Алексей Пехов - Белый огонь [СИ c издательской обложкой]

Лавиани остервенело потерла ее большим пальцем правой руки, но та, разумеется, никуда не делась.

– Проклятье, – проворчала она и вспомнила насмешливую птаху-сойку. – Птица-то была права, получается. Мозги-то у нее, может, меньше куриных, но всяко больше моих. «Кыш» она кричала со значением. Стоило бы ее послушаться.

Стоило. Но теперь уж чего жалеть?

Следовало решить, как поступить дальше.

Лавиани удалось увести за собой мэлгов, дав девушкам уйти. Однако сейчас сойка не поручилась бы, что сможет найти обратную дорогу к тому месту, где они расстались. И даже если бы нашла…

Аркус кишел мэлгами. И, возможно, шауттами. Живы ли ее спутники – неизвестно. Она надеялась, что с ними все в порядке, но разумом понимала свою бесполезность. Помочь им ничем не могла.

Изначально они хотели пересечь город и выйти к северной границе. Значит, так и надо поступить. Она не станет спешить, пойдет на север. Осторожно, не торопясь. И, быть может, найдет кого-то из них. А если Шерон вспомнит даират…

Лавиани очень надеялась, что та вспомнит.

Он не думал.

Действовал.

Работали инстинкты.

Старые. Чужие. Его.

Они спали в крови сотен поколений и наконец-то обрели свободу. Проснувшись там, в медовой купели, под сенью древнего леса, стали им.

Тэо Пружиной. Путешественником. Акробатом. Ловкачом. Человеком, который являлся совсем иным существом.

Они ждали, лишь иногда помогая ему. Но теперь, когда пришло время настоящего боя, они проснулись, взяли власть над его разумом и мышцами. И он начал сражаться. Легко и просто, словно учился противостоять шауттам с самого детства и вышел победителем из сотен схваток.

Это оказалось столь же просто для него, как танцевать на канате.

И еще легче.

Он тянул силу той стороны, пил ее, как путник, прошедший несколько лиг по жаре, пьет из ручья и не может остановиться. Больше. Больше. И еще больше. Ибо вода прекрасна и ее бесконечно много.

В его левой руке она становилась разрушительным оружием. Мрачной тенью, угрожающе огромной и тяжелой, словно молот гиганта. В таком варианте ее не использовали с момента Войны Гнева, когда асторэ отдали свои способности Тиону…

– Как мы поступим? – Бланка ежилась от утреннего холода, в ее светло-рыжих волосах запутались сухие листья, но выглядела она гораздо лучше, чем прошлой ночью.

Шерон тоже удалось поспать. Недолго, но сон дал ей легкость мыслей, и она отбросила сомнения:

– Скажи мне ты.

Госпожа Эрбет не колебалась и не заставила себя упрашивать:

– Мы совершенно беззащитны перед ними. Твои таланты нам не помогут. Так?

Конечно же она была достаточно умна, чтобы понять то, о чем указывающая не спешила рассказывать.

– Да.

– Тогда следует покинуть город как можно скорее.

– Он огромен.

– Значит, не будем мешкать, Шерон. Чем раньше мы начнем… ну, ты понимаешь.

– Он. Огромен, – раздельно произнесла девушка. – Даже если мы будем бежать, то до начала ночи не успеем выйти за его границы. Я к тому, что быстро не получится.

Бланка кивнула:

– То, что Аркус большой, – это даже хорошо. Теперь твари знают, что в городе люди. Насколько я помню рацион мэлгов и шауттов – человечина для них деликатес. Они будут искать нас. А мы станем прятаться и вести себя осторожно. И обширная территория сыграет нам на руку. Тебе придется стать моими глазами и поводырем. К сожалению, я вижу не настолько далеко, чтобы ориентироваться здесь. Обещаю не отставать.

Шерон убрала книгу Дакрас, служившую ей подушкой, в сумку. Она так и не нашла ответов, которые искала.

– Конечно, не отстанешь. Ты сильная.

Госпожа Эрбет усмехнулась, и эта усмешка говорила о том, что сказанное женщина считает ложью.

– Сильная, – с нажимом произнесла Шерон. – Ты прошла через многое. Иногда я не знаю твоих стремлений, но в тебе есть стальной стержень. Другие бы уже оказались мертвы.

– Сильные люди не проявляют слабости. – Бланка встала. Дождь моросил и дышал холодом ей в лицо. – Я сохранила ему глаза. Так поступают только слабаки. Мой отец бы не одобрил такого.

– Я не понимаю.

– Сойка. Сегу. Тот, кто ослепил меня.

– И ты убила его.

– Да. И умирал он не сказать чтобы легко. Но я обещала, что вырежу ему глаза, как он это сделал мне. И… не смогла. В самый последний момент не смогла.

Шерон пошевелила левой рукой, чувствуя, что там, где ее охватывал браслет, одна сплошная рана.

– Полагаю, ты пожелала не быть, как он?

Бланка беззвучно хлопнула в ладоши. Жест вышел изысканным, аристократичным, даже утонченным.

– Жаль, что ты не моя сестра.

– Что? – опешила Шерон.

– Трое братьев, двое из которых сущие дураки. А ты умна. Впрочем, мои сожаления о том, что не сбылось, оставим. Ты права. Не хотела походить на это крысиное отродье, поддалась слабости. И часто жалею об этом. Иногда следует выполнять свои обещания, а не отступать в сторону. Так что я не так сильна, как ты думаешь.

– Нам надо найти выход из здания.

Бланка пожала плечами.

– Не объясняй мне каждое свое действие. Глаза у тебя. Настоящие глаза. И я полностью тебе доверяю. Просто не бросай меня, если у тебя будет такая возможность.

– А если не будет? – Шерон прямо посмотрела в ее черную повязку.

– Тогда тоже не бросай, – усмехнулась Бланка.

Ветер дул с северо-востока, и Лавиани, кравшаяся по улице, вымокшая и злая, то и дело потиравшая татуировку на ладони, остановилась.

Запах был ей знаком.

Вонь немытых тел, мокрых шкур, разожженных костров, на которых готовили какую-то дрянь, и испорченного мяса смешивалась с запахом влажного от дождя воздуха.

Когда так пахнет, ничего хорошего не жди. Потому что с мэлгами не может быть связано никаких приятных воспоминаний.

Она постояла в раздумье несколько секунд. Осмотрелась, задрала голову вверх, оценивая – не забраться ли на башню, возвышавшуюся над всем районом. Оттуда-то можно увидеть все. Вот только уйти из нее, если кто-то перекроет выход и единственную лестницу, получится либо с боем, либо вперед ногами. Стоит ли оно того?

Лавиани никогда не лезла без веской причины туда, где существовала серьезная опасность. Там, откуда дул ветер, – опасно, вне всякого сомнения. А значит, лучше бы увидеть, как обойти столь неприятную область.

Ей требовался план ближайших кварталов.

Шестигранная башня возвышалась над домами на двенадцати колоннах, державших вес каменного колосса, чье основание даже не касалось земли. Эдакое странное существо, поднявшееся на ноги и замершее в нерешительности, не зная, куда направить свои стопы.

Спиральная лестница шириной в добрых пятнадцать ярдов вилась вокруг дальней колонны. Лавиани легко прыгала через две-три ступеньки, желая как можно быстрее покончить с разведкой и оказаться внизу.