Мартин Скотт - Фракс и пляска смерти

— Вот именно. Ринулась. Я просто не успел. Ты слишком импульсивна, Макри, и я не раз уже тебе это говорил. Кроме того, ты хотела ее убить, и становиться на твоем пути не имело смысла. Не огорчайся, у тебя еще будут возможности сделать это.

Лисутарида принесла мне свои поздравления. Она уже выглядела далеко не такой несчастной, как ниожская шлюха.

— У меня кулон! — сказала она. — У меня все фальшивки. Тот, что унесла Сарина, очень скоро дестабилизируется и исчезнет. Мое имя останется незапятнанным!

— Твое — конечно. Но, увы, не мое. Мне грозят неприятности за то, что я не откликнулся на вызов Службы общественной охраны.

— Думаю, это можно уладить, — сказала Лисутарида.

— Я применил снотворное заклинание против капитана Службы общественной охраны и его людей.

— Это тоже пустяк. Можешь не беспокоиться.

— Я врезал по физиономии принцессе Ду-Акаи.

— А вот это действительно серьезно, — протянула Лисутарида. — Тебе грозят крупные неприятности, и здесь я смогу всего лишь тебя положительно характеризовать, выступив в качестве свидетеля.

Волшебница предложила мне выкурить фазис, и я принял ее предложение с благодарностью.

— Да, кстати, — сказала Лисутарида, обращаясь к Макри, — как прикажешь понимать твои поцелуи с Хормом Мертвецом?

— Я его не целовала. Это он поцеловал меня.

— Я как-то не заметила, чтобы ты сопротивлялась.

Макри снова залилась краской.

— Он застал меня врасплох.

Слова моей подруги Лисутариду, судя по всему, не убедили.

— Я думала, что ты его ударишь, — сказала волшебница.

— Однажды я попыталась это сделать, — сказала Макри, — но это его не остановило.

— Я понимаю, что внешне он выглядит очень эффектно. Бледный, с правильным овалом лица, высокими скулами. Но берегись, Макри. Ты не должна связываться с такими существами, как Хорм. Ты ведь знаешь, что, по слухам, — он уже мертвец.

— Фракс мне об этом говорил, — еле слышно прошептала Макри и припала к кальяну, явно не желая развивать эту тему.

— Как бы то ни было, он исчез, — продолжала Лисутарида. — Я проверила сад, и его нигде не обнаружила. В случае если он вернется, советую тебе держаться от него подальше.

— Он предложил Макри пост главнокомандующего его армией, — вставил я.

— Неужели?

— Давайте оставим эту тему! — возмущенно бросила Макри.

Мы замолчали, и я подумал о том, что если злобный колдун положил на мою подругу глаз, то она в этом не виновата, хотя этого могло и не произойти, одевайся она должным образом. Мужчина, постоянно обитающий в необитаемых землях (прошу прощения за парадокс), наткнувшись в городе на даму в кольчужном бикини, просто не может не обратить на нее внимания.

Я оставил Лисутариду и Макри зарядиться фазисом перед тем, как отправиться на финал бала. Я же направился домой, поскольку уже успел получить от этой великосветской тусовки удовольствия выше крыши. В коридоре я наткнулся на Цицерия.

— Ведь вы, как мне кажется, Фракс? — довольно кисло произнес заместитель консула.

— Да. Что касается маски, то она была единственной, оставшейся в продаже.

— Меня совершенно не волнует ваша гротескная схожесть со мной. Меня больше занимает то, как вы поступили с принцессой Ду-Акаи.

Все! Передо мной открылся прямой путь на каторжные галеры.

— Она рассказала мне, что на нее в саду напал разъяренный единорог, и вы спасли ее от чудовища. Это действительно так?

Принцесса, видимо, страдала весьма странной аберрацией памяти.

— Да, все так и было. Но мне не хотелось бы, чтобы об этом шумели. Я, конечно, рисковал жизнью, однако не сомневаюсь, что на моем месте так бы поступил любой порядочный мужчина Турая.

— Тем не менее это был поступок, достойный всяческого уважения и требующий немалого мужества. Некоторые из подаренных нам Лисутаридой развлечений носили, как мне кажется, несколько экстравагантный характер. Я просто вне себя от того, что дочь нашего монарха подверглась опасности.

Заместитель консула — один из самых ярых сторонников короля. И его благодарность была совершенно искренней.

— Как вы считаете, — спросил я, — мне можно рассчитывать на возвращение лицензии?

— Да, — ответил Цицерий. — Я все устрою.

— А не могли бы вы сделать так, чтобы с меня сняли обвинения в трусости?

— К сожалению, нет. Для этого существует определенный порядок. Да, кстати, вы ошиблись, обвинив в своих злоключениях претора Капатия. Обвинение против вас инициировал профессор Тоарий. Он был готов на все, чтобы не допустить расследования поведения сына.

— Да, все сходится. Вы знаете, что его сынок законченный наркоман и его в этой связи могут ожидать крупные неприятности?

От каких-либо комментариев Цицерий предпочел воздержаться. Когда я уходил, заместитель консула с явным неодобрением взирал на девиц, которые, надо полагать, были дочерьми сенаторов, но вели себя весьма неподобающим образом. А может быть, как раз и подобающим. Ведь дочки сенаторов славятся в нашем городе своей разнузданностью.

На следующий день в послеполуденное время я сидел в «Секире мщения», а рядом со мной расположился Гурд. Пыхтя и потея от напряжения, он сочинял письмо Танроз. Северный варвар находил эту работу непосильной.

— Никогда не писал писем, — жаловался он.

— Все будет в лучшем виде. Только напихай в него побольше комплиментов. Можешь сказать, что Фракс на глазах худеет.

— Ну уж в это она ни за что не поверит!

Я делал все, чтобы примирить Гурда со стряпухой. Ни он, ни я не могли без нее жить.

Я был страшно доволен тем, как завершились события. По большому счету все получилось как нельзя лучше. Я сделал доброе дело, найдя для Лисутариды кулон, волшебница мне безмерно благодарна. Заместитель консула Цицерий снова выступает на моей стороне. Единственной нерешенной проблемой оставались обвинения в трусости, якобы проявленной мною семнадцать лет назад. Интересно, будет ли профессор Тоарий настаивать на этой клевете после того, как я вывел его сыночка на чистую воду? Ведь этим обвинением он хотел положить конец моему расследованию, но теперь, когда о поведении сына стало известно всем, он, возможно, от своих слов откажется. Наркоманы — беда нашего города. Ради удовлетворения своей страсти они готовы украсть все — от жалких пяти гуранов и до самого ценного предмета во всем городе.

Краем глаза я следил за соседним столом. Там юный Моксалан в окружении заинтересованных зрителей трудился над листком бумаги. Парень подсчитывал, сколько смертей явилось прямым результатом последнего расследования Фракса. Ведь в городе были и другие смерти, которые на указанного Фракса повесить было невозможно.

Дверь распахнулась, и в таверну вступила Макри. Не говоря ни слова, она швырнула на пол свою сумку, стянула через голову тунику и бросила ее к стене. Оставшись в кольчужном бикини, моя подруга вскинула обе руки к потолку и с триумфальным видом принялась маршировать по залу. Ничего подобного мне раньше видеть не доводилось. Наверное, она выкидывала подобные штучки в свою бытность гладиатором, порешив очередного противника.