Владислав Жеребьёв - Исходный код [СИ, сращенный с фрагментом ЛитРес]

- Может и так, - пожал плечами Хелл, - однако ясно одно. Так просто нас не угробишь, и главное, бреши в их обороне присутствуют и ощутимые.

- Продукт в стадии разработки всегда уязвим. – Курехин затянулся и, пустив дым носом, помахал Семену, радостно возвращающемуся назад. Черный прямоугольник, неумело закутанный в носовой платок немного запылился, но в остальном был цел и невредим и даже имел немного заряда в батареях.

- Сверяемся с маршрутом, - проводник отобрал электронную игрушку у аналитика и, вжав кнопку включения, стал дожиться, пока та обозначит спутники.

- Точки ГЛОНАС в зоне досягаемости, - поделился приятный женский голос. – Начать сопровождение маршрута?

А дальше пошло, как и раньше. Уверенно доведя путешественников до края обрыва, чертов гаджет упорно советовал идти дальше.

- Дух захватывает, - Семен осторожно подполз к краю и заглянул в серое туманное марево, колышущееся у подножья. – И как мы теперь?

- Ну, сюда мы добрались на гравилете, так почему бы не сделать все, то же самое, только наоборот. – Хелл пожал плечами и направился к завалившейся набок летательной машине. – Насколько я помню, управление не вызывало особых сложностей и было, как бы это помягче сказать, для условий боя.

Двигатели запустить удалось на удивление бодро, и подрыкивая агрегатами, бот не спеша потащился к краю обрыва. Происходило это чуть ли ни через силу, и будто не бездушный агрегат работал на последних своих силах, а приговоренный шел на эшафот.

Всеволод, занявший место мертвого пилота, осторожно тянул рычаги, а Хелл и Семен, пристегнувшись ремнями безопасности, сидели внутри.

Полицейские гравилеты вынырнули из-за облаков и как стая стервятников устремились к трепыхающемуся на плато десантному боту. В момент снижения звена шел интенсивный радиобмен, после которого два судна отделились от крыла и, развернувшись, ушли в сторону города, а оставшиеся четыре начали стремительный спуск.

- «Ласточка четыре», я «Гнездо», как слышите…

Пилот полицейского бота, молодой парень с капитанскими шевронами на плечах чуть поморщился и поспешно убавил звук в головных телефонах.

- Слышу вас, Гнездо. Я Ласточка четыре, прием.

- Цель на поражение - старый десантный бот с диверсантами.

- Гнездо, я Ласточка четыре. Цель с броней двенадцатого класса.

- Даю разрешение на фотонный залп.

Глаза пилота от удивления полезли наружу. Он глянул на слушающих радиообмен коллег на мониторах, но те делали вид, что, либо не слышали, либо просто разводили руками. Да и странно это было. Колымага на плато хоть и превосходила по всем параметрам пассивной защиты, но чтобы тратить на нее фотонный заряд.

- Не понял вас, Гнездо. Повторите.

- Даю разрешение на фотонный залп. Высылаю код разрешения вашей системе.

Пилот прикусил губу и, заложив вираж, выстроил визор на захват коптящей камень цели.

- Стрелять по готовности, как поняли, Ласточка четыре.

Дела шли неплохо. Двигатель внутреннего сгорания явно троил, но дело свое делал исправно, а вот грави отзываться на такой низкой скорости отказывались, и только столбики активности поля на панели приборов говорили, что система еще жива.

- Возможный огневой контакт, двенадцать градусов левее, - вдруг жизнерадостно поведала электроника. – Фотонный заряд. Сближение на максимальной скорости. До поражения тридцать, двадцать девять, двадцать восемь…

Может старые приборы отчаянно врали, а может ракета, выпущенная из турели полицейского гравилета, была существенно бодрее, чем та, что помнил бортовой компьютер бота, но взрыв пришел секунде на двадцатой. Подкинутый взрывом челнок закувыркался по поверхности плато и, шустро завалившись на бок, и рухнул в пропасть.

- До конечной точки две с половиной тысячи метров, - пискнул навигатор в руках проводника.

- Кранты нам, - выдавил Курехин, наблюдая как стремительно приближается поверхность. В этом игровом сценарии для них явно не было исхода.

- Две тысячи метров, - не успевая отсчитывать расстояние, вновь поделился умный прибор. – Полторы…., одна тысяча метров.

- Ну, господа, я хоть и программа, но рад был с вами познакомиться.

- Взаимно, Хелл, взаимно. Более толкового проводника я, признаюсь, давно не встречал.

- Ой, а жить-то как хочется. Интересно, я сразу стану придурком, али чуть погодя.

- Пятьсот метров до точки отсчета.

Майор закрыл глаза и, почувствовав, как нос челнока столкнулся с чем-то, мысленно приготовился к быстрой, но мучительной смерти, и уже через мгновение, отплевываясь и матерясь, на чем свет стоит, вынырнул на поверхность.

Угодить получилось прямо в водоем, и этот водоем был явно не из нашего мира.

- Эгей, - заорал Курехин, по-собачьи перебирая руками, и тут же, нос к носу столкнулся с барахтающимся в воде аналитиком.

- Жив, - с радостной детской улыбкой на лице поделился тот. – И даже ничего не сломал.

- Лиха беда начало. А Хелл-то где?

- Да здесь я. – Проводник вынырнул метрах в десяти от точки падения, высморкался и в два мощных гребка оказался рядом с остальными. – Значит так, - начал он буднично и спокойно, да так, будто не упал с трехкилометровой высоты в бронированном саркофаге, а по пьяни свалился в бассейн. - Сейчас никто не волнуется и действует строго по моим указаниям.

- А если акулы? – Вдруг всполошился Давыдов, смешно барахтаясь в воде.

- Я сказал, не волнуется, - немного повысил голос проводник. – Судя по вкусовым ощущениям, вода тут пресная, а, следовательно, большим хищным рыбам делать тут нечего.

- А крокодилы? – Чуть ли не с надежной поинтересовался Семен, но, поймав на себе злобный взгляд майора, поспешил заткнуться, и употребить свои силы на поддерживание собственного тела на плаву.

- Чем больше я анализирую нашу с вами проблему, господа, тем более четко прослеживаю закономерность. – Вдруг ни с того нис сего пустился в размышления майор. – Мы, как подопытные мыши, которых чья-то рука перемещает из одного бокса в другой, пробуя в различных критических для организма ситуациях. Кстати, о критических ситуациях. Вон болтается плот. Уж, не по нашу ли он душу прибыл?

Метрах в трехстах от места падения челнока действительно обнаружилась странная посудина, больше всего напоминающая именно плот. Посреди того плота, массивного грубого сооружения из бревен, связанных толстыми веревками, располагалась будка, смахивающая на дачный сортир. Все было при ней. И щели между досками, и кривая дверца на петле. Окошко в виде сердечка и то имелось. Больше на том плоту не было никого.

- Я тут про акул вспомнил, - вдруг оживился Семен и с быстротой олимпийского многоборца, зашевелил руками в сторону какого-никакого, а убежища.

- Жаль, снаряга вся пропала, - посетовал Всеволод, стуча зубами от холода. Вещи после внезапного купания пришлось снять и, как следует, выжав, разложить сушиться.