Илья Модус - Цель оправдывает средства [СИ]

— Ты проиграешь, сит! — Предостерег джедай.

«Если так, — подумал Саваж, — для какой цели предупреждать противника?»

Этот джедай такая же пустышка, как и те, что погибли до него.

Саваж, постигнув лишь азы обращения с Темной стороной, под неусыпным контролем клана Ночных сестер, сконцентрировался, призывая Силу на свою помощь. Оскалившись, он замахнулся секирой и бросился в атаку.

Через десять минут, на его поясе болтался и световой посох мастера-джедая Джастуса Фарра, а помещение связи полыхало после взрыва нескольких термальных детонаторов.

Саваж, не особо и таясь, спустился по отвесной стене башни и покинул Монастырь на своем корабле, оставляя джедаев оплакивать своих никчемных братьев.

С громким лязгом, массивная входная дверь кантины распахнулась, впустив в помещение порывы ледяного бурана.

Собравшиеся внутри шахтеры дневной смены, изрядно нагрузившись дешевым пойлом, с долей раздражения и злости окинули взглядом недоумка, который умудрился разом разозлить всех присутствующих. Никто из местных не догадался бы открыть дверь кантины, когда на улице бушует буран — капризная система отопления заведения могла с легкостью выйти из строя от перепада температур. И тогда, единственное место во всем шахтерском городке, где можно было расслабиться после тяжелого трудового дня, оказалось бы на грани закрытия.

Шахтерское братство образовалось здесь давно. Задолго до Мандалорских войн, добываемый на Джедде лед поставлялся на Тарис, где пользовался бешенной популярностью среди богатеев. Но, почти четыре тысячи лет назад, планета подверглась ядерной бомбардировке неокрестоносцев. Виной тому была эпидемия ракгульской чумы, из-за которой и без того немногочисленное население планеты превратилось в кровожадных монстров. Ледяной покров под воздействием непрекращающихся бомбардировок превратился в пар, и планета оказалась заброшена. И лишь полторы тысячи лет назад, лед вновь вернулся. И, по-прежнему пользовался спросом — время не пощадило Тарис, и теперь драгоценная вода завозилась на планету, уже не как роскошь, а как необходимость.

Суровый климат этого мира отразился и на его обитателях — немногословные, угрюмые, обездоленные — они пришли сюда ради куска хлеба. И с годами, желание сколотить капитал и вырваться, проводя остаток дней в праздности, лишь возрастало. Слухи о сокровищах неокрестоносцев ходили по всему сектору. Разбогатеть, обнаружив раритетный звездолет или ядерную боеголовку, покупатели на которых всегда найдутся, хотел каждый. Шли годы, но вырваться с планеты удавалось лишь единицам. Осознание того, что большинство из разумных, прилетевших сюда в поисках наживы, умрут здесь же, так и не обогатившись, приходило медленно.

Здесь не было стариков — каторжный труд, да суровые природные условия не оставляли и шанса больным и ослабшим. И все-таки, здесь платили — хоть и немного, но регулярно и в твердой валюте.

С началом войны Республикав лице Тариса нуждалась во все большем и большем количестве льда. Каждые несколько дней конвой республиканских грузовозов приземлялся на Джеббле. Лишь во время погрузки, дневная и ночная смены шахтеров могли хоть как-то разнообразить свой досуг. Сменить на полдня свою надоевшую работу старателя на обязанности грузчика — самое распространенное развлечение на планете. В других мирах для этих целей использовались роботизированные погрузчики, но в этом мире они просто окоченевали раньше, чем могли принести пользу в заполнении трюмов кораблей.

На следующий день караван возвращался на Тарис, и поселок возвращался к рутине. Экипажи республиканских кораблей предпочитали отсиживаться на борту своих звездолетов, так что гости в кантине бывали рее, чем хорошее настроение у ее хозяина. Так что появление незнакомца, явно не местного — иначе, на кой черт он поперся в кантину в буран? — привело разгоряченные алкоголем головы старателей к внимательной оценке вошедшего.

Он был среднего роста — ниже любого из старателей примерно на полторы-две головы ниже среднестатистического шахтера. Даже пушистый, явно новый, зимний костюм не мог скрыть отнюдь не богатырское телосложение вошедшего. С ног до головы он был одет в полярное снаряжение — массивные ботинки-снегоступы, непромокаемые штаны и куртка, кислородная маска… Кем бы он ни был, экипировку подобрал себе соответствующую погодным условиям.

Разумный на мгновение остановился у двери, оглядывая присутствующих. Затем, сняв с лица капюшон и массивные очки, он неспешным шагом направился к стойке бармена. И только достигнув нее, соизволил избавиться от маски и куртки.

По рядам шахтеров прокатился удивленный вздох.

Девушка.

Молодая, миловидная. Лицо не носило следов обветриваний, а тонкие кисти, освобожденные из плена массивных руковиц, прямо говорили о том, что шахтерский труд ей не знаком.

Конечно, слабый пол не был диковиной на Джеббле. Но, подобных красавиц тут не видали давно.

— Вас не так легко найти, как хотелось бы, — сухим, но мелодичным голосом произнесла девица, устраиваясь напротив бармена. — Хоть бы вывеску повесили…

Хозяин заведения, он же по совместительству и бармен, лишь неопределенно пожал плечами. Деваронцу, в общем-то было все равно до мнения приезжей.

У кантины не было названия; да оно ей и не требовалось. Ни у одного из местных никогда не возникало трудностей с ее поиском. Джеббл — это маленький мир, и поселение на нем имелось лишь одно. Здесь было немного мест, куда можно было отправиться: рудники, колония, или бесконечные безликие ледяные пустоши. Рудники были массивным комплексом, включавшим в себя прорытые во льдах пещеры и штольни, а также очистные и обрабатывающие сооружения.

Космопорт тоже находился здесь. Грузовозы с партиями льда на борту приземлялись на нем регулярно — в строгом соответствии с графиком перевозок. Обычно, причалы — выдолбленные в тысячелетнем льду котлованы и пакгаузы — вмещали только служебные корабли. Когда на планету прилетал кто-то новый, об этом быстро становилось известно — все же, мирок небольшой, и практически каждый его обитатель всегда находился на виду. Тем страннее, что о гостье не стало известно до сих пор.

Буквально три часа назад, с планеты стартовал очередной караван — на Джеббл они доставляли оборудование и припасы, чтобы не дать рудникам встать. На очистных фабриках и в космопорте трудились работники, которые не были уже достаточно выносливы, чтобы добывать лед. Платили там не так хорошо как на самих рудниках, но зато жили они дольше.

Но в не зависимости от того, где люди работали, все они по окончании своих смен возвращались домой в одно и то же место. Колония была ничем иным, как полуразвалившимся городком временных бараков, собранных компанией в бессистемную кучу, чтобы вместить несколько сотен рабочих, разрабатывающих рудники. Каждое здание отливало однообразным тускло-серым оттенком дюрастила, выветрившегося и изношенного, покрытого снаружи толстой корочкой льда. Внутри постройки выглядели совершенно одинаково — временные жилища рабочих, которые стали слишком постоянными. В каждой были четыре маленькие частные комнаты, предназначенные для двух человек, но чаще вмещавшие трех и более — компания не могла себе позволить приобрести новое жилье для рабочих. Не потому, что не имела возможности — каждый караван приносил в карманы руководства миллионы датарий. Просто власть имущие не хотели тратить лишние деньги для улучшения качества жизни своих почти что рабов.