Сакс Ромер - Остров доктора Фу Манчи

Здравый смысл вытеснил фантазии. Человек был душегубом, которого доктор Фу Манчи послал, чтобы разделаться со мной.

— Руки вверх! — приказал я.

«Белый негр» повиновался, подняв светлые руки, но даже не моргнув от резкого луча.

— Не так громко, сэр, — хрипло сказал он. — Себе же хуже сделаете, если будете так кричать.

То, что он говорил по-английски, причем с американским акцентом, вызвало новое потрясение. Я не доверял его напускному дружелюбию.

— Кто вы? Что вам нужно?

— Меня зовут Хассан, сэр. Я хочу помочь вам…

— С какой стати?

— Того желает Белая Леди. — С этими словами он коснулся лба. — Когда Белая Леди желает, Хассан повинуется.

У меня екнуло сердце.

— Эта Белая Леди… Ардата?

Хассан снова приложил руку ко лбу.

— Ее семье я служу, как служил мой отец, а еще раньше — его отец, очень-очень давно. Приказ Белой Леди гораздо важнее, чем приказ хозяина, гораздо важнее любого другого, кроме веления всемогущего Аллаха. Следуйте за Хассаном.

Мне хотелось задать ему уйму вопросов, ведь у этого человека, возможно, был ключ к той мучительной загадке, которая не давала мне покоя, однако требовалось принять быстрое решение, и я его принял.

— Ведите, — сказал я и шагнул вперед. — Я буду светить фонариком.

— Никакого света, — прошептал он, — никакого света. Подойдите поближе и возьмите меня за руку.

Я схватил его белую мускулистую руку, движимый отнюдь не детской доверчивостью, однако, когда я оказался рядом с нубийцем и выключил наконец фонарик, немигающие глаза великана подсказали мне единственно верный вывод: Хассан был слепцом.

— Ни звука, — тихо сказал он, — Хассан видит внутренним глазом. Доверьтесь Хассану…

Он повел меня по короткому коридору, очевидно, устланному резиной. Открыл и закрыл еще одну бесшумную дверь. Зловоние лаборатории уже не ощущалось, воздух был прохладный. Мы поднялись по каменным ступеням и постояли немного наверху. Мне показалось, что Хассан прислушивается. Сам я не слышал ни звука, не видел ни огонька.

Вдруг он крепко сжал мою руку, быстро оттащил меня шага на три вправо и снова замер.

Послышались тихие шаги… все ближе, громче. Луч желтого света блеснул у арочного прохода, не далее чем в десяти футах от того места, где мы спрятались. Я смотрел, затаив дыхание. Мечущиеся лучи высветили каменный коридор. И вот показался человек, несший фонарь, — приземистый крепыш, один из телохранителей доктора Фу Манчи, бирманец. Он нес фонарь-«молнию». За ним следовали двое других, тащившие на носилках чье-то тело.

Они прошли; звук шагов затих, свет померк, опять воцарилась кромешная тьма.

Мною овладели самые ужасные предчувствия и тошнотворный страх. Чье тело я только что видел? Что это за место с каменными коридорами, где доктор Фу Манчи устроил свое логово? Хассан, будто предугадав, что я сейчас заговорю, прошипел:

— Т-с-с! — и повел меня дальше.

Наш путь лежал в ту сторону, откуда пришли люди с носилками, и в тот миг, когда мне показалось, что я различил слабый проблеск света впереди, раздался звук, прокатившийся гулким эхом по каменному переходу, звук, из-за которого я разом превратился в труса. Это был удар гонга!

Хассан замер и наклонился к моему уху.

— Это зовут меня, — прошептал он. — Надо идти. Слушайте внимательно. Прямо перед вами находится брешь, широкая и высокая. Внизу — река, очень далеко внизу. Но за этой брешью железная лестница. Поосторожнее, сэр. Там стоит баржа, вода поднимается. Если на барже кто-то окажется, стреляйте. Потом пройдите вброд или по илу до деревянных ступенек за носом баржи.

