Карим Татуков - Пред ликом богов

— Знаешь, по пути сюда я надеялся на разумный диалог с одной из защитников богини, но кто же знал, что придется отражать атаку сумасшедшей психички! И теперь я не уверен, стоит ли наедятся на мирное продолжение, при таком воинственном начале… Возможно, лучшим выходом станет стянуть с тебя шкуру, и сделать себе шубу, которая уберегла бы мою прелестную тушку от нападок этого хладного места…

Глаза Кипиша загорелись кровавым светом, а его аура, начала испускать ужасающие эманации утробного голода, вызванные проявлением сил хищного леса.

Поняв, что у этого мальчишки перераздутое эго, не позволяющее никому хоть как-то причинять ему неудобства, женщине-барсу пришлось отступить.

— Прошу прощения за свое нападение. Из-за неожиданности твоего появления, надо мной возобладали животные инстинкты…

Ей явно было тяжело признавать свою слабость перед низменными желаниями, однако подобной искренностью защитница пыталась удивить юношу, которому в принципе было фиолетово, что, и по какой причине. Его интересовало лишь собственное благосостояние, однако убивать эту опасную тварюгу сейчас было не к месту, ведь он все еще не получил желаемого.

— Ладно, представим, что ничего не произошло. Я пришел сюда не сражаться, а для заключения взаимовыгодной сделки. Вижу, ты все еще не сожрала этого духа… Тогда как насчет обмена? Его тело, взамен на зелье, которое исцелит твои раны… Все до единой…

Юноша взглядом указал на огромную тушу жар-птицы замаскированную несколькими тоннами снега, а затем достал из подсумка высшее зелье исцеления, излучающее приятную ауру жизненной энергии.

От такого предложения было трудно отказаться, особенно в положении первой защитницы, которая сейчас не многим отличалась от инвалида, неспособного исполнять свои обязанности, но несмотря на кажущуюся очевидность в предоставленном выборе, на морде кошки отражались следы тягостях раздумий…

— Неужели тебе так дорог этот птичий паштет? Я конечно понимаю, что добычу вроде высшего духа не так то просто поймать, но даже она не сравнима с заживлением твоих ран, которые надо сказать, выглядят весьма паршиво…

Юноша без стеснения разглядывал опаленный бок и заднюю ногу высшего духа, которая при этом незаметно хмурилась, видимо из-за несоответствия действий своего собеседника общепринятому этикету.

— Род Жар-птиц, извечный противник моей семьи, которая поколениями защищала Царство зимы. И появление одной из них на состязании владычицы Морены было смертельным оскорблением, поэтому, прежде чем я дам свой ответ, скажи, зачем тебе тело этой поганой твари?...

Принципов в этой гордой особе было намного больше, чем корыстных желаний, поэтому, в первую очередь она полагалась за голос чести, и только потом обращалась к собственным нуждам.

“А я ее понимаю… Если бы у меня хотели забрать расплавленные в кислоте кости Хромого, даже за несколько миллиардов рублей, хрен бы что они получили, однако…”

— Не волнуйся, я просто собираюсь сожрать ее!

Оскалив два ровных и абсолютно белых ряда зубов, подросток изобразил некое подобие плотоядной улыбки, чем вызвал недоумение у женщины-барса.

“Он что, не знает о свойствах плоти и крови жар-птиц? Если даже высший дух, не имеющий в своем теле огненного начала попытается откусить от него хоть кусочек, то тут же сгорит дотла! Хотя… Если уж он так настаивает, значит у мальчишки есть способ осуществить задуманное, к тому же его сила намного больше той, которая была после испытания…”

Кошка выглядела озадаченной, при виде столь чудовищного прогресса подростка, однако утолять свое любопытство недостойными вопросами было ниже ее гордости.

— Если это то чудодейственное зелье, которое помогло отрастить тебе новую руку, то я согласна на обмен, но прежде, представься как следует.

Определенно, у благородных родов духов имелся свой этикет, которого Кипиш попросту не знал, поэтому, без витиеватых фразочек назвал свое имя, что немного покоробило женщину-барса, но в ответ, она ничего не сказала, и начала трансформироваться в человекоподобное существо!

Вихрь из ледяных лепестков окружил первую защитницу, а уже через мгновение, из него вышла очень красивая девушка лет двадцати пяти, которая имела очень странный, черно-белый окра волос, похожий на мелирование, коего в этом мире, конечно же не было.

— Я – Ильда из рода Снежной поступи, готова заключить с тобой сделку дух ящерицы…

Представшая перед юношей девушка, без сомнений была красива… Очень красива… Ее лицо балансировало между хищными и мягкими чертами, создавая крайне противоречивое впечатление, по которому просто невозможно было определить, что в себе таит эта загадочная особа. Что касается тела, то оно было выше всяческих похвал, и имело воистину выдающиеся формы, как спереди, так и сзади. И даже бирюзовое платье, появившееся на ее сочной фигуре, подчеркивало каждый изгиб и каждую выпуклость, словно искушая мужской взгляд на похотливое блуждание по этому прекрасному объекту вожделения. Единственная вещь, выбивающаяся из общего образа сердцеедки, оказалась до прозаичности странной. Это было ни что иное - как белые, острые ушки, нескоординированно поворачивающиеся на голове Ильды.

Все это конечно было прекрасно и завораживающе, вот только Кипиш сейчас думал далеко не о внешности первой защитницы…

“Она назвала меня ящерицей?... Это гребаное тапкогадящее существо посмело назвать короля Питера ящерицей?!!!”

Вынести подобное, и не придушить эту гадину ее же лобковыми волосами оказалось для Кипиша крайне сложной задачей, однако он старался держать себя в руках.

“Если я убью ее сейчас, не уличив безопасного момента, чтобы передать Мутному способ сбора энергии для открытия врат Ирия, то после столь явной конфронтации с обитателями мира духов, это может оказаться очень трудной задачей. Для начала, нужно выбраться из божественной тюрьмы, и только после приступать к претворению сладкой мести в жизнь, но даже если эта мявкалка сейчас неприкосновенна, что мешает немного позлить ее?…”

— Обладаешь потрясающим телом, да и на лицо ты весьма впечатляешь, но одного я не могу понять. Зачем это платье? Разве минуту назад ты не прыгала тут передо мной голышом? Уверяю тебя, то, что мелькало под твоим коротким хвостиком, сложно было не заметить, поэтому нет смысла в устроенном маскараде.

С невинным выражением лица, юноша проговорил то, что должно было вызвать гнев женщины-барса, вот только вместо ожидаемой реакции, она лишь непонимающе склонила голову и с совершенно спокойным видом ответила на вопрос.

— В этой форме у меня нет шерсти, которая бы согревала тело и защищала от ледяного ветра, вот и приходиться создавать одежду…