Таис Сотер - Простые вещи

– Ну как, поняли что-то?

– Да, я знаю этот тип плетения.

Притом видела буквально на днях. Но узоры на спине Котовского все же несколько сложнее, так как выполняли больше функций, чем те, что были на протезе Гайне.

– И сколько вам будет нужно времени, чтобы восстановить чары?

Я улыбнулась.

– Уже сделано. Можете ставить протез на место.

– Так быстро! Я ваш вечный должник! Может, я могу что-то для вас сделать?

– Стандартная оплата за починку сложного артефакта – тридцать марок.

Гайне махнул рукой:

– Деньги – это само собой! Хотя вы должны брать за свою работу больше, гораздо больше! У вас золотые руки и необыкновенной дар!

В голове моей тут же зазвенел тревожный звоночек.

Обычно я любила, когда меня хвалили. Дед этим не злоупотреблял, а в университете, несмотря на успехи, меня критиковали почти столь же часто, как и хвалили, – в основном из-за непрактичности и сложности моих артефактов. Времени и сил на работу я затрачивала много, а результат был не всегда предсказуем и имел высокую себестоимость. В наш век, когда артефакторам приходилось соперничать с чистой инженерией, чародей должен был уметь работать быстро и эффективно, поэтому все больше моих коллег отказывались от сложных построений чар в пользу стандартных схем и формул. Но для меня, внучки мастера Вернера, магия была прежде всего искусством, и тратить время на безликие поделки мне не хотелось. Пусть на них можно было легко и быстро заработать, но разве это принесло бы мне такое же удовольствие, как создание чего-то уникального?

Поэтому то, что министр, имеющий в своем распоряжении лучших артефакторов Грейдора, дал мне такую высокую оценку, было приятно, но вестись на лесть в данном случае было опасно. Этак моргнуть не успеешь, как окажешься на военной службе.

– Пока я даже не магистр артефакторики, так что не могу претендовать на оплату мастера, – вежливо напомнила я. – Тридцать марок, и мы будем с вами в расчете.

– Я имел в виду не только деньги, фрейлейн. В конце концов, я чувствую часть своей вины в истории со Шварцем.

– Кто же знал, что он работает на Алерт?

– Это пропустили и мы, и безопасники, – вздохнул Гайне расстроенно. – Кстати, по поводу СБ, позвольте полюбопытствовать, почему вы оттуда ушли? Да еще выбрав местом стажировки полицейский департамент?

Я неопределенно пожала плечами.

– Так получилось.

– Никогда не знаешь, куда судьба тебя приведет, с какими людьми столкнет, да? – понимающе улыбнулся Гайне. – Видимо, мастер Рихтер произвел на вас впечатление как маг, хотя, полагаю, господин Шефнер был не слишком рад вашему выбору. Вы ведь довольно сблизились в последнее время с Мартином? Будет ужасно, если вы, фрейлейн, как и ваша мать, выйдя замуж, бросите артефакторику. Большая потеря для будущего Грейдора.

– Этого никогда не произойдет, – резко ответила я.

– Поверьте, я неплохо знаю Мартина Шефнера. Конечно, он не запретит вам чаровать сразу, но потом даст понять, что работа по найму или на заказ неуместна для статуса замужней фрау. Шефнеру нужна жена, которая сможет его поддержать и будет ему преданна, а артефакторы верны только своей работе. Вы не сможете усидеть на двух стульях, придется выбирать. Если, конечно, у вас есть этот выбор. Господин Шефнер может быть весьма убедителен.

Гайне удивительно точно бил в цель, обнажая все мои страхи и сомнения. Произойди этот разговор несколько месяцев назад, он бы сработал. Но ощущения загнанности в ловушку больше не было. Заключив магический контракт, я доказала себе и Шефнеру, что способна на самостоятельные решения, и будто прикоснулась к чему-то ранее мне неведомому, ставшему теперь доступным благодаря Рихтеру. Его легкость, смелость и открытость заставили и меня поднять голову, чтобы оглянуться и понять, что вокруг нет стен – они лишь внутри меня. Мои страхи, мои сомнения и мое неверие. Неверие прежде всего в истинность своих чувств и в то, что ради них стоило рискнуть.

Я могла злиться на Мартина, могла не соглашаться с ним, но уже не хотела представлять свою жизнь без него – любого, каким он мне являлся. Язвительного, скучного, излишне опекающего. Наверное, есть мужчины и лучше, но я полюбила именно этого.

Шефнер тоже многому меня научил: пусть я и была довольно нерадивой ученицей, но кое-что все-таки усвоила, по большей части на своем печальном опыте. Прежде всего то, что не стоит давать противнику оружие против себя, обнажая свои мысли и чувства. Спорить с министром было так же опасно, как и соглашаться с ним.

– Такова судьба всех женщин – подчиняться воле мужа, так ведь? – блекло улыбнулась, смиренно опуская взгляд. – Я не тороплюсь замуж, но когда это произойдет, постараюсь стать примерной супругой.

Гайне, если и ожидал от меня иного ответа, никак это не показал.

– Что ж, надеюсь, это произойдет не так скоро, и у меня будет возможность воспользоваться вашим мастерством.

Перед самым уходом, уже стоя в дверях, Гайне протянул мне свою визитную карточку.

– Как я уже говорил, фрейлейн, я у вас в долгу. Если вам что-то понадобится, не стесняйтесь ко мне обращаться. Кроме того, я всегда рад предложить вам работу, но вы, наверное, и так это уже поняли. Можно ли надеяться, что мне удастся переманить вас к себе после завершения вашей учебы?

– Боюсь, в мои планы никогда не входила работа в военном министерстве.

– Что ж, жаль.

Я проводила взглядом министра, удовлетворенно заметив, что он не опирается на трость и почти не хромает – только внимательный человек смог бы увидеть в шаге Гайне некоторую неуверенность. Кати выглянула в окно через мое плечо.

– Сам министр, – восхищенно сказала она. – А он совсем не страшный и очень учтивый. Неужели он ваш клиент, фрейлейн София?

– Надеюсь, я больше его не увижу. У меня плохие предчувствия.

Кати удивленно на меня посмотрела.

– Никогда не слышала, чтобы вы полагались на предчувствия.

– Все меняется.

Первые несколько «уроков» с Рихтером прошли ужасно. Я чистила в его доме столовое серебро, мыла окна, выбивала от пыли ковры, готовила обеды и ужины… Все это и много что еще я делала, пока мой наставник преспокойно сидел у себя в гостиной с книжечкой и чашкой сваренного мною же кофе. Создавалось ощущение, что он хочет унизить меня, заставляя выполнять грязную работу. Не сразу я поняла, что почти любое его задание имело подвох. К примеру, Рихтер дал мне задание найти книгу в его библиотеке. Я перетряхнула все полки, но так и не обнаружила нужную. Нашла же я этот томик на кухне в корзине с грязным бельем, совершенно случайно опрокинув ее. Рихтер это случайностью не счел. Собственно, он сам и перепрятал книгу, желая проверить, смогу ли я найти ее в течение дня.