Ольга Романовская - Девятка мечей. Игра на опережение

— Я аккуратно езжу, не бойся, а движение слабое, в город возвращаюсь. Как спалось, телохранитель не беспокоил?

Села в постели и невольно улыбнулась: как мне не хватало таких разговоров! Хотелось просто слушать звук его голоса, вспоминать ласковые глаза…

Марк заглянул на звук голоса и, убедившись, что всё в порядке, тихо прикрыл дверь.

Поболтав о разных мелочах, договорились встретиться вечером.

На работу шла, насвистывая: в такое чудное утро хотелось прогуляться пешком. Марк, позёвывая, тащился рядом. Интересно, чем он занимался ночью? Вроде, у меня в гостиной ничего такого нет… Или по изопроектору картинки смотрел? Так или иначе, Марк нашёл способ не выспаться.

С собой взяла газетные статьи: после памятного ограбления боялась оставлять их в квартире. Заодно хоть раз почитаю на работе что-то занятное. Университетские списки надоели, хоть по ним и отчитываться. Дошла до буквы «к» и всё, голова пухла. Сколько же их, опасных магов с потенциалом от нуля целых пяти десятых до двух! Конечно, не все подходили под приметы, но нашлись подходящие: и целители, и защитники, и иллюзорники, и универсалы.

— Магдалена, мне, наверное, не стоит у тебя ночевать, — прервал долгое молчание Марк и, отвернувшись, зевнул. — Как-то неудобно. И мне тоже.

— Поговори с Синглером, Лотеску, не я ведь тебя наняла, — пожала плечами и перешла улицу. — Хотя я к тебе привыкла.

— Эм, я тоже, только, — Марк замялся, — я не глухой, а это… Ну, фантазии, бессонница и всякое такое.

Сообразила, о чём он говорит, и покраснела. О соседях она подумала, а о Марке нет! А я на картинки подумала — какие картинки, если за дверью стонет девушка, которую сам был непрочь.

— Прости, — промямлила я, — совсем не подумала о тебе. Мы сильно спать мешали?

Марк кивнул и с завистью протянул:

— Силён мужик!

Оставила комментарий телохранителя без ответа и ускорила шаг: как-то неуютно стало рядом с Марком, будто тот наблюдал за процессом в замочную скважину. Надо решать проблему личной жизни, а то вскоре Карательная инспекция в полном составе будет обсуждать позы и «длительность забега».

Как обычно, купила у разносчика газету и начала по дороге читать. Марку приходилось следить, чтобы я ни с кем не столкнулась и не расквасила нос о фонарь. Ему же пришлось держать газету, когда неожиданно завибрировал диктино. Не ответить не могла: Неврис. Интересно, что нужно от меня начальнику? А ещё интереснее, сколько ещё он пробудет начальником. Все труды насмарку: поди, неприятно было оставаться на ночь не с девушкой, может, даже после лечился.

— Ишт Мазера, у нас чрезвычайная ситуация, — нервной скороговоркой сообщил Неврис. — Пока ещё не просочилось в газеты, свидетели не успели разболтать журналистам, но это ненадолго. Любые слухи, любая статья, и это вспугнёт его.

— Кого — его? — не поняла я.

— Некроманта, — шёпотом ответил Неврис. — Вы же этим делом занимаетесь. Словом, записывайте адрес и поезжайте.

— Что, очередную девушку убили? — тяжело вздохнула я.

Вот тебе и денёк, очередной труп! Хоть бы убрать успели до приезда, не хочу прощаться с завтраком.

Откуда первым узнал Неврис, не спрашивала: он начальник, ему полицейские в обязательном порядке докладывают.

— Да нет, — удручённо промямлил Неврис, — хуже.

И неожиданно зло добавил:

— Найдите уже, наконец, этого некроманта! Может, вы и любимица первого зама, но я пока вижу много беготни и никакого результата.

— Так, куда мне ехать, господин? — благоразумно проигнорировала сердитый выпад.

Догадываюсь, с чего вдруг Неврис сорвался: чувствует, как качается под ним стул. А не надо шпионить, без этого просидел бы энное количество лет, пусть даже вышестоящие руки не подавали. Постельные предпочтения и способы получения должности, если они не сопряжены с преступлениями, не наказуемы, пусть бы морщились.

— В отдел зайти, — отрезал начальник. — Вы сейчас где?

— На крыльце. Уже бегу, господин.

— Проблемы? — участливо поинтересовался Марк, когда, отбив вызов, не удержавшись, скрутила «дулю» за спиной.

Кивнула, не став вдаваться в подробности.

Не успела вбежать по лестнице, как меня перехватил Лотеску и чуть ли не силой потащил в кабинет. Судя по плотно сжатым губам, ничего хорошего там не ждало. Едва поспевая за Лотеску, пронеслась через приёмную и с разбегу едва не впечаталась в стол, больно ударившись коленкой о стул. Засопев, искоса взглянула на виновника синяка: беседовал с кем-то по приватной связи. Судя по мимике, ругался.

— Морис Алерно повесился.

Я аж подпрыгнула. Только что молчал — и тут такое.

Лотеску вперил в меня тяжёлый взгляд, будто это я убила Алерно. Но новость потрясающая, мягко говоря, не радующая. Последний человек, который видел некроманта и мог бы на него указать, мёртв, одна надежда на запонки.

— Но вы же его терпеть не могли…

— Повторяю ещё раз, ишт Мазера, — проигнорировав намёки, повторил Лотеску, фактически нависнув надо мной, — повесился сын королевского камердинера. И если сам, то я ничего не смыслю в жизни. Ну, что делать будем?

— Эм, — я растерялась под таким напором, — продолжать дознание.

— Магдалена, вы действительно не понимаете? — первый зам шумно вздохнул и уставился на меня, как на дурочку. — Из-за вас погиб Морис Алерно.

Предвидя возражения, Лотеску вскинул руку, призывая к тишине, и наконец-то сел. Подумав, тоже присела, потирая ушибленное колено.

— Вы занимаетесь делом некроманта, вы приходили в дом Алерно, вы не справились с возложенными на вас обязанностями — мне продолжать, или сами домыслите? — губы Лотеску сложились в злую усмешку. — Поэтому ноги в руки, два дня сроку, но найдите. И скажите спасибо, что это пока не всплыло. Учтите, от семейства Алерно спасать не стану.

— Спасибо, — сообразив, что к чему, пробормотала я. Внутри уже подняла голову паника: увы, намёки Лотеску имели под собой твёрдую почву, отвечать за всё придётся Магдалене ишт Мазере, ещё статью «Доведение до самоубийства» припишут. А первый зам останется чистеньким, это бесило. — Только ишт Неврис уже знает и наверняка доложил в Ведомство.

— Не доложил и не доложит.

Вытащив чистый лист бумаги, Лотеску начал очень быстро писать.

— Голос вам будет, — не отрываясь от работы, пообещал он. — Немного осталось. Остальное сами. Два дня, Магдалена, иначе мало не покажется. И, поверьте, лучше я вас с позором уволю, чем родные Алерно засудят. Нужно бросить кость зверю.

Последняя фраза напрягла. Только встав, села снова и крепко задумалась.

— Светлая мысль посетила? — с ехидцей поинтересовался Лотеску.

Выражение лица говорило: «Только обвини меня в убийстве, сам повешу».

Кивнула, но делиться своими соображениями не стала. А заключались они в том, что ехать на место преступления я не собиралась: некромант не дурак, следы замёл, делать там нечего. Лучше заняться запонками и материалами журналиста: не зря же его убили, расчленили и использовали для ритуала. И редактора «Глашатая» не просто так спалили, а саму редакцию взорвали. Они мешали некроманту, так или иначе задели его. Ну не верю я в совпадения!