Эр Ген - Мой мир Горы и Моря

Цзи Инь тоже приходилось непросто. Изначально она не принимала Мэн Хао в расчёт, считая его человеком низкого сорта. Потом её мнение изменилось, и она стала воспринимать его как равного себе, но это было очень давно. В конечном итоге презираемый ей человек достиг уровня патриарха её собственного клана, человека, перед которым она могла лишь гнуть спину. Когда-то она считала силу патриарха абсолютным пределом, но с началом войны поняла, что Мэн Хао давно уже поднялся выше уровня её патриарха и стал человеком, перед которым склоняли голову все практики.

Мэн Хао окинул группу избранных взглядом и неспешно заговорил:

— Я уже посещал 33 Преисподние. Парагон Девять Печатей подготовил это место специально для практиков мира Горы и Моря. Там он оставил невероятные благословения в виде тридцати трёх могущественных экспертов, запечатанных ещё со времён войны мира Бессмертного Парагона. Физические тела этих экспертов были уничтожены, но не их души. Если вам удастся вобрать в себя эти кладези силы, ваша культивация начнёт расти не по дням, а по часам! Однако на деле всё куда сложнее, чем может показаться. Внутри таится немало опасностей. Если у вас ничего не выйдет, то Преисподние станут вашей могилой... В случае успеха вашу культивацию ждёт невероятный рост, но ничего не даётся задаром... в будущем вам будет очень трудно совершить дальнейший прогресс в культивации! По сути, этим вы лишаете себя будущих перспектив. В обмен на это... ваша культивация не будет уступать владыкам дао. Если вы пожертвуете своим долголетием и расстанетесь с частью эссенцией жизненной силы, то ваша культивация превзойдёт уровень владык дао. К сожалению, в таком состоянии вы пробудете один шестидесятилетний цикл, после чего умрёте.

Все тридцать три избранных потрясённо охнули. Это объяснение отличалось от того, что они уже знали. При виде серьёзного лица Мэн Хао они поняли... он говорил правду. Ни один из избранных не сдвинулся с места. Скользнув взглядом по молчаливой толпе, Мэн Хао добавил:

— Я буду сопровождать вас внутри. Вместе мы заполучим благословения, скрытые в 33 Преисподних. И ещё кое-что, внутри обитают 33 существа чужаков, которые освободятся после рассеивания 33 Преисподних.

Большую часть рассказанного Мэн Хао узнал из объяснения парагона Грёзы Моря.

— У вас ещё есть шанс отказаться, но если желающих нет... тогда можно отправляться!

Мэн Хао видел твёрдость и решимость в тридцати трёх парах глаз. Им не требовалось отвечать, чтобы Мэн Хао понял, о чём они сейчас думали. Если мир Горы и Моря прекратит своё существование, ни о каком будущем не может быть и речи. Обретение этих благословений было не только рискованной затеей, но и требовало от них самопожертвования. Правда это могло подарить шанс на спасение миру Горы и Моря.

Мэн Хао молча взмахнул рукавом, накрыв всю группу лучом света, который понёс их к 33 Преисподним на Восьмой Горе и Море. Добравшись до региона непроглядной тьмы, Мэн Хао силой своей культивации принудительно распахнул вход. Внутри тридцать три избранных встретил бесконечный туман, среди которого проглядывались разбитые земли, словно после какого-то грандиозного магического сражения. В тумане показался огромный силуэт, а потом раздался оглушительный рёв. Внезапно в Мэн Хао и остальных ударила длинная железная цепь.

— Хочу есть... хочу есть... — раздался чей-то голос.

За исключением Мэн Хао, все практики оказались здесь впервые, поэтому встреча с таким жутким исполином чуть не лишила их чувств. Мэн Хао холодно фыркнул и указал пальцем на цепь.

— С дороги, — бросил он.

Его голос прогремел, словно раскат грома, ошеломив толпу практиков позади. Слова несли в себе вес естественного закона, отчего приближающаяся цепь задрожала, а потом просто взорвалась. Голос Мэн Хао пронзил туман, превратившись в рой магических символов, которые ударили в гигантский силуэт. После этого он ещё раз провёл пальцем из стороны в сторону. Весь мир зарокотал, туман забурлил и начал расходиться, постепенно обнажая... того, кто всё это время скрывался в тумане. Покрытый цепями гигант взревел. Его глаза блестели интеллектом, а значит, существо было разумным. Под тяжёлым взглядом Мэн Хао гигант задрожал.

— Это первое существо чужаков в 33 Преисподних, — спокойно объяснил Мэн Хао, после чего двинулся вперёд вместе со своими подопечными.

Они миновали гиганта. Тот жутко ревел, однако в его глазах стоял страх. Страх не перед тридцатью тремя избранными, а перед Мэн Хао. Его страшил сам Мэн Хао и его плотная кровожадная аура. Без достаточной культивации её невозможно было почувствовать. Те, кто могли, сразу понимали... что на его руках кровь парагонов!

Мэн Хао вёл свою группу к центральной стеле первой области. Когда они добрались до границы разлома, ведущего внутрь, гигант позади внезапно прерывисто спросил:

— Ты... убил... парагона?

— Верно, одного я убил, второго поработил, а третьего заставил взорвать самого себя. Тебе ещё далеко до парагона, но можешь не волноваться, я не убью тебя.

С этими словами Мэн Хао вошёл в разлом. Практики онемело переглянулись и поспешили следом. Лицо Ли Лин’эр приобрело странное выражение, Чэнь Фан хрипло рассмеялся. Губы Ван Юцая слегка изогнулись. Никто ничего не сказал, и всё же слова Мэн Хао показались им невероятно дерзкими...

Что до гиганта в цепях, он с шумом втянул в лёгкие воздух, на его лице гримаса изумления и страха. Его крохотный мозг был не способен на уловки и хитрости. Он чувствовал ауру Мэн Хао и понял смысл того, что тот сказал. Поёжившись, он склонил голову.

Войдя в разлом, Мэн Хао объяснил:

— Запечатанные в 33 Преисподних души все до единой изворотливые и коварные бестии. Что до существ чужаков, их интеллект разнится, чтобы держать их в узде хватит пары угроз и демонстрации моей культивации. После такого они не дерзнут приблизиться. Это позволит гораздо быстрее сладить с ними.

Большая часть группы, за исключением знакомых Мэн Хао, задумчиво кивнула. Его друзья странно на него посмотрели и сухо покашляли, однако удержались от комментариев.

— Проще говоря, вам надо вселить в них ужас!

Сделав особый акцент на этом моменте, он повел группу в некрополь. Сверившись с воспоминаниями о прошлом визите, он быстро проложил мысленный путь до главного храма. На пути туда краем глаза он заметил, что всё осталось в точно таком виде, как им было оставлено: пустые залы и голые стены. Его нисколько не задела царящая здесь атмосфера запустения, но вот остальные таращились по сторонам. Каждая палата и комната в некрополе, через которые они проходили, встречала их голыми стенами без фресок и полами с явными следами от плитки. Иногда создавалось впечатление, будто по некоторым комнатам пронеслась стая голодной саранчи...