По зданию разнесся звук второго удара гонга.

— Скорее! — прошептал Хассан. — Скорее!

Он отпустил мою руку и ушел.

Перспектива была далеко не самой приятной, но я предпочитал сломать шею, нежели покориться участи пленника доктора Фу Манчи. Я направился к тусклому огоньку вдали, мысленно представил себе эту «брешь, широкую и высокую» и, не имея особого желания бросаться сломя голову в Темзу, рискнул зажечь фонарик. При виде открывшегося зрелища все мои надежды рухнули.

Это был старый склад. Проход вел к широкой двустворчатой двери, рядом с которой я увидел поржавевший подъемник. В каждой створке было по железной решетке, а сами двери были закрыты и заперты.

Я оказался в ловушке!

Вконец пав духом, я тем не менее подошел к дверям и подергал висячий замок. Он был крепкий. Холодный сырой воздух пробивался сквозь решетку, а я, потеряв всякую надежду, смотрел наружу. Ночь была до того темной, река лежала так далеко внизу, что я не смог бы ничего разглядеть, если бы мне не помогли прожектора. Темноту прорезали серебряные клинки, чертившие на небе изменчивый узор, который отражался в маслянистом зеркале реки далеко внизу.

Судя по расстоянию до зданий, смутно различимых на противоположном берегу, который я принял за берег графства Сэрри, я находился за мостами, среди причалов. Но этой ночью мощное сердце порта почти не билось. Лишь кое-где поблескивали размытые белые огоньки или красные фонари да слышался неясный гул, похожий на жужжание попавшего в сачок пчелиного роя, — обычная вагнеровская симфония Лондона. Вверху — ищущие лучи прожекторов, внизу — тихий шум промышленного города, над которым вот-вот промелькнет тень ястреба.

Издав сдавленный стон, я оглянулся и осмотрел коридор.

Чуть дальше того места, где, по моим расчетам, прятались мы с Хассаном, каменный пол пересекала полоска света. Надо было действовать немедленно. Я на цыпочках приблизился к этой полоске. Кроме опасений за собственную судьбу меня охватили самые невероятные дурные предчувствия. Что там со Смитом? Мне пришло в голову, что этот заброшенный склад расположен близ Лаймхауза, ведь именно там Риджент-канал впадает в Темзу.

По этому мрачному водному пути с его трубами и тоннелями меня транспортировали из дома в Риджент-парке… Тело, которое я видел на носилках, пронесли тем же маршрутом.

Я споткнулся, но сумел сдержать восклицание и мягко упал. В каменном настиле оказался провал; я затаился на месте, поскольку был в двух футах от полоски света и увидел, как ее пересекла какая-то тень! Там, откуда струился желтый свет, кто-то был.

Следующие несколько мгновений я, казалось, бесконечно долго терзался сомнениями. Но, судя по всему, меня не заметили. Осторожно перебирая руками, я попытался выяснить, что лежит между мной и источником света. Вскоре я все понял: я споткнулся и упал на квадратной каменной лестничной площадке, от которой вели ступеньки вниз к утопленной в камень двери. Свет сочился из зарешеченного окна рядом с этой дверью.

Очень осторожно я мало-помалу изменил позу, принял сидячее положение и, наконец, сумел заглянуть в похожую на подвал комнату, освещенную фонарем-«молнией», стоявшим на пустом ящике. Я заметил одну странную вещь. Сперва я не смог толком разобрать, что это такое, поскольку свет был очень тусклый, а угол зрения — весьма ограниченный, но потом увидел две лихорадочно суетившиеся жилистые руки. Они проворно выполняли какую-то непонятную работу. Я видел обнаженные кисти и предплечья, но голова и тело человека, которому они принадлежали, оставались вне поле зрения. Наконец тихий треск разрываемой ткани и какое-то шипение подсказали мне разгадку: человек зашивал бесформенный парусиновый узел.