Эр Ген - Мой мир Горы и Моря

При виде улыбки Сюй Цин Мэн Хао сам не удержался от улыбки. Его руки покрепче сжали его, а её руки — его. Словно никто из них не хотел отпускать самого дорогого в жизни человека. Оба понимали, что их время вместе скоротечно. Несмотря на их желания, они должны были разжать руки. У Сюй Цин были свои обязанности, у Мэн Хао — своя миссия. Сейчас было не время и не место. Если бы только всё вернулось к тем мирным временам до начала ужасающей войны Гор и Морей...

Мэн Хао тяжело вздохнул. Сюй Цин окинула взглядом практиков Четвёртой Горы и чужаков, а потом медленно отпустила его руки.

— Я не могу отправиться с тобой... Дождись меня... Если наступит день и эта война закончится... мы вместе вернёмся домой.

Сюй Цин внезапно обвила его плечи руками и положила ему на грудь голову, чтобы услышать биение сердца. После одновременно короткого и бесконечно длинного мгновения она подняла глаза и сказала:

— Я буду ждать тебя, а ты дождись меня. Мы вместе будем присматривать друг за другом.

Закусив губу, Сюй Цин нехотя отпустила Мэн Хао и вернулась в павильон командующего. Глядя на жену, Мэн Хао осознал, что в ней что-то неуловимо изменилось. Как и он сам... она тоже выросла, стала более зрелой.

В душе у Мэн Хао потеплело. У Сюй Цин были свои обязанности, его же ждала миссия. Один прощальный взгляд, и он взмахнул рукой, окутав её божественной волей. Тяжело вздохнув, он посмотрел на огромный континент 1 Небес. Постепенно теплота в его глазах сменилась леденящим холодом! В пространстве вокруг него резко похолодало, его аура приобрела остроту и угрозу.

— Мне предстоит ещё кое-что сделать, — пробормотал он, — это поднимет дух всего мира Горы и Моря!

С пронзительным свистом он взмыл вверх, покинув поле боя. Луч света, словно пылающий метеор, вылетел за пределы Четвёртой Горы и оказался в необъятных просторах над ней. Он направлялся к 1 Небесам, которые скрыли собой звёздное небо мира Горы и Моря. Он собирался уничтожить 1 Небеса!

Мало кто заметил этот луч света, но одно было точно... надвигалась буря. Буря, которая воспламенит Небо и Землю! Предвестником этой бури, её прародителем будет... Мэн Хао!

[1] В "Книге перемен" инь (буквально "тенистое место" или "северный склон") описывается как тёмное место, заслоняющее от солнечного света ян (буквально "солнечное место" или "южный склон") горой. Инь характеризуется такими понятиями: медленный, мягкий, холодный, мокрый, пассивный и ассоциируется с водой, землёй, луной, женственностью и ночью. Ян, его противоположность, характеризуется как нечто быстрое, твёрдое, сфокусированное, сухое, активное и ассоциируется с огнём, небом, солнцем, мужественностью и днём. — Прим. пер.

[2] После их конфликта Мэн Хао просил Линь Цуна передать пилюлю Красоты Сюй Цин. — Прим. пер.

Мэн Хао размытым пятном умчался из Четвёртой Горы в звёздное небо к континенту 1 Небес. В его сердце не осталось ни капли сожалений. Он был преисполнен безумной одержимости и буквально захвачен идеей воодушевить практиков мира Горы и Моря! Он замыслил совершить нечто, способное воспламенить Небо и Землю! Он вознамерился уничтожить 1 Небеса — родной дом чужаков. Он хотел заставить кровь в жилах жителей мира Горы и Моря закипеть. Стоит сражающимся практикам поднять глаза, и они увидят... уничтожение 1 Небес! Для некоторых это не будет иметь особого значения, особенно в сравнении с убийством Мэн Хао своей культивацией чужаков на поле боя. Однако на самом деле его план... был преисполнен глубокого смысла.

Люди мира Горы и Моря потонули в пучине отчаяния. После десятков тысяч лет гнёта извне началось вторжение. Они уже давно растеряли всю ту гордость, что была присуще жителям мира Бессмертного Парагона. В нынешнюю эпоху не было недостатка в храбрых практиках, но эта катастрофа расколола их сердце Дао. С началом этой трагедии они оказались запечатаны 33 Небесами. Печать душила в зародыше любые попытки восстановить сердце Дао. Два страшнейших удара начисто лишили их храбрости и на корню подавили мысли о переносе сражения на территорию врага.

Чтобы вернуть утраченный боевой дух, его сперва надо было снова зажечь. В отсутствие этого духа страна никогда не сможет подняться с колен. Мэн Хао понимал, что он всего лишь один человек. Даже если он станет парагоном, то всё равно не сможет в одиночку изменить ход такой масштабной войны. Ему нужно вырвать умы и сердца людей мира Горы и Моря из пучины отчаяния. В них надо было пробудить... храбрость, которая скрывалась в душах ещё со времён мира Бессмертного Парагона!

В ту эпоху бытовала пословица: "Любого, кто посмеет напасть на мир бессмертных, ждёт смерть!" После уничтожения 1 Небес эти древние слова вновь зазвучат на просторах мира Горы и Моря.

"Любого, кто посмеет напасть на мир бессмертных, ждёт смерть!"

Мир Горы и Моря оказался на грани уничтожения. У них за спиной находился бездонная пропасть. Отступать было некуда. А значит оставалось только стиснуть зубы и подняться с колен!

Глаза Мэн Хао ярко сверкали. Его разум, мысли, культивация и всё остальное были напряжены до предела. Он был подобен падающей звезде, горящему факелу, ярко сияющей лампе! Эта лампа не желала озарить своим светом небо мира Горы и Моря, нет... она хотела разжечь пламя в душах практиков! Разжечь пламя, которое всегда будет гореть и никогда не погаснет.

Мэн Хао поднимался всё выше и выше, всё быстрее и быстрее. Луч искрящегося света в небе привлёк внимание людей внизу. Первыми его заметили практики с Четвёртой Горы и Моря. Они непонимающе смотрели на улетающего Мэн Хао. Поначалу никто не мог понять, что он задумал. Однако с набором скорости люди внизу осознали... он летит не к звёздному небу, а к месту, где оно заканчивалось. К колоссу, который давил на умы и сердца всех практиков мира Горы и Моря. К 1 Небесам!

— Что... что он делает?

— Он летит к 1 Небесам!

— Как... зачем...

В рядах армии Четвёртой Горы слышалось много похожих вскриков. С каждой секундой лица всё большего числа практиков менялись от удивления.

Сюй Цин стояла на вершине алтаря. Она едва заметно дрожала. Она не могла отвести глаз от сияющей точки, мчащейся к Небесам. Слабый блеск её глаз медленно перерос в яркое сияние. Она беспокоилась за мужа и в то же время была бесконечно горда за него. В вышину летела любовь всей её жизни. Её мужчина! Вскоре в рядах армии Четвёртой Горы и Моря начался переполох.

— Он направляется к 1 Небесам!

— Он что... хочет уничтожить 1 Небеса?!

— Сумеет ли?

Чужаки были удивлены не меньше. Они отупело уставились на Мэн Хао, не в силах поверить собственным глазам.

Тем временем по Четвёртой Горе и Морю разносилось эхо грохота от схватки верховного владыки чужаков и Кшитигарбхы. Глаза Кшитигарбхы внезапно ярко блеснули. Он сразу понял замысел Мэн Хао. Владыка дао чужаков, охнув, поменялся в лице. В другом месте парагон Игу бился с Грёзы Моря. Они тоже заметили, что делал Мэн Хао. Парагон Грёзы Моря широко улыбнулась, а вот её соперник скривился.