Эр Ген - Мой мир Горы и Моря

Колосс продолжал идти вперёд, на ходу ударив ладонью. Не в силах уклониться, Мэн Хао встретил её лоб в лоб. Из его рта опять брызнула кровь, а самого отбросило назад. На доспехах появилось ещё больше трещин, к счастью, они пока не рассыпались на части. Мэн Хао было жаль холодца, но в момент, когда от смерти его отделял один шаг, он не мог отвлекаться от колосса.

"Я уже видел похожую божественную способность..." — мелькнула у него мрачная мысль.

Вскоре крик стих, но за ним последовал ещё один. К Мэн Хао опять покатилась взрывная звуковая волна. Звёздный камень в глазу Мэн Хао вспыхнул и накрыл всё его тело. Пока приближалась звуковая волна, он превратился в астероид и помчался навстречу колоссу.

Звуковая волна крошила астероид, постепенно уменьшая его в размерах. Когда он оказался в тридцати метрах от исполина, из расколовшегося астероида вылетел Мэн Хао. Однако он быстро перекинулся в лазурную птицу Пэн и с огромной скоростью полетел дальше. Хоть птица мгновенно превратилась в неузнаваемый окровавленный кусок мяса, она продолжала лететь вперёд. Мэн Хао нагонял отступающего гиганта, до цели ему оставалось меньше десяти метров! Этой дистанции было более чем достаточно.

Когда лазурная птица Пэн распалась на части, в глазах колосса промелькнул страх. В останках птицы показался Мэн Хао. С кровожадным блеском в глазах он замахнулся боевым оружием и беспощадно рубанул по телу колосса!

В искрящемся свете клинка можно было увидеть образ попугая. Он был преисполнен решимости, хоть и выглядел печально и даже немного безумно. Мэн Хао впервые видел его в таком состоянии. У колосса успели только расшириться зрачки, как клинок со свистом поразил его. Колосс шатался, пока от него отваливались куски плоти. Вопли нескольких голосов слились в жуткую какофонию, когда пять из восьми тел, из которых состоял колосс, обратились в прах и пепел.

В этот же момент из континента в Безбрежных Просторах, на всех парах спешащего к миру Горы и Моря, раздался изумлённый рёв.

Оставшиеся три противника Мэн Хао в ужасе уставились на его клинок, а потом без колебаний бросились бежать. Бледный как мел Мэн Хао пустился в погоню. С его невероятной скоростью он почти сразу нагнал одного из них. Схватив мужчину за шею, он задействовал Великую Магию Кровавого Демона. В него тотчас потекли чужие ци и кровь, а также душа, что лишь усилило эффективность Вечного Заклятия Зелёного Императора. Вопли практика практически сразу стихли, в результате действия великой магии от него остался лишь высушенный остов. Мэн Хао, наоборот, стал выглядеть лучше. Когда он обернулся в сторону двух выживших, они в унисон закричали:

— Спасите меня!

С ужасом на лицах они бежали что есть мочи. Никто из них не принадлежал 33 Небесам. Чтобы оказаться здесь они вселились в чужие тела, к тому же кого-то вроде них было очень непросто убить. В случае гибели их просто воскресят на родине, всё-таки они прислали сюда не полноценную душу. Вот только у них на глазах было убито пятеро товарищей. Всё бы ничего, но погибли не только фрагменты их души, загадочный клинок уничтожил и их истинные сущности! Больше всего во владельце этого оружия пугала способность поглощать ци, кровь и души. Они ещё никогда не испытывали такого всепоглощающего страха.

— Он может убить нас!

— Как такое возможно?!

Перепуганная парочка спасалась бегством. Мэн Хао уже собирался пуститься в погоню, но тут он поменялся в лице и резко обернулся в направлении уничтоженной Шестой Горы. Три дойена, державшие там под печатью парагона с 8 эссенциями, выглядели совсем скверно. Особенно дойен Отсечения Небес, судя по всему, у него уже закончилась жизненная сила.

— Вам не удастся и дальше меня здесь держать, — холодно сказала женщина парагон, а потом медленно потянулась к запечатывающей метке.

Попугай как-то упоминал, что после культивации трёх каноничных трактатов мира Горы и Моря человек мог стать дойеном. Мэн Хао не раз задавался вопросом о могуществе дойенов, поскольку сам никогда с ними не встречался. По легенде... они являлись фигурами, находящимися выше лордов Гор и Морей.

Появление в этом сражении парагона с 8 эссенциями позволило Мэн Хао наконец узреть могущество трёх великих дойенов. Их окружали ауры... верховных владык! Дойены по своей силе равнялись верховным владыкам!

Что интересно, Мэн Хао не мог не заметить странные эманации, исходящие от троицы. Но к моменту его появления на поле брани три дойена уже находились в процессе запечатывания женщины парагона. К тому же он сам оказался вовлечён в смертельное противостояние, что не дало ему достаточно времени их изучить. И всё же глубоко внутри его терзали смутные сомнения. Он точно помнил, как попугай упомянул про дойена трактата Великого Духа и дойена трактата Дао Божества, но ни слова тогда не сказал про дойена... трактата Отсечения Небес!

Сейчас же присутствовали все три, правда дойен Отсечения Небес явно был слабейшим из них. Похоже, он уже умер от истощения. Его гибель ослабила печать, сподвигнув парагона с 8 эссенциями на новую попытку вырваться из заточения. Мэн Хао не придал особого значения тому разговору с попугаем, но сейчас, по крайней мере, мог воочию узреть... могущество дойенов!

Ещё не успело растаять эхо слов парагона, а она уже коснулась печати. В следующий миг треугольник начал рассыпаться на части. Вполне ожидаемо пространство вокруг неё погрузилось в хаос. Сила, скрытая в раскалывающейся печати, заставила множество нитей, держащих парагона, завибрировать. С распадом печати эти нити тоже начали одна за другой исчезать. Область дойена Отсечения Небес первой лишилась всех нитей. Следующими стали области под управлением двух других до предела измученных дойенов. Трое учеников позади своих наставников больше напоминали трупы, чем живых людей.

Пока печать с треском распадалась, парагон готовилась вернуться в мир. Как только это произойдёт, она своей культивацией 8 эссенций быстро закончит это сражение, ведь у защитников не осталось того, кто бы мог ей противостоять. Мир Горы и Моря не доживёт до того, чтобы увидеть приход мира Бессмертного Бога и мира Дьявола. Их собственный мир будет уничтожен вместе со всеми населяющими его людьми.

Внезапно дойен Великого Духа открыл глаза. Из них брызнул загадочный свет. Ученик позади него тоже открыл глаза. Выглядел он спокойно и умиротворённо, словно наступил момент, к которому он готовился всю жизнь.

— Вэй’эр, — сказал дойен, — ты согласился стать моим учеником в семь лет. За годы проведённые вместе... я относился к тебе не так хорошо, как следовало бы.

— Наставник, я ни о чём не сожалею, — ответил полуживой молодой человек. — Если после этой жизни действительно существует другая, я надеюсь, что и там смогу называть вас наставником.