Анна Никонова - Англичанин

Человек, подметавший листья подошел ко мне.

– У меня для вас есть записка, мсье, – шепнул он мне на ухо.

– Кто ее передал?

– Какой-то мальчишка. Сказал, здесь будет проходить мужчина в шляпе и с бородой. Я увидел вас, вы вроде подходите по описанию.

– А что мало людей с бородой?

– Мало, – серьезно сказал он. – Возьмите записку, мсье, мне еще надо улицу домести, – он сунул мне в руку бумажку, развернулся и пошел в противоположную от меня сторону, даже не делая вид, что подметает улицу.

Сначала я хотел догнать «дворника», но потом решил, что записка важнее. Она была совсем короткая, и почерк был мне не знаком. «Приходите в церковь», вот и все, что там было написано. Ни подписи, ничего. Может, это объявился Повалье? Или Мария, но вряд ли бы она так таинственно все это делала. Еще это мог быть дядюшка Вилье, но я мало в это верил. Я склонялся к первому варианту: скорее всего записку передал Повалье. Только он мог знать, что я здесь появлюсь. Он же сказал, будто является подмастерьем у башмачника, и наверняка знал, что я буду разыскивать его. Кто бы это ни был, а увидеться с ним надо, и я пошел обратно к церкви.

На улице уже почти никого не осталось. Месса уже началась, когда я пришел в церковь. Все скамьи были заняты, и я кое-как пристроился сбоку у колонны. Я огляделся в поисках знакомого лица, но людей было настолько много, что разглядеть кого-то было просто не возможно.

Пастор говорил на латыни, и я ничего не понимал. В церкви становилось нечем дышать. Возле меня стоял мужчина, и от него ужасно разило потом. Больше выдерживать я не мог, и стал пробираться к выходу. Внезапно меня кто-то потянул за рукав. Я оглянулся, но никого не увидел. Остановившись, я стал всматриваться в толпу. Казалось, что все внимательно слушают пастора, и никто не обращает на мои действия внимания.

– Не поворачивайтесь, мсье, – прошептали мне на ухо, да так, что я и не подумал поворачиваться. – Не предпринимайте никаких действий, не выходите на улицу, и скоро вы будете дома.

Прошло не больше минуты, прежде чем оцепенение прошло, и я резко обернулся, но увидел сзади себя только женщин. А на ухо мне шептал определенно мужчина. Я бросился к выходу, но не так-то просто было это сделать. Кое-как протолкнувшись к двери, я, наконец, вдохнул свежего воздуха. Но и здесь никого не оказалось, что не удивительно. Неизвестный человек оказался намного шустрее меня, или вообще остался в церкви.

Какой же я лопух! Стоять, слушать угрозы, вместо того, чтобы схватить этого парня. Надо же, как он меня заворожил, я даже пошевелиться не мог. Кто же это мог быть и кто его послал? По словам «дворника», записку ему передал мальчик. Если он не врет, то мальчиком вполне мог оказаться сын Повалье, если только он его сын. Как все запутанно! И почему мне угрожали? Мне сказали, что если я не буду никуда лезть, то спокойно отправлюсь домой. Что же такое я могу узнать? Зачем было тогда забирать кольца? Здесь явно без Лауры не обошлось.

Подул ветер, разгоняя опавшие листья, и просквозил меня насквозь. На небе сгустились тучи, упали первые капли дождя. Придется ждать окончания мессы на улице, обратно в церковь я не хочу. Надо же, как холодно, ночью, по-моему, так не было. Или это от страха я не чувствовал ничего другого.

Я начал топтаться на месте. Надо же, прямо как будто зима. Дождь шел мелкий, и я решил пройтись до лавки башмачника, или лучше вообще зайти в какую-нибудь таверну, лишь бы не стоять на месте.

Я опять проходил через мост. Река уже бурлила вовсю, смешиваясь с дождем. У меня даже мелькнула мысль, что, упади сюда человек, его унесет на многие мили вперед, так, что и следа не найдешь. Меня передернуло, и я оглянулся. Теперь мне всегда придется оглядываться, неизвестно на что способны мои "доброжелатели".

Дойдя до лавки башмачника, я встал под навес и задумался: подождать здесь или все-таки сходить в таверну? Есть я в принципе не хотел, так как совсем недавно уже поел. Так что я решил остаться здесь. Не думаю, что месса продлится очень долго.

Достав записку, я еще раз ее проглядел. Она был аккуратно сложена в четыре раза. "Приходите в церковь". Почерк явно не знакомый. Такой мелкий и косой, как будто писала женщина. Хотя это вполне мог быть и мужчина. Я понюхал листок. Пахло свежей бумагой и еле уловимыми духами. Бумага была достаточно плотной и голубоватой. Бедняк не смог бы позволить себе такую. Хотя и так понятно, что отправитель не кто-то из рабочего класса. Наверняка здесь что-то важное, раз мне так угрожают. Скорее бы пробраться в замок. Я уверен, что там я много чего интересного узнаю.

Вскоре стали появляться первые люди. Они шли быстро, кутаясь в плащи и низко нахлобучив шляпы, а дождь все усиливался.

– Что за погода, мсье, – сказал промокший человек, подходя к двери лавки башмачника и открывая ее, – вы ко мне?

– Да…

– Давайте зайдем, – перебил он меня, – нечего на холоде разговаривать.

Когда я зашел внутрь, меня сразу обдало теплом. В отличие от мастерской башмачника из бедного квартала, эта мастерская была очень чистой и опрятной. Здесь даже имелся камин, и пахло деревом.

– Я пойду, переоденусь, мсье, а то в мокрой одежде жуть, как неудобно, – и он потрусил в боковую дверь.

Я огляделся. Это была, как я понял, приемная. Очень мило. Ждать пришлось не долго.

– Так что вы хотели, мсье?

– Я хотел узнать, не работает ли у вас подмастерье по имени Повалье?

– У меня их трое, но никакого Повалье нет.

– Странно. Один человек с пышной рыжей шевелюрой, сказал, что работает у вас и что зовут его Повалье.

– Уверяю вас, мсье, это неправда. Я могу сейчас же вызвать всех своих подмастерьев, и вы на них посмотрите.

– Будьте добры, если не трудно.

Жеральдино убежал в дверь, находящуюся напротив меня и почти сразу же возник в обществе троих молодцев. Я внимательно вгляделся. Даже, если на них нацепить рыжий парик, они никак не походили на Повалье. Все были на вид гораздо моложе, да и повыше и пошире Повалье.

– Извините, мсье, – я слегка склонился, – просто мне срочно нужен тот человек, а я больше ничего про него не знаю, кроме того, что он мне сказал.

– Понимаю, мсье, – сочувственно сказал Жеральдино, – но видимо вы натолкнулись на обычного врунишку, и если, так, то вряд ли вы его отыщете.

– Почему вы так думаете?

– Если уж он назвался моим подмастерьем, а я очень даже уважаемый человек, то он наверняка ничего не боялся, и его рыжая шевелюра была просто частью маскарада, – он снисходительно улыбнулся. То, что это был парик, я и без него понял, но не будем портить ему праздник. Тем более что он не знает, что я немножко его обманул.

– А вы никого не знаете по имени Повалье?

– У меня есть друг Повалье, он торгует книгами и картинами. Почему вы думаете, что тот человек назвался настоящим именем? Я больше склонен думать, что и имя он сочинил.