Лоуренс Уотт-Эванс - Смертельное солнце

Город за моим окном раскинулся сияющим лабиринтом среди хаоса песка и звездной пыли. Все слилось в единое искрящееся целое и казалось безликим. Рекламы казино пели, как сирены, зазывая прохожих, прельщая их возможностью выигрыша несметных богатств. Но мое окно пропускало лишь разноцветные отблески и отдаленный гул, изредка пронизываемый жужжанием пролетающего поблизости флоутэра. Не были видны взлетающие и приземляющиеся планетолеты, если они не скользили низко над Трэпом. Но это происходило очень редко, потому что в таких случаях пилотов отстраняли от полетов. Специальные поля в порту глушили шум планетолетов.

Когда я не устанавливаю защитный экран, то слышен отдаленный гул и видны вспышки света.

Если выглянуть из окна, в глаза ударит разноцветный фонтан огней. Мне это по душе – меня никогда не раздражает шум и яркий свет.

Очень давно, в Трэпе, “ловушке для туристов”, как мы его называем, у меня был офис. К тому времени, о котором и идет рассказ, я уже обитала на окраине, на Хуарес-Стрит. Отсюда еще лучше видны огни Трэпа Оувер. Только вместо оглушающих зазывных воплей реклам, голографов и узоров звездной пыли до меня доходят лишь свет и гул.

Да и существует ли, в конечном счете, что-нибудь большее? Конечно, не стану врать, я оказалась в этой дыре не по собственному желанию.

В молодости, когда еще только начинала работать, по глупости позволила одному проходимцу, не уплатившему по счету, разжалобить себя и, взяв обещание вернуться, отпустила на один день. Через час его уже не было на планете. КМТ пришлось поиздержаться на незапланированную секретную командировку на Прометей, чтобы поймать там преступника. Корпорация Межпланетного Туризма выразила недовольство мной, и я вынуждена была уволиться. В таких случаях даже их конкуренты не спорят.

Я была рада, что у того ублюдка не хватило денег, чтобы улететь из Системы. Если бы КМТ пришлось гнаться за ним до Солнечной Системы, или до Фомалгаута, или еще куда-нибудь, то тогда мне осталось бы жить не более недели.

Разумеется, имея средства для того, чтобы выбраться из Системы, он, прежде всего, заплатил бы свой долг, который был большим, что и явилось одной из причин, почему я по-прежнему жива, здорова и, к тому же, работаю.

Но если вам не удастся найти работу в Трэпе, то трудно устроиться где-нибудь в другом месте на Эпиметее, не считая охраны в шахтах. Но я еще не готова к тому, чтобы поджаривать свои гены в этом ночном аду, следя за тем, чтобы какой-нибудь сопляк от нечего делать не унес бы горячей руды стоимостью в несколько килокредитов. Вероятно, работа на шахтах имеет большое будущее в этом городе, но все же не такое, которое меня прельщает.

Ничем, кроме сыска, я заниматься не могла, да и не собиралась бросать свое дело на радость КМТ. Но оставались только окраины – до самого края кратера. Все, что находится внутри кратера, является Городом Ночной Стороны, а все, что за его пределами – это пригород. Все очень просто.

Я осталась в черте города, надеясь, что смогу подбирать какие-то крохи за детективами из Трэпа и таким образом существовать.

Иногда мне везло, а иногда – нет. Я брала недорого и следила за тем, чтобы все об этом знали. Мой офис находился в Уэст-Энде, где уже видно, как выглядывает Солнце из-за кратера вулкана. Земля здесь дешевая, потому что, когда наступит рассвет, она поджарится первой. Правда, я жила на Хуарес, а не в самом Уэст-Энде. Я осталась так близко к центру, как только могла себе позволить, чтобы выиграть время. Ист-Сайд, расположенный в тени кратера, будет еще года три относительно пригоден для проживания после того, как погибнет Уэст-Энд. Хотя я не собираюсь здесь оставаться до тех пор, пока сгорит порт, находящийся к югу от Трэпа. Территория Ист-Сайда дороже, и, наверное, там я могла бы иметь больше клиентов, но в этом районе живет слишком много людей, который знают мнение КМТ обо мне. В Уэст-Энде тоже знают, но никто не обращает на это внимание.

Еще одно последствие моего отъезда из Трэпа – это одиночество. У моих друзей из казино теперь почему-то совершенно не было времени звонить мне. Туристов на Хуаресе тоже не было.

Нет, все-таки с какими-то людьми я встречалась, некоторые были совсем не плохие, но представителями высшего света назвать их нельзя. Кроме того, чтобы выжить, мне все время приходится так много работать, что нет времени слоняться по улицам. Со своими клиентами я общаюсь только по делу. Устанавливать же с ними более близкие отношения – это всегда ошибка. Я, конечно, ничего не имею против общения с компьютером, но пока оно очень ограничено. Да и вряд ли встретишь программу, которая относилась бы к сексу, деньгам, пище или к семье, как человек. В человеческом понимании у компьютера нет семьи.

Правда, и моя семья тоже небольшая. У меня здесь не осталось никого, кроме брата Себастьяна, который работает в городе, не теряет связи со мной, иногда звонит, но все как-то не соберется навестить. Наверное, его шефу это не понравилось бы. Да мы и раньше не были особенно близки, а теперь – тем более.

У меня есть офис. И я берусь за любую работу, которая попадается мне под руку: выслеживаю пропавших мужей, жен, детей, домашних животных – биологических, кибернетических или еще каких-нибудь. Разыскиваю исчезнувшую информацию и, конечно украденные деньги. Гоняюсь за всем, что кто-то потерял и, в большинстве случаев, нахожу пропажу, где бы она ни была.

Однажды мне крупно повезло. Ко мне сразу обратилось несколько человек с жалобами на одного ловкого дельца из “Звездного Дворца”. Парень был настолько глуп, что снимал сливки не только с клиентов, но и с самого заведения, правда, проворачивал все дело довольно чисто.

Короче, поймать его стоило. Это сделало мне рекламу, но я нажила себе врага, потому что казино по этому делу наняло Большого Джима Мичиму, а я опередила его. В результате они ничего не заплатили Джиму. Он затаил на меня обиду, и я не виню его, но я не могла поступить иначе. Кроме репутации я ничего не имела, поэтому нужно было ее сохранить. По крайней мере, попытаться, что я и сделала.

Во “Дворце” со мной уже собирались установить постоянный контакт за то, что я нашла их деньги, но КМТ сообщила им некоторые детали моего прошлого, и тогда они решили отказаться от моих услуг. Но все же во “Дворце” относились ко мне более учтиво, чем в других казино, будто с устаревшей программой, которая еще может когда-нибудь понадобиться.

Я работала еще в нескольких местах, бралась за все, что попадалось. Обычно у меня хватало на обед, а часто и на завтрак. Я никогда не задерживала плату за помещение или пользование компьютерной сетью более, чем на два месяца. Иногда даже заходила выпить и съесть сэндвич в таверну Луи, которая была расположена в двух кварталах от меня на Шбарре. Там я смотрела голографический экран, вместо того, чтобы смотреть дома свой.