Джим Батчер - Лики смерти

– Ой-ой, – хихикнула Молли. – Ей-богу, это прямо как телепатия или еще чего такое.

Я почти услышал, как скрипнули зубы у Черити.

– Ничего смешного, Молли. И повесь трубку.

Молли вздохнула и со словами: «Сдаюсь, Дороти», – повесила трубку. Я с трудом подавил смех, постаравшись ради Черити замаскировать то, что вырвалось, кашлем. Судя по ее тону, правда, я не слишком-то ее провел.

– Говорите, я ему передам.

Я поколебался немного. Возможно, мне стоило дождаться на проводе его возвращения. Наши с Черити отношения были далеки от нежных, а в случае, если она не передаст мои слова Майклу или просто промедлит, это вполне может стоить мне жизни. Майклу с остальными рыцарями по уши хватало хлопот с поисками Плащаницы, так что одному Богу известно, когда мне еще удастся сегодня связаться с ним. С другой стороны, у меня не было времени сидеть, бодаясь с Черити в ожидании, пока он вернется.

Сколько я помнил Черити, она относилась ко мне с предельной враждебностью. Она истово любила мужа и переживала за него – особенно это относилось к тем случаям, когда он работал со мной. Умом я понимал, что этот антагонизм возник не на пустом месте. Несколько раз во время наших с Майклом совместных приключений ему крепко доставалось. В последний раз, например, нехороший парень, жаждавший поквитаться со мной, едва не убил Черити и ее нерожденного еще ребенка, маленького Гарри. Теперь она боялась и за других своих детей.

Я все это понимал. Но легче от этого не становилось.

Мне приходилось решать: доверять ей или нет. Я решил довериться. Черити могла не любить меня, но не была ни трусихой, ни обманщицей. И она знала, что Майкл хотел бы, чтобы она передала ему это.

– Ну, мистер Дрезден? – спросила Черити.

– Скажите ему просто, что мне необходимо поговорить с ним.

– По какому поводу?

Секунду я колебался, не поделиться ли с Майклом моей наводкой на Плащаницу, однако Майкл верил, что меня непременно убьют, если я займусь этим делом. Он подходил к защите друзей со всей серьезностью, так что, если бы узнал, что я продолжаю ходить вокруг да около этого дела, запросто мог бы оглушить, запереть в чулане, а после извиниться. Я решил воздержаться.

– Передайте ему, что мне необходимо до заката найти себе секунданта, иначе случатся всякие неприятности.

– С кем? – поинтересовалась Черити.

– Со мной.

Она помолчала немного.

– Я передам ему вашу просьбу, – сказала она наконец. И повесила трубку.

Я тоже повесил трубку, нахмурившись.

– Знаешь, эта ее пауза ничего такого не значит, – сообщил я Мистеру. – Во всяком случае, она вовсе не обязательно обдумывала, не позволить ли мне сдохнуть, чтобы защитить ее детей и мужа.

Мистер смерил меня отрешенным взглядом своих кошачьих глаз. А может, он и правда ни о чем не думал. Во всяком случае, одобрения или поддержки я в его взгляде не увидел.

– И вовсе я не беспокоюсь, – сказал я. – Ни капельки. Кончик хвоста Мистера чуть дернулся.

Я тряхнул головой, собрал свой инвентарь и отправился в порт.

До приезда в Чикаго я считал, что порт – это такой огромный океанский залив с кораблями и яхтами на переднем плане и едва заметными силуэтами далеких зданий на заднем. И еще мне представлялись всякие там шпионы, переодетые туземцами, а также солидный куш от доходов Вест-Индской компании...

Порт Бёнем-Харбор напоминал автостоянку около какого-нибудь океанского супермаркета. Должно быть, его пространства хватило бы, чтобы разместить два или три футбольных поля. Белые пирсы тянулись параллельными линиями над овалом спокойной воды, а вдоль них рядами выстроились прогулочные катера и маленькие рыболовецкие суденышки. Озерный запах состоял на одну треть из дохлой рыбы, на другую треть из сохнущих на камнях водорослей, и еще на треть – из дизельных выхлопов. Я припарковал Жучка, не доезжая половины квартала до набережной, выбрался из машины и проверил, полностью ли я оснащен для предстоявшей операции. На правой руке у меня красовался энергетический перстень, на левом запястье – браслет-оберег, а по бедру успокоительно хлопал подвешенный изнутри к куртке жезл. Арсенал дополнялся баллончиком слезоточивого газа, который я сунул на всякий случай в карман штанов. Я с удовольствием взял бы вместо него свой револьвер, но, разъезжая с револьвером по городу, я нарушал бы закон. А с баллончиком – пожалуйста.

Запирая машину, я ощутил затылком некоторое едва заметное давление: инстинкты во весь голос предупреждали о том, что за мной кто-то следит. Я вжал голову в плечи, сунул руки в карманы и побрел к кромке воды. Оглядываться я не стал; напротив, я и головой старался не вертеть, шаря по улице одним взглядом.

Я не увидел никого, но ощущение, что за мной наблюдают, не проходило. Не думаю, чтобы это был кто-то из Красной Коллегии. Солнце поднялось еще невысоко, но и такого света с лихвой хватило бы, чтобы превратить любого вампира в облачко пара. Но, конечно же, это не исключало возможности покушения со стороны всяких других убийц. И, само собой, если похитители действительно находились в порту, они могли отслеживать всех входящих-выходящих.

Все, что мне оставалось, – это идти ровным шагом и надеяться, что за мной наблюдают не громилы Марконе, не пособники вампиров и не снайпер, который уже навел мне на спину перекрестие оптического прицела.

«Etranger» я нашел через несколько минут: он стоял у причала совсем недалеко от входа в порт. Это оказался белый прогулочный катер, достаточно большой, чтобы разместить на нем просторную каюту-салон, не новый, но заботливо ухоженный. С небольшого флагштока на корме свешивался канадский флаг. Я медленно прошел мимо катера, слушая на ходу.

По-настоящему слушать я научился еще в детстве. Впрочем, не каждый владеет этим умением: отключиться от всех шумов и звуков, чтобы лучше слышать один-единственный. Например, далекие голоса. Собственно, мне кажется, для этого и магии-то особой не требуется – только способности сосредоточиться. Впрочем, магия тоже не мешает.

– Неприемлемо, – произнес негромкий женский голос в рубке «Etranger». Сказано это было с легким акцентом, в котором испанские интонации соседствовали с британскими. – Работа потребовала значительно больших затрат, нежели представлялось ранее. Я поднимаю цену, единственно чтобы покрыть эти расходы, не более того. – Последовала недолгая пауза. – Хотите, чтобы я вернула вам аванс? Я предупреждала, что названная цена всего лишь предварительна. Так оно и случилось. – Еще пауза. – Отлично. Значит, как договорились.

Я немного полюбовался озером и напряг слух чуть сильнее в надежде услышать что-нибудь еще. Однако разговор явно завершился. Я огляделся по сторонам, но в это холодное буднее утро в порту не было видно никого. Тогда я сделал глубокий вдох, собираясь внутренне, и шагнул ближе к катеру.