Джордж Мартин - Буря мечей. Том 2

Пять дней спустя разведчики вернулись назад с известием, что половодье смыло деревянный мост у Ярмарочного Поля. Галбарт Гловер и еще двое смельчаков попытались переправиться через Синий Зубец у Бараньего брода, но это стоило жизни двум коням и одному всаднику. Сам Гловер уцепился за камень, и его с трудом вытащили.

– Так высоко река не поднималась с самой весны, – сказал Эдмар. – А если дождь не перестанет, она поднимется еще выше.

– Выше, у Старых Камней, есть еще мост, – вспомнила Кейтилин, часто путешествовавшая по этим землям с отцом. – Более старый, чем тот, и не такой большой, но если он устоял…

– Его тоже снесло, миледи, еще прежде Ярмарочного, – сказал Галбарт Гловер.

– А больше мостов нет? – спросил Робб у матери.

– Нет. А броды стали непроходимыми. – Кейтилин помолчала, припоминая. – Если Синий Зубец недоступен для переправы, надо будет обойти его через Семь Ручьев и Ведьмино Болото.

– Дороги там плохие или их вовсе нет, – предостерег Эдмар. – Ехать через топи придется медленно, но когда-нибудь авось да приедем.

– Мы заставим лорда Уолдера ждать, но это ничего, – сказал Робб. – Лотар послал ему птицу из Риверрана, и он знает, что мы уже в пути.

– Да, но он обидчив и подозрителен по природе, – заме-тила Кейтилин. – Он может воспринять эту задержку как намеренное оскорбление.

– Ну что ж – извинюсь перед ним и за опоздание. Хорош король, который извиняется на каждом шагу. – Робб скорчил гримасу. – Надеюсь, Болтон успел переправиться через Трезубец до начала дождей. Королевский тракт ведет прямо на север, и идти по нему легко. Они даже пешие должны добраться до Близнецов раньше нас.

– А когда ты соединишься с его войском и отпразднуешь свадьбу моего брата, что будет потом? – спросила Кейтилин.

– Север. – Робб почесал Серого Ветра за ухом.

– По гати? Через Ров Кайлин?

– Это один из путей, – с загадочной улыбкой ответил Робб, и она поняла, что больше он ничего не скажет. «Мудрый король держит мысли при себе», – подумала она.

Еще через восемь дней непрестанного дождя они пришли в Старые Камни и разбили лагерь на холме, возвышающемся над Синим Зубцом. Некогда здесь стояла твердыня древних речных королей, но от былых стен и башен теперь остались лишь поросшие травой фундаменты: местные жители давно растащили камень на свои овины, септы и остроги. Но в ясеневой роще посреди прежнего замкового двора, в высокой бурой траве сохранился старинный саркофаг.

Его крышка была вытесана в виде фигуры человека, чьи кости лежали внутри, но дожди и ветры хорошо потрудились над ней. Видно было, что этот король носил бороду, но остальные черты его лица стерлись, оставив лишь намеки на рот, нос, глаза и корону на голове. Руки, скрещенные на груди, охватывали рукоять каменного боевого молота. Некогда на молоте были вырезаны руны, повествующие об имени и истории короля, но за истекшие века и они сгладились. Сам камень потрескался и раскрошился, белые пятна лишайника покрывали его, и дикие розы заплели ноги короля, подбираясь к груди.

Там Кейтилин и нашла Робба – он мрачно стоял над могилой в густеющих сумерках вдвоем с Серым Ветром. Дождь наконец перестал, и Робб вышел с непокрытой головой.

– У этого замка есть имя? – спросил он, увидев мать.

– «Старые Камни». Так его называли в народе, когда я была девочкой, но когда он был чертогом королей, то, конечно, назывался по-другому. – Она как-то останавливалась здесь с отцом на пути в Сигард. «Петир тогда был с нами…»

– Есть такая песня, – вспомнил Робб. – Дженни из Старых Камней, с цветами в волосах…

– Все мы в конце концов станем песнями – если посчастливится. – Она в тот день сама играла в Дженни и даже вплела цветы себе в волосы, а Петир был ее Принцем Стрекоз. Ей тогда исполнилось не больше двенадцати, а Петир был еще совсем мальчик.

– Чья это могила? – спросил Робб, разглядывая изваяние.

– Здесь покоится Тристифер Четвертый, Король Рек и Холмов. – Отец рассказывал Кейтилин его историю. – Он правил от Трезубца до Перешейка за тысячи лет до Дженни и ее принца, во времена, когда королевства Первых Людей падали одно за другим под натиском андалов. Его прозвали Молотом Правосудия. Он побывал в ста сражениях и выиграл девяносто девять, как поется в песнях, и построил этот замок – самый сильный в Вестеросе. – Кейтилин положила руку на плечо сына. – Он погиб в своем сотом сражении, когда семеро андальских королей объединились против него. Пятый Тристифер был не чета ему, и королевство вскоре пало, а с ним и замок, и род речных королей прервался. Вместе с Тристифером Пятым угас и дом Маддов, правивший речными землями тысячу лет до нашествия андалов.

– Наследник оказался недостоин его. – Робб провел рукой по обветренному камню. – Я надеялся оставить Жиенну с ребенком… мы старались, но я не уверен…

– Это не всегда получается сразу. – «Хотя с тобой получилось именно так». – И даже на сотый раз. Вы еще очень молоды.

– Я молод, но я король. У короля должен быть наследник. Если я погибну в следующем сражении, королевство не должно погибнуть вместе со мной. По закону мне наследует Санса, и это значит, что Винтерфелл и Север отойдут к ней. – Робб стиснул губы. – К ней и ее лорду-мужу, Тириону Ланнистеру. Я не могу этого допустить и не допущу. Карлик никогда не получит Севера.

– Верно, – согласилась Кейтилин. – Ты должен назначить другого наследника, пока Жиенна не родит тебе сына. – Она задумалась. – У твоего деда Старка не было братьев и сестер, но его отец имел сестру, вышедшую за младшего сына лорда Реймара Ройса. У них было три дочери и все они вышли за лордов Долины: одна за Уэйнвуда, другая за Корбрея, третья, кажется, за Темплтона…

– Матушка, – резко прервал ее Робб. – Ты забываешь, что у отца было четверо сыновей.

Она не забыла, однако не хотела даже думать об этом.

– Сноу – не Старк.

– В Джоне от Старка больше, чем в каких-то лордиках из Долины, которые Винтерфелла в глаза не видывали.

– Джон – брат Ночного Дозора, давший клятву не иметь жены и не владеть землями. Надевшие черное служат пожизненно.

– Как и рыцари Королевской Гвардии – однако это не помешало Ланнистерам сорвать белые плащи с сира Барристана Селми и сира Бороса Блаунта, когда те стали им не нужны. Если я отправлю в Дозор сто человек в обмен на Джона, там, бьюсь об заклад, найдут способ освободить его от клятвы.

«Он твердо нацелился на это». Кейтилин знала, каким упрямым может быть ее сын.

– Бастард не может наследовать.

– Пока его происхождение не узаконят королевским указом. Примеров тому больше, чем освобождению братьев Дозора от присяги.