Игорь Шенгальц - Сыщик Бреннер

– Убьют быстрее, чем отличишься. – Я оттащил первый труп в дальнюю часть кухни и уложил его так, чтобы не сразу бросался в глаза. – Ну, что стоишь, тащи второго!..

Минуту спустя только лужа крови на полу напоминала о случившемся. Джек притащил швабру и ведро и ловко затер кровь. Правда, и наш собственный вид был тот еще. Я посмотрел на забрызганного с ног до головы кровью Джека и подумал, что и сам выгляжу далеко не лучшим образом. Но не тратить же драгоценные минуты, чтобы привести себя в порядок.

Я вновь выглянул в коридор. Пусто, на шум никто не прибежал. Значит, можно предположить, что на этом уровне мы остались одни. Я пошел вдоль стены в сторону лестниц, но, пройдя несколько шагов, вынужден был вернуться назад. Слишком опасно, ни одного укрытия, я полностью на виду. Если наверху стоит охранник, меня непременно обнаружат, едва я подойду к одной из лестниц. И тогда ни о каком скрытом нападении не может идти и речи, а, обладая численным перевесом, стрелки быстро расправятся с нами.

– Что случилось? – взволнованно спросил Джек, когда я вновь показался на кухне.

– Есть другой ход наверх? Надо попасть туда незамеченными.

– Можно взобраться по лестнице для техников. Мы выберемся прямо над верхней палубой. Но что это нам даст?

– Веди! – приказал я. Это все равно лучше, чем лезть напролом. Поглядим, что там за технический лаз.

– Нам нужно вернуться в служебный коридор. Выход наверх там.

Мы отправились в обратный путь. Я засомневался было, не предупредить ли капитана и офицеров, но решил, что жизнь и здоровье великого князя сейчас на первом месте. Кто знает, как поступят стрелки, если капитан организует оборону и поведет цеппелин вниз. Ведь я не мог просчитать его приоритеты. Вполне возможно, что для капитана наиболее важным был сам дирижабль, а не княжеское благополучие.

Джек быстро отыскал складную лестницу в одном из подсобных отсеков, вытащил ее в коридор и, раздвинув, приставил к стене.

– Техники проверили все еще на земле перед вылетом. Во время полета здесь обычно никого не бывает.

Внутреннее рабочее пространство цеппелина было несравненно большим, нежели его обитаемая часть. Жесткий каркас, снаружи покрытый тканью, казалось, уходил во все стороны до бесконечности. Где-то дальше находились взрывоопасные баллоны с водородом, с нашего места их видно не было – обзору мешала ткань, разделяющая ключевые блоки внутренней части каркаса. Вдоль всей конструкции на разных уровнях располагались невероятно узкие мостики и переходы, соединенные лестницами так, что при желании можно было достичь практически любой точки, даже на самом верху. Голова кружилась от этих масштабных сооружений, созданных руками человека.

Прогресс – это то, во что я верил, чему поклонялся. Прогресс был моим божеством, а вовсе не высшие силы, верить в которые я перестал давным-давно, еще после своего первого боя, когда молодые девятнадцатилетние парни, мои товарищи, с которыми я пять минут назад делил папиросу, умирали мучительной смертью, а я, такой же молодой и наивный, ничем не мог им помочь. Бог погиб для меня в тот день вместе с ними.

Верхняя часть конструкции меня не интересовала. Джек не слишком уверенно показал мне на соединительный переход, ведущий вроде бы в сторону пассажирских палуб. Видно было, что здесь юный стюард оказался впервые и знает о внутреннем устройстве технических отсеков цеппелина лишь понаслышке.

По одной из лестниц мы поднялись на уровень выше и двинулись в нужном направлении, стараясь ступать крайне осторожно, дабы не сорваться. Узкий проход позволял идти только боком, а в некоторых местах приходилось и вовсе протискиваться между конструкциями, что мне с моим крепким телосложением сделать было гораздо сложнее, нежели стюарду.

Но придраться к конструкторам дирижабля я не мог, они все продумали до мелочей. Каждая деталь – из самых легких металлов и сплавов, преимущественно из алюминия. На борту было все необходимое, и даже рояль, сделанный специально для цеппелина.

Мы шли вдоль правого борта, и редкие тусклые лампы освещали нам путь.

Внезапно впереди послышались голоса. Я тут же застыл, сделав предупреждающий знак Джеку. Стюард все понял и замер. Я жестом приказал ему оставаться на месте, а сам шаг за шагом направился на звуки голосов.

Каркас сильно мешал обзору, и я все никак не мог увидеть говоривших, но и сам, к счастью, оставался незамеченным ими. Подойдя чуть ближе, я наконец смог различить отдельные слова, но беседа велась на континентальном диалекте инглиша, а я, к своему стыду, владел им в недостаточной степени. Жаль, что я так и не собрался заняться изучением еще каких-нибудь языков, кроме известных мне двух родных государственных.

Поэтому я сумел разобрать лишь отдельные знакомые слова: «…Осторожно… крепи здесь… придержи… механизм…», но этого оказалось достаточно, чтобы догадаться о сути происходящего. Стрелки монтировали бомбу, надеясь подорвать баллоны с водородом. Если им удастся устроить взрыв, дирижабль и все находящиеся на нем люди гарантированно погибнут в огне. Бежать отсюда некуда.

Я в очередной раз удивился, насколько бесстрашными были стрелки, готовые погибнуть в любой момент, и даже так, чтобы подорваться вместе с цеппелином, чье название «Возрождение» внезапно прозвучало для меня совершенно иначе – мрачно и пророчески. Ведь возрождение происходит лишь после смерти. А брать пример с птицы феникс я не желал категорически.

Я осторожно выглянул из-за перегородки, стараясь не попасться никому на глаза. Все происходило, как я и предполагал. Два стрелка копошились у нижних баллонов, крепя к ним на проволоку небольшой деревянный ящик. Второй точно такой же стоял в проходе у их ног.

Огромные баллонеты над нашими головами занимали все пространство до самой верхней точки каркаса. Здесь не было мостиков и переходов, а сквозную шахту, ведущую на верхнюю смотровую площадку, мы с Джеком уже миновали. Значит, прямо под нами и находились пассажирские палубы, а дальше – в хвосте дирижабля – располагались моторы, стабилизаторы и руль. Но стрелки хотели не просто вывести «Возрождение» из строя, они собирались именно подорвать цеппелин, причем сделать это в некий конкретный момент.

Я вернулся к Воробьеву и коротко ввел его в курс дела. Его глаза расширились, но страха в них я не заметил. Крепкий парень. Рекомендую его Семенову в качестве вольнонаемного стажера, если выберемся из этой истории.

– Ты мечтал геройствовать, вот тебе шанс.

– Все, что прикажете!

– Нам нужно нейтрализовать подрывников. Их двое, и у них бомбы, поэтому действовать станем быстро и слаженно. Справишься?

– Постараюсь.