Глен Кук - Тени сгущаются

– Когда прибуду?

– А разве ты еще не в пути?

Скрытная полуулыбка, показывающая, что она раскусила мою нехитрую уловку, – и ни слова в ответ. Она просто спросила:

– Где вы будете?

– Далеко. И постараемся уйти как можно дальше.

– Что ж, поживем – увидим. – И золотое сияние погасло.

Я хотел ей сказать еще много чего, однако все это не относилось непосредственно к делу. Я хотел задать ей несколько вопросов. Но не задал.

По лицу моему скользнул последний золотистый блик, и я услышал тихий шепот:

– Я твоя должница, лекарь.

Одноглазый заявился лишь под утро, измочаленный до предела. Вместе с ним притащился такой же усталый Молчун. Он шел по Воронову следу, не останавливаясь ни на минуту.

– Я поймал его как раз вовремя, – заметил Одноглазый. – Еще час – и он бы отправился дальше. Я уговорил его подождать до рассвета.

– Правильно. Давай будить ребят. Если сегодня выедем пораньше, то успеем вернуться засветло.

– Чего?

– Я что, неясно выражаюсь? Мы должны вернуться туда. Немедленно. Один из четырех дней уже прошел.

– Эй, послушай, да я же с ног валюсь. Я просто сдохну, если ты заставишь меня…

– Выспишься в седле. Ведь это ж твой конек: спать где угодно и когда угодно.

– О, моя больная задница!

Часом позже я вновь повел вчерашний отряд, к которому прибавились Молчун и Масло, по Тряской дороге. Шед настоял, что поедет с нами, хотя я готов был оставить его. И даже Аза решил присоединиться к нам. Возможно, он считал, что Шед прикроет его собой, как зонтиком. С легкой Шедовой руки Аза тоже запел о миссии, но даже глухой услышал бы, как он фальшивит.

На сей раз мы ехали быстрее, погоняя коней. Шеда пересадили с мула на нормальную лошадь. К полудню мы были уже на поляне. Пока Молчун разнюхивал следы, я заставил себя подойти к черной глыбе и рассмотреть ее повнимательнее.

Никаких перемен. Если не считать того, что обе убитые твари пропали. Мне не нужен был зоркий глаз Ведьмака, чтобы понять, что их втащили внутрь через дыру.

Молчун обогнул поляну и вышел почти в ту точку, где тропка, протоптанная тварями, уходила в лес. Там он поднял руку и махнул, подзывая меня. Я поспешил к нему, практически не нуждаясь в чтении слов по его пляшущим пальцам, чтобы понять, что он нашел. Все было написано у него на лице.

– Нашел, да? – спросил я с радостью, которой не испытывал. Я уже почти хотел, чтобы Ворон был мертв. Мне не нравилось то, на что намекал этот скелет.

Молчун кивнул.

– Эй! – крикнул я. – Мы нашли след! Пойдем дальше. Ведите сюда лошадей.

К нам подбежали все остальные. Аза растерянно хлопал глазами:

– Но как он это сделал?

Никто из нас не мог ему ответить. Некоторые из нас гадали, чей же скелет лежит на поляне и почему у него на шее оказалась Воронова цепочка. А меня удивляло, как могло случиться, что планы исчезновения Ворона столь тесно переплелись с планами Властелина, который хотел посеять, новое семечко черного замка.

Только Одноглазый, казалось, был в разговорчивом настроении, хотя из уст его лились сплошные жалобы.

– Если мы пойдем по следу, то, как пить дать, не вернемся в город до темноты, – сказал он и разразился длинной тирадой о том, как сильно он устал. Никто не обращал на него внимания. Даже те из нас, кому удалось отдохнуть, были порядком измотаны.

– Веди нас. Молчун, – сказал я. – Масло, позаботишься пока о его лошади, ладно? Одноглазый, будешь замыкающим. Чтобы с тыла не было никаких сюрпризов. Тропинка была даже не тропинкой, а просто узеньким просветом меж кустами. Мы сильно намаялись, пока не вышли на охотничью тропу. Ворон, очевидно, тоже притомился, потому что свернул на нее и пошел вверх, на вершину холма, потом вдоль ручья, потом на другой холм. После чего повернул на заброшенную дорожку, бежавшую вдоль горной гряды по направлению к Тряской дороге. За следующие пару часов мы наткнулись на несколько таких развилок, и каждый раз Ворон забирал все дальше на запад.

– Этот паршивец шел обратно к большой дороге, – сказал Одноглазый. – Надо было нам догадаться – тогда не пришлось бы продираться сквозь кусты.

Кто-то рявкнул на него. Одноглазый всем осточертел со своим нытьем. Даже Аза бросил на него сердитый взгляд через плечо.

Ворон, без сомнения, выбрал окольный путь. Мы прошагали не меньше десятка миль, прежде чем перебрались через горный хребет и увидели перед собой долину, полого уходящую к большой дороге. Справа виднелось несколько ферм. Вдали в голубой дымке угадывалось море. Пейзаж вокруг был окрашен в коричневые тона, ибо в Медополь пришла осень. Листва начинала менять окраску. Аза, показав на кленовую рощицу, вдруг заговорил о том, какой красивой она станет через неделю. Странно. Никогда бы не подумал, что у человека типа Азы может быть развито чувство прекрасного.

– Вон там! – Масло ткнул пальцем в сторону кучки строений в трех четвертях мили к югу от нас. На ферму они смахивали мало. – Спорю на что угодно – это придорожная гостиница, и Ворон направился именно туда.

– Молчун?

Он кивнул, но не очень уверенно. Ему хотелось пройти по следу, чтобы убедиться. Мы сели на коней, предоставив Молчуну возможность проделать оставшийся путь пешком. Мне лично до смерти надоело топать на своих двоих.

– Может, мы в ней и заночуем? – спросил Одноглазый.

Я взглянул на солнце:

– Я тоже об этом подумываю. Как ты считаешь, там безопасно?

Одноглазый пожал плечами:

– Дымок из труб курится – похоже, все пока спокойно.

Он словно прочел мои мысли. Я внимательно рассматривал фермерские постройки, мимо которых мы проезжали, выискивая признаки того, что твари из глыбы совершают набеги на округу. Но фермы выглядели мирно и буднично. Очевидно, выродки ограничивались пока похищением людей из города, где их исчезновение было менее заметно.

След Ворона вышел на Тряскую дорогу в полумиле от строений, в которых Масло опознал гостиницу. Я поискал глазами указатель, не в силах определить, далеко ли мы ушли на юг от двенадцатой мили. Молчун махнул мне рукой, указывая направление. Ворон и правда свернул на юг. Мы поехали по дороге и вскоре миновали каменный столбик с шестнадцатимильной отметкой.

– Ну и долго еще ты собираешься идти по его следу. Костоправ? – спросил Одноглазый. – Зуб даю: он просто встретился здесь с Душечкой и двинул дальше.

– Скорее всего. Далеко отсюда до Тряски? Кто-нибудь знает?

– Двести сорок семь миль, – ответил Шишка.

– А что тут за народ? Разбойники на дорогах водятся?

– Я, по крайней мере, не слыхал, – откликнулся Шишка. – Но впереди есть горы, и довольно крутые. Перебраться через них будет нелегко.

Я прикинул про себя: если не спеша, то на такую дорогу уйдет недели три. А Ворон гнать особенно не сможет, поскольку при нем Душечка и бумаги.