Елизавета Дворецкая - Спящее золото, кн. 1: Сокровища Севера

– Я вижу, ты не слишком мне рад, – наконец произнес фьялль.

– А почему я должен тебе радоваться? – со скрытым вызовом ответил Вигмар. Конечно, одноглазый тролль оказал ему услугу, избавив от Ингирид, но мог бы продлить свою доброту и избавить Вигмара также и от себя самого. – Когда я в последний раз встречался с племенем Рыжебородого, один Тор меча пытался меня убить. Он был похож на тебя как родной брат…

Фьялль вздрогнул и впился единственным глазом ему в лицо.

– Только у него было два глаза, – окончил Вигмар.

Эрнольв перевел дух, поняв, какое сходство тот имеет в виду. При этом он испытал разом облегчение и разочарование. Смутное чувство толкало его к неприветливому рыжему квитту, Эрнольв лелеял надежду узнать хоть что-нибудь о своем «побратиме», имя которого назвал тролль из Дымной горы. Рунный полумесяц нагрелся, подсказывая, что искатель на верном пути.

– Теперь у нас таких много, – сказал Эрнольв, криво улыбаясь уголком рта. – И все