Глен Кук - Солдаты живут

– Должно быть, то был Ключ, принадлежавший Обманникам, которые прятали Книгу мертвых еще во времена Редрейнака. А кирку они прятали под храмом Чангеша. У этого храма длинная история. Возвели его как храм Джанаки. Потом им завладели гунниты и использовали в качестве убежища. Затем оставшиеся в живых после устроенного Редрейнаком погрома гуннитов выгнали. Но им тоже пришлось уйти. Предания нюень бао повествуют о жестоких сражениях из-за религии, происходивших в те давние времена. Столетие спустя гуннитские святые из культа Чангеша начали возвращаться на болота. Со временем большинство нюень бао позабыли о Хади и приняли культ Чангеша. Два поколения назад кирку обнаружили во время ремонта храма. Кто-то сообразил, что это важная реликвия. Но до самых недавних времен, пока про кирку не узнал Длиннотень, а затем и Душелов, никто не понимал ее истинной важности.

– А зачем были нужны паломничества?

– Изначально предполагалось, что люди из Хсиена будут встречаться с нашими людьми у врат, чтобы сообщить им новости из дома и провести новую группу беглецов. Но Хозяева Теней про это узнали. Кроме того, мои предки на этой стороне утратили связь с прошлым. В противоположность легенде и в отличие от того, как обстоят дела сейчас, они испытывали не очень-то большое давление снаружи. И для сохранения самобытности нюень бао стало уже не так важно придерживаться старинных обычаев и идей.

Что бы там Дой ни говорил, большинство нюень бао не так уж и предано традициям. Многие вообще про них позабыли. Ты сам это видел, когда мы были в Хсиене. Нюень бао совершенно не такие, как местные жители.

Мы с Госпожой переглянулись. Никто из нас не верил, что Тобо рассказывает больше правды, чем когда-либо рассказывал Дой. Впрочем, совсем не обязательно, что парень лжет сознательно. Я взглянул на Тай Дэя. Его лицо оставалось непроницаемым.

– Я частенько гадал, почему Дой не обнаружил там других идущих по Пути Меча, – сказал я.

– Ну, это объяснить легко. Их уничтожили Хозяева Теней. Ведь они принадлежали к касте воинов. И сражались до тех пор, пока никого не осталось.

Я годами размышлял над тем, почему культ поклонников меча развился среди потомков тех, кто поклонялся Кине. Ведь в моем мире они считают, что проливать кровь нельзя. Ответа я не знаю до сих пор. Зато теперь знаю то, что его уже никто не узнает.

– Меня удивляет, что Дрема никогда не обращала внимания на тот факт, что так называемый жрец нюень бао расхаживает с мечом и запросто разделывает людей на отбивные, – сказал я Госпоже.

– И Обманников тоже, – добавила она. – Он рубил их десятками в Чарандапраше.

Тобо – юноша умный. И понял, что его версию истории нюень бао мы сочли не более убедительной, чем версию Доя.

До сих пор не уверен, верит ли он сам в то, что говорил.

Впрочем, какая разница?

Госпожа ткнула меня в бок и прошептала:

– Мурген и Лебедь обратили мое внимание на интересный феномен. Ты захочешь увидеть его сам. Тобо, бросай свои дела и тоже посмотри.

Тут я понял, что увижу нечто такое, чего не захотел бы видеть. Тай Дэй, Мурген и остальные уже спорили о том, какие места станут наиболее надежными укрытиями.

Я повернулся. Госпожа вытянула руку. Над краем равнины, точно крупные черные точки, висели три летающих Ворошка. Неподвижно, очень высоко и очень далеко.

– Кто-нибудь хочет угадать, насколько хорошо они нас видят? – спросил я.

– Они видят, что мы здесь, но не более того, – ответила Госпожа. – Если только у них нет устройства для наблюдения издалека.

– Что они делают?

– Полагаю, вылетели на разведку. Ведь их врата разрушены, и они могут попасть на равнину, когда им угодно. А днем им ничто не угрожает до тех пор, пока они летают высоко. Пожалуй, они даже ночью могут не опасаться Теней, если не станут снижаться. Мы ведь не видели, чтобы Тени поднимались над равниной выше чем на десять – пятнадцать футов.

– Думаешь, они искали нас? Или просто смотрят?

– Вероятно, и то и другое. Они жаждут мести. А может, ищут новый безопасный мир.

Пока мы разговаривали, Ворошки не сдвинулись с места. Я заметил такие же тройки, висящие над равниной в разных местах, – вероятно, в надежде, что им удастся открыть проход и без нас.

– Тобо, они могут покинуть пределы равнины?

– Не знаю. Здесь точно не смогут – без одного из моих Ключей. Я тут установил кое-что. И если они попробуют, это их убьет.

Я восхитился его уверенностью.

– А если среди них отыщется такой же умный, как и ты? Что помешает им ликвидировать твою ловушку, как ты это сделал с ловушкой Длиннотени?

– Недостаток опыта. И тех знаний, которые мы раздобыли в Хань-Фи. Чтобы ковыряться в таких штуковинах, нужно кое-что соображать.

– А могут они прорваться через врата в Хсиен? – спросила Госпожа.

– Не знаю. Форвалаку-то они провели. Возможно, они могут проводить через врата и своих людей. Не медленно, по одному. До сих пор они не пытались. Не прежде они не были в столь отчаянном положении. И время не на их стороне.

– А Шевитья? Как он к этому относится?

– Выясню. Через минуту направлю к нему посланника.

– А что станет с нашими, которые сейчас с Длиннотенью? – спросил один из хсиенских солдат – кажется, Панда. – Если он все еще на равнине? Один из них – мой двоюродный брат.

Тобо медленно и глубоко вздохнул:

– Моя работа никогда не кончится.

– Если хочешь что-то сделать, то делай быстрее, – посоветовала Госпожа.

– У них есть Ключ. А это риск.

– Проклятье! Ты права. Капитан, мне надо одолжить твоих ворон. Госпожа, высунься из врат и позови Большие Уши и кошку Сит. Они тебя услышат. Передай, что они мне нужны. И срочно.

– Одна чертова проблема за другой, – пробурчал я. – И конца этому не видно.

– Но ты жив, – заметил Лебедь.

– Не ты ли наступаешь на грабли собственного аргумента? – Мы развлекались добродушными подначками, пока Тобо отправлял вестников к Шевитье, к охранникам у врат в Хсиен, присматривающим за Длиннотенью, и к нашим на север.

Среди всей этой суматохи Мурген спросил сына:

– А что мешает этим чудикам просто перелететь через границу равнины? Я сам видел, как вороны пролетали туда и обратно. – Он и сам это постоянно делал, будучи призраком.

– Вороны могут пересекать границу, потому что они из нашего мира. А ворон из любого другого мира мы даже не увидели бы. Даже если бы они сейчас тут летали. Да, Ворошки могут вылететь с равнины когда угодно. Но, сделав это, они окажутся в Хатоваре. Каждый раз. Если они хотят попасть с равнины в другой мир, им нужно войти на равнину через свои врата, а выйти через другие. Так устроил Шевитья.

Да, от таких сложностей и крыша может поехать. Полагаю, такое случается там, где реальности накладываются одна на другую, а всем управляет бессмертный полубог, считающий своей обязанностью помешать жалким людишкам осознать его мрачный потенциал.