Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 1

Пятна пепла перед домом взбугрились, встрепенулись и подняли в воздух серые хлопья. Миг, и хлопья вновь укрыли землю дымчатым слоем, открыв взору тонкокостные, обтянутые свинцовой кожей скелеты собак, замерших в стойке для нападения.

Адэр и Малика отпрянули от окна.

— А! Красавцы! Прям из ада встали, — с искренним восхищением произнёс старик и постучал в стекло.

Собаки повернули морды к дому: литые, без отверстий носы, плотно прижатые к черепу уши-монетки, затянутые беловатой мутной плёнкой глаза.

Адэр вновь прильнул к окну:

— Слепые.

— И глухие, и запахов не слышат. Зато чуют содрогание воздуха и земли. — Старик немного помолчал и тихо добавил: — Я так думаю.

— Откуда они? — спросила Малика.

— А кто ж их знает? Пытались прикормить, приручить, значит. И хлеб приносили и мясо — не едят, а птиц на лету хватают, и зайцев хватают, и мышей, и диких собак. Кровь им нужна. Живая кровь. А трещотки боятся. А теперь вашей машины боятся, значит, — говорил старик важно, с расстановкой. — А вам повезло, не загрузли в их норах. А могло не повезти.

— Норы глубокие? — поинтересовался Адэр.

— Где по колено, а где батогом дна не достать. И спят они там, пока содрогание их не разбудит.

— Получается, к прииску никто незамеченным не пройдёт.

— Получается так, — согласился старик. — Трещотку за версту слышно. Слышите?

В сторожку сквозь войлок действительно пробивался звонкий треск. Вскоре мимо брошенной машины проехал на велосипеде человек, одной рукой держа руль, другой раскручивая шнур с пластинками. Ады повернули головы в его сторону, припали к пеплу и словно растеклись.

— Надо же, успел! — обрадовался курносый паренёк, войдя в дом. — Тётя Тася отправила за вами вдогонку, предупредить о собаках.

— Успел… — усмехнулся Адэр.

Они шли по дорожке мимо нагромождений из камня и куч песка и глины. Норы адов исчезли. Старик надел на шею шнурок с дощечками и, шествуя впереди, по-хозяйски размахивал руками:

— Там месторождение приказало долго жить. А там порода, что алмаз, ничем не пробьёшь. А вон…

Указал на два небольших здания, виднеющихся между отвалами пустой породы:

— …Контора и приёмный дом. Рубины принимают, значит. Мы сперва на объект заглянем, Анатан в конторе редко сидит. А оттуда…

Старик махнул рукой в сторону высокой деревянной вышки с шатровой крышей:

— …Прииск как на ладони.

Выйдя из-за очередной груды остроугольных камней, они остановились на краю глубокого котлована. Внизу по колено в воде копошились рабочие: одни орудовали лопатами, другие раскачивали огромные сита. Облепив противоположный склон, люди отбивали твёрдую породу кирками и мотыгами. Над обрывом стояли несколько человек. Вцепившись в верёвки, вытягивали из котлована вёдра, наполненные глиной.

— Анатан! К тебе пришли, — крикнул старик, сложив руки в рупор.

На дне ямы от толпы рабочих отделился невысокий худощавый человек в резиновых сапогах до середины бедра и устремился вверх по дорожке, похожей на серпантин.

Через несколько минут загорелый мужчина средних лет — с весёлым искристым взглядом и выгоревшими на солнце короткими волосами — поклонился Малике, вытер руку о рубаху и протянул Адэру:

— Анатан Гравель.

Стиснув крепкую ладонь, Адэр ощутил шершавые мозоли.

Немного позже, сидя на деревянных стульях в кабинете начальника и держа запотевшие стаканы с холодной водой, Адэр и Малика наблюдали, как Анатан достаёт из старенького сейфа стопки документов и раскладывает на столе.

— Это карточки рабочих. Это расчётные ведомости, — объяснял он, похлопывая рукой по пачкам. — Здесь копии моих отчётов. Это сводные таблицы по добыче камней за последние пять лет.

Пролистывая бумаги, Адэр слушал натруженный голос и понимал, что прииском заправляет настоящий хозяин.

— Копаем до подземных вод, промываем каждую песчинку, копаем дальше. Вот и вся наша работа, — говорил Анатан, подталкивая к Адэру очередную пачку. — Мне бы машины… С черпаком, вокруг колёс гусеницы. Едут везде, что по грязи, что по камням. И машину рабочих возить. До посёлка семь миль, и всё пешком. Туда-сюда и четверть жизни в дороге.

Просматривая документы, Адэр усмехнулся:

— Где топливо возьмёшь?

— А вы где берёте?

— Мне из Ларжетая привозят.

— Из столицы, значит. А в Ларжетай откуда привозят?

— Из Тезара.

Анатан присел на край стола:

— А мы ведь в Ларжетай по топливо не ездим, и в Тезар не ездим. Я как-то разведку проводил, колодцы копал. Вытягиваю из одного колодца ведро, а вода горючим пахнет.

Адэр оторвал взгляд от бумаг:

— Горючим, говоришь?

— Ну да. Раз написал наместнику, два. Молчок! А тут умельцы нашлись, из этой воды топливо гонят. Правда, это топливо доброго слова не стоит. Мопеды трещат, дымом плюются. Но едут!

— Далеко этот колодец?

— А я вам на карте покажу, — сказал Анатан и достал из стола карту.

За разговорами незаметно пролетел день, за окном потянулась вереница рабочих.

— Дневная смена? — спросила Малика.

— Мы ночью не работаем, — ответил Анатан, пряча документы в сейф. — Вокруг ады. В потёмках в нору нырнёшь — никакая трещотка не поможет. И в темноте много не намоешь.

Адэр посмотрел в блокнот:

— У тебя рабочих гораздо больше, чем на других приисках, а объём добычи скачет.

— На моём объекте самый тяжёлый труд. Попробуй-ка, вгрызись в глину и камни, дойди до месторождения, и всё вручную. Представляете, сколько рук надо? Да вы сами всё видели. А насчёт добычи… Пока роем — пусто, начинаем мыть — густо, мороз ударил — взрываем, оттаяло — вновь начинаем рыть.

— Чем взрываете? — спросил Адэр.

— Динамитом. Чем же ещё? — пожал плечами Анатан. — Раньше со взрывчаткой было легче. Теперь взрывной завод, мы так его называем, только в Тезаре. Бумажной волокиты выше крыши. И пока до нас очередь дойдёт… Порой неделями ждём, а пока ждём — роем. Да что я вам рассказываю, вы и сами знаете.

Адэр покачал головой. Много лет назад государства Краеугольных Земель разделились на два лагеря: «Мир без насилия» и отвергнутые страны. В «Мире без насилия» запретили оружие и отменили смертную казнь, с преступностью и прочими противозаконными действиями стали бороться ненасильственными методами. После этих и многих других программ, направленных на сохранение человеческой жизни, Тезар стал монополистом по производству взрывчатых веществ, которые использовались только в мирных целях.

Адэр родился и вырос в «Мире без насилия», основоположником которого был его отец. И не надо сейчас стоять перед ним и сетовать, что взрывчатку не продают на каждом углу.

— Как насчёт воровства?

Анатан посмотрел на Адэра с удивлением:

— Какого воровства?