Эр Ген - Мой мир Горы и Моря

— Молния! — проревел он.

С его кожи внезапно сорвалось множество красных разрядов. Они соединились в огромную молнию, которая взорвалась и превратилась в стремительно расширяющийся электрический шар. Старик был человеком решительным, поэтому он прикусил язык и сплюнул немного крови.

— Вода! — закричал он.

От крови поднялся красный туман, словно он разделил воду и кровь. Осталась только капля воды — эссенция, созданная из жизненной силы старика. Эта капля воды могла вместить в себя целые миры. Когда в неё ударила молния, она засияла семью цветами, в которых проглядывалось множество массивов земли. В следующий миг этот свет ударил в Жадность. Мерцающая молния закружилась вокруг капли крови, а потом тоже устремилась к Жадности. До этого в схватке со стариком Мэн Хао пришлось бы использовать против эссенций воды и молнии свой Мост Парагона, но Жадность лишь ухмыльнулся, а потом... открыл рот и проглотил каплю крови! Тело Мэн Хао затопил гул. Что до молнии, он сожрал и её, причём она никак не смогла ему навредить, отчего у старика округлились глаза. Не успел он и подумать о побеге, как одержимый Мэн Хао зловеще расхохотался.

— Теперь мой черёд... Волку Всё Покорно! — мрачно произнёс Жадность.

Широко раскрыв рот, он бросился на старика. С его вдохом не появилось силы притяжения, и всё же старик отчаянно завопил. С гулом из его тела начал вырываться белый туман, который поглощал Жадность. Это была жуткая сцена. Вопящий старик в мгновение ока превратился в сморщенный труп, а потом в горстку праха. Всю его жизненную силу поглотил Жадность!

От бурного потока жизненной силы практика царства Дао Жадность задрожал, как вдруг из его лба ударил яркий свет. Хоть четвёртый фрукт нирваны ещё не завершил слияние, похоже, он достиг определённого рубежа! Помимо поглощения жизненной силы он с гулом начал медленно вращаться на месте. Следом третий фрукт нирваны, а потом второй и первый стали вращаться в унисон с четвёртым, в результате чего от Мэн Хао повеяло древней аурой. От этой ужасающей ауры задрожал весь некрополь. Она принадлежала не Жадности, а четвёртому фрукту нирваны!

Пока он вращался и распространял свою ауру, сила всевышнего дао бессмертного тоже двигалась к своему пику. Постепенно от Мэн Хао пошли волны царства Древности. На его коже проступило множество магических символов, которые, похоже, скрывала его линия крови. Теперь они покрыли всё его тело, наделив его древней, повергающей в трепет аурой. Жадность задрожал от восторга.

— Моя ставка сыграла, да ещё как! Это тело одно большое сокровище! С ним я абсолютно уверен, что смогу в конечном итоге достичь Попрания Небес! Может, мне и не удалось полностью вобрать в себя этот дао фрукт, но это пока! Совсем скоро я точно это сумею это сделать! Физическое тело, сравнимое с царством Дао, и культивация сильная как никогда прежде! Скоро это тело... получит совершенно беспрецедентную силу!

Жадность тяжело вздохнул. На данный момент у него осталось около тридцати процентов жизненной силы, но, по его мнению, игра стоила свеч!

— Этот мост, исключительная линия крови, могучее физическое тело и культивация с безграничным потенциалом. Это тело точно стоило каждой толики моих усилий! — Жадность облизал губы, а потом громко расхохотался. — Как только выберусь отсюда, надо будет найти кровь бога. С ней я стану ещё сильнее, и тогда все те, кто раньше презирал меня... узнают, что... Жадность вернулся!

Пока Жадность смеялся, в его голове возник образ человека в белом халате. Один его вид вызывал у Жадности жгучую ненависть.

— Подожди, пока я не достигну Попрания Небес!

Воодушевлённый, Жадность на огромной скорости полетел по некрополю, его божественное сознание сфокусировалось на... Сюань Даоцзы!

В другой части некрополя Сюань Даоцзы почувствовал странные эманации вдалеке, одного этого хватило, чтобы у него стало тревожно на душе. Бормоча что-то себе под нос, он увеличил скорость. Его божественное сознание в данный момент проверяло храмовый зал в центре некрополя. К этому моменту примерно девяносто процентов практиков, попавших в некрополь, были мертвы — большинство погибло от рук Жадности. Некоторые уже раненные практики после заражения здешней аурой смерти оказались на грани гибели. Одним из них был лежащий в грязи Мэн Чэнь. На его бледном лице отсутствовали эмоции, в глазах темнело. Аура смерти медленно разлагала его внутренние органы и плоть, пока его собственная аура постепенно слабела. С его губ капля за каплей падала чёрная кровь. Даже практик царства Дао уже не мог спасти его, всё потому, что его душа уже начала рассеиваться. Аура смерти постепенно разъедала его душу. Исчезающая душа подталкивала его всё ближе в объятия смерти.

Он не хотел умирать, сколько всего ему ещё хотелось сделать. Будучи единственным членом своей ветви, выбравшийся за последние годы во внешний мир, его переполняли высокие устремления. Он хотел возглавить свою ветвь в их попытке вернуть себе былое влияние, восстановить утерянную славу! Но сейчас он не чувствовал ничего, кроме сожалений!

— Пап, мам... — сорвалось с его дрожащих губ. — Я плохой сын...

Несмотря на спутанность мыслей, он думал о своих родных и их тяжёлой жизни. Он думал о многих вещах: как они радовались, когда он продемонстрировал предрасположенность к занятию культивацией, как дал клятву в юности и когда впервые покинул земли предков. Ступив на палубу торгового корабля, он получил приказ от юного господина Дэ. Скрипя зубами, он подчинился, готовый заплатить любую цену ради своей ветви и собственных амбиций. Но сейчас все пережитые унижения и великие устремления стали лишь воспоминаниями...

— Если я умру, — пробормотал Мэн Чэнь, — что станет с моими младшими братьями и сёстрами?.. Что будут делать другие родственники?..

Мир перед глазами Мэн Чэнь постепенно расплывался. Слишком много плоти уже сгнило, большая часть его тела уже поглотила земля. Он лежал не так уж и далеко от того места, через которое пролетал Мэн Хао, одержимый Жадностью. Десять вдохов Жадность всё ближе подбирался к позиции Сюань Даоцзы. Пролетая мимо одной из боковых комнат, Жадность внезапно остановился и заглянул внутрь. Оттуда к нему шёл Хань Цинлэй, который при виде знакомого лица заметно оживился.

— Мэн Хао!

Встреча с ним немного уняло тревогу Хань Цинлэя. Он поспешил к собрату по Эшелону, но, сделав всего четыре шага, резко остановился и нахмурился.

— Мэн Хао, что стряслось? — спросил Хань Цинлэй, заподозрив что-то неладное.

В глазах Мэн Хао появился холодный и безжалостный блеск, а также алчность, чего за ним раньше не водилось. Хоть этот старый и новый Мэн Хао не отличались ни внешне, ни в плане ауры, странный блеск в глазах насторожил Хань Цинлэя, и он начал пятиться. Жадность оценивающе посмотрел на Хань Цинлэя и жутковато ухмыльнулся.