный женский характер. Едва они окажутся на улице, соблазнившись мнимой свободой, девушка может попытаться улизнуть. Или попробует выкинуть что нибудь героически недопустимое. Поощрять появляющийся простор для глупостей агент не собирался. Придирчиво ощупывая в себе язву сомнений, он откладывал этот разговор на потом. Выдержит ли девушка-узнав больше? И как это скажется на ней? Затягивать с беседой не стоило. Пришло время, когда следовало привязать профессорскую дочку к себе окончательно.

Он действовал прямо и быстро. Резко остановившись на площадке второго этажа, Дэвид развернулся к набегающей Джульетте и неумолимо заявил:

— Детка, послушай. На намеках далеко не уедешь. Поэтому скажу тебе прямо: ты выжила, и этим теперь виновна перед ВРЕМЕНЕМ. Тебя уже нет на свете. Ты сгорела вместе с квартирой, — это было жестоко, но конкретно.

Джульетта сбилась с шага и схватилась за перила. Ее пальцы расползлись по деревянному поручню. Это помогло не упасть на Дэвида самым неприглядным образом. Она едва не потеряла над собой контроль, но после секундного замешательства, выпалила:

— Что со мной опять не так?! — ее голос походил на рычание гончей. — Признавайся давай!

Дэвид заговорил предельно мягко:

— Ты умерла в своей реальности. Потеряв место в этом мире. Теперь, в лавинотеке ВРЕМЕНИ, ты выступаешь как волнорез. ВРЕМЯ расслаивается самим парадоксом продолжения твоего существования. Который ВРЕМЯ старается уничтожить, чтобы восстановить свою целостность и поточность.

Глубоко дыша, Джульетта старалась успокоиться. Дэвид сделал небольшую паузу, чтобы она подумала над его словами, и затем продолжил:

— ВРЕМЯ — точно счалка: сплетение каната из множества нитей. Жизненных жил. Текущий строй времени восстанавливает свои реалии и избавляется от безымянных пешек. Смерть ставит все на свои места. ВРЕМЯ ликвидирует любые проблемные вероятности, как отжившие, грязные, спутанные космы.

Глаза Джульетты внезапно сузились как у кошки, а кончик носа побелел от ярости: