Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 1

Иногда врачам улыбалась удача, и они складывали кости в конторе или в какой-нибудь лачуге при свете керосиновой лампы. Но удача — капризная подруга, и зачастую приходилось оказывать помощь прямо на прииске, в горах.

Сподвижники быстро выдыхались и уже через месяц, от силы через два, сбегали. Точнее, находили массу причин для ухода из клиники. Радовало одно: Ярис не успел потратиться на дорогостоящее оборудование для травматологии.

Сегодня он стал свидетелем сложнейшей работы, проведённой не специалистом в том смысле слова, какой он вкладывал в это понятие. То, что сделал ориент, что сотворили его руки и пальцы без какого-либо оборудования и приборов, заставило забыть о правителе. Неизвестно, когда Ярис вспомнил бы о нём, если бы не показавшийся в конце коридора маркиз Бархат.

— Я говорила, что сюда нельзя, — крикнула сестра милосердия, еле поспевая за Виларом, — но они не хотят слушать.

Стараясь ни словом, ни взглядом не выдать негодования, Ярис устремился навстречу маркизу. День явно не задался. Вместо того чтобы уделять внимание пациентам, он вынужден ублажать высочайших гостей, которые ведут себя как хозяева.

— Маркиз Бархат, прошу вас вернуться.

— Почему я не могу проведать больную?

Интерес знатного человека к состоянию девушки из низшего сословия показался Ярису странным, если не сказать — нездоровым. Это ему, доктору, безразлично, во что одет страждущий: в дорогой костюм или в рубище. Но дворяне спокон веку с прохладцей взирают на нужды и беды прислуги.

— В отделении интенсивной терапии посещение больных запрещено, — сказал Ярис, придав голосу спокойное, но твёрдое звучание.

— Почему больная с переломом ноги находится в реанимации, а не в обычном отделении?

Вопрос маркиза поставил в тупик. Ярис снял очки, посмотрел сквозь стёкла на свет. Правитель отнёсся бессердечно не только к убелённым сединами старикам, он скрыл подлинную причину нахождения девушки в клинике даже от своего соратника.

Адэр участвовал в поисках плебейки, проявил к ней сострадание и лично привёз её родственника и чудо-доктора — это вознесло его в глазах Яриса на высшую ступень благородства и человечности. Сейчас же правитель упал, точнее, мог упасть, ибо Ярис ещё пытался разобраться в подоплёке его неблаговидного поведения.

— Ноги как раз целы, — сказал он, надевая очки. — И руки целы.

— В таком случае я настаиваю… — начал было Вилар заносчиво, но, слава богу, ему хватило ума умерить гордыню и обратиться к Ярису более уважительно: — Прошу прощения за излишне резкий тон. Вероятно, я неверно истолковал слова правителя о болезни девушки. Конечно, я не имею права нарушать установленные вами правила, но прошу вас в виде исключения позволить мне взглянуть на неё.

— Кем она вам приходится?

— Она… она моя сиделка. Недавно я получил серьёзную травму позвоночника. Йола поставил меня на ноги. Малика ему помогала.

Чудо-доктор, чудо-доктор, застучало в голове Яриса. Если старика взять врачом в клинику — коллеги не поймут. А вдруг проверка? Как объяснить проверяющему, почему ориент здесь, а не в резервации?

Ярис взял Вилара под локоть и повёл по коридору:

— Состояние вашей сиделки очень тяжёлое. Девушка угодила в какую-то переделку и чудом осталась жива.

— Правитель ничего не сказал мне.

Неожиданно в голову пришло объяснение непонятному отношению Адэра к своим спутникам.

— Возможно, правитель поступил так из гуманных соображений. Вы бы всю дорогу изводили себя безрадостными мыслями. — Подойдя к палате, Ярис сжал Вилару локоть. — Если я не ошибаюсь, ваш отец Суан Бархат? Советник Великого по вопросам транспорта и связи?

— Совершенно верно. Это имеет какое-то значение?

— Абсолютно никакого. Простое любопытство, — ответил Ярис и открыл дверь.

Старики вскочили со стульев, согнули спины. Вилар сделал несколько шагов и застыл перед кроватью. Ярис боролся с желанием обойти маркиза и взглянуть ему в лицо. Какие же чувства сквозят во взоре потомка одной из самых знатных фамилий Тезара? Если маркиз находится в пленительной власти особы из низшего сословия — его отцу пора бить тревогу, ибо во всём мире ничто не ценится так высоко, как сохранность чистоты высокородной крови.

Мысль, что чужие чувства и чужая кровь не должны его волновать, во всяком случае, не сейчас, когда у него в гостях правитель, заставила Яриса перепоручить Вилара сестре милосердия и поспешить в кабинет.

Адэр смотрел в окно. Даже со спины в его осанке, постановке головы и развороте плеч сквозило столько величия и силы, что Ярис, переступив порог, невольно вытянулся, как на приёме. Как же престолонаследник Тезара похож на великого отца!

Адэр обернулся:

— Распорядитесь насчёт комнат, маркиз Ларе. Мы у вас немного погостим.

***

Поздно вечером Адэр вызвал в свои покои Вилара, Йола и Муна. Утопая в глубоком кресле, жестом указал им на стулья и проговорил:

— Вы имеете право знать правду. — Глядя перед собой, умолк.

Вряд ли кто догадался, зачем он привёз стариков в клинику. Помочь Малике… безусловно… Но была ещё одна, более важная причина. Вернись плебейка в замок, поднятая на ноги усилиями маркиза Ларе, и задумка обрести помощников в лице морского народа потерпела бы крах. Здесь же, в больничной палате, её тело лучше самых красноречивых фраз поведало о том, что произошло с ней в бандитском лагере. Её страдания не могли оставить ориентов безучастными.

— Я задержался на прииске. Малика не стала меня ждать и отправилась в посёлок пешком. Когда я приехал в постоялый двор, её там не было. Я решил, что она захотела посмотреть на горы или пошла к морю… Скорее всего, так и было. Мы нашли её в горах, недалеко от моря… Начальник прииска наткнулся на лагерь беглых искупленцев, и мы поняли, что Малика была у них в плену. Наверное, они подумали, что она умерла, и выбросили тело… Мы тоже так подумали и привезли её к маркизу Ларе, чтобы получить заключение о смерти. А Малика оказалась жива.

Мун упал на колени, принялся целовать Адэру руку.

— Довольно! — Он выдернул ладонь из пальцев старика. — Я рассказал это не для того, чтобы вы передо мной унижались.

Йола помог брату подняться, усадил его на стул.

— Преступники должны понести наказание, — вновь заговорил Адэр. — Мне нужна помощь морского народа.

— Морской народ не умеет воевать, — произнёс Йола.

— Возможно, у бандитов есть пленники. Возможно, среди них есть ориенты. И если не вы — кто их спасёт? Я здесь человек новый. У меня нет стражей, нет армии. Пока я сформирую отряд, пройдёт немало времени. А у пленников каждая минута на счету.

Взгляд Йола оставался непреклонным.

Адэр подошёл к окну, упёрся кулаками в подоконник: