Ник Перумов - Гибель богов (Книга Хагена)

На лестнице вновь раздался топот, в комнату ворвались Гудмунд, Фроди, тысячник Берд и Орк. Гоблин извернулся с непостижимой для его грузной фигуры ловкостью; глаза выкачены, на губах проступила пена. Из его глотки рвался неистово-яростный рык, он бросился прямо на Сигрлинн, замахиваясь окровавленным ятаганом; Гудмунд, готовясь, крутанул над головой свой верный нож-крюк.

Сигрлинн взглянула на них с легким неудовольствием, с которым взрослый смотрит на докучающего своими шалостями малыша, и небрежным жестом подняла руку...

– Нет! – выкрикнул Хаген. Он понял, что сейчас его верные соратники превратятся в нечто, уже не способное помешать волшебнице, и, пытаясь упредить ее, выдернул, наконец, меч из ножен и кинулся на нее, точно безумный.

Он стоял слишком близко, и простое, молниеносное Заклятье Сна не успело бы остановить его. Хаген действовал, охваченный странным отчаянием: ведь секунду назад он и помыслить не мог, чтобы поднять на нее оружие, и то, что его вынудили это сделать, сводило с ума.

Конечно же, он не успел. Голубой Меч встретил бледно-алую полосу пламени, рванувшегося из правой руки волшебницы. Человеческая или гномья сталь не выдержала бы встречи с волшебным огнем, выкованное руками Смертных оружие распалось бы надвое – но сотворенный Древним Богом меч устоял.

Сигрлинн отбросило – настолько велика была сила, с которой сшиблись клинки; Хаген тоже не удержался на ногах, но волшебнице пришлось хуже: перевалившись через подоконник, она с криком сорвалась вниз. Ученик Хедина бросился к проему, глянул, свесившись, во двор – там никого не было. Спасаясь, Сигрлинн пришлось спешно открывать двери в иной Мир; теперь требовалось некоторое время, самое меньшее несколько часов, прежде чем она снова смогла бы добраться до Хагена.

Тан тяжело дышал, обводя стоявших рядом с ним воинов диким взором.

– Не ждем больше никого, – произнес он неожиданно безжизненным, надтреснутым голосом. – Храм штурмовать немедля, и я пойду первым.

В гавани Хединсея последние «драконы» отваливали от пирсов – флотилия Хедина шла штурмовать Столицу Хранимого Королевства. Я долго провожал их взглядом, стоя на самой вершине главной крепостной башни. Мне предстояло много работы – прикрывать щитом-невидимкой ушедшее войско так долго, как только смогу, – по меньшей мере, до моего амулета, спрятанного на границе лесов гарридами.

Я не тешил себя пустыми надеждами, что в нашем Плане все пройдет без сучка и задоринки. Заклятья, которыми я собирался защитить своего Ученика, были моими собственными, разработанными в долгие годы скитаний; следящие за мной не смогут тотчас же разобраться в них, но что я занялся волшбой – немедленно станет известно и Мерлину, и Сигрлинн. Что ж, пусть знают, пусть попытаются разобраться, в чем тут дело; это даже хорошо – пока они станут возиться со мной, Хаген успеет уйти достаточно далеко.

Но удар по Хранимому Королевству был хоть и важной, по всего лишь небольшой частью задуманного. Я склонился над стоявшей на столе моделью Мира, представлявшей весь Большой Хьёрвард, все четыре его части, с горами, морями и реками, лесами и городами. Вглядевшись, я различил вереницу крохотных корабликов, плывших от Хединсея к берегу Восточного Хьёрварда, покрытых подобием тонкого туманного занавеса. Пока я мог быть спокоен – заклятье не утратило силу.

Теперь – следующее. Я надел на лоб Эритовый Обруч и сосредоточился, вызывая образ Хрофта. Отец Дружин отозвался немедленно.

– Время, – сказал я. – Теперь пора.

– Ох, и долго же мне пришлось ждать этого! – Его брови грозно сошлись. – Гномы и другие готовы, люди Рогхейма, твари из Железного Леса и их погонщики – все... Мы выступаем. Видрир не вернется в Столицу.

– Не хвались раньше времени, – покачал я головой. – Бой еще не выигран.

Закончив говорить с Хрофтом, я вернулся к столу и поймал себя на том, что смотрю на потолок с некоторым страхом. Успею ли я обрушить лавину до того, как Мерлин сам начнет наступление и приведет в исполнение смертный приговор, который, быть может, уже сейчас выносится мне спешно собравшимся Советом Поколения? Но заглянуть в Замок Всех Древних я мог, лишь, когда перестанет действовать прикрытие Хагена... увы, но иначе не хватит сил довести его до Столицы.

Сейчас, сейчас наш Верховный Маг узнает нечто, весьма неожиданное и удивительное для себя! Еще немного, еще какие-то две дюжины часов – и мы, наконец, сможем выяснить все недоразумения меж нами единственным достойным способом, а именно – поединком. А пока он с изумлением получает известие от сотворенного Молодыми Богами Недреманного Ока – Старый Хрофт, последний из Древних Богов Восточного Хьёрварда, покинул свое добровольное уединение в Живых Скалах и встал во главе многотысячного войска, собранного им почти, что из ничего. Все разрозненные остатки Ночного Народа, все недовольные Видриром, все обиженные Хранимым Королевством, все всегда боровшиеся против любой власти... И это войско Хрофта быстро движется к границам владений Видрира. У Мерлина будет над, чем задуматься.

Я прошелся по своему покою. Хаген, Хрофт... теперь третий союзник. В воздухе появился огневеющий круг, в самой середине которого я увидел смутную тень – Читающего Заклятья.

«Настал час, о котором мы вели с тобой речь, – без слов, мыслями сказал я ему. – Ты готов?»

«Да, если ты подтвердишь свою клятву», – произнес он свое обычное.

«Ты получишь просимые тобой души, – медленно ответил я ему. – Клянусь тебе в том Нерушимой Клятвой Мага».

Я ощутил легкое дуновение на щеках, и сразу же – огромное облегчение: Читающий Заклятья взял на себя поддержание открытым окна между нашими Мирами.

«Ваш самый главный из подобных тебе сотворил Заклятье Видения, – почти тотчас сообщил он мне. – Оно нацелено на твое обиталище».

«Очень хорошо, как только будет что-то еще, извести меня немедленно», – ответил я.

Заклятье Видения! Быстро передаются вести подручными Верховного Мага; что ж, все так и должно было идти. Мерлин встревожился; первое, что пришло ему в голову, – взглянуть, чем занят главный – после Ракота Низвергнутого – смутьян и мятежник его Поколения.

Теперь некоторое время нужно было просто ждать.

Шли часы, «драконы» Хагена приближались к берегу, тронулись в путь дружины Хрофта... я замер подле созданного мной живого подобия Мира, мгновенно отражавшего все события, происходившие в Мире большом. Я потратил на эту работу очень много времени и усилий, но она того стоила.

«Остановись, Познавший Тьму», – вдруг негромко произнес чей-то незнакомый, но очень мелодичный, сильный и прекрасный женский голос. В нем чувствовалась скрытая мощь, такая, что перед ней все мое искусство показалось бы жалким фиглярством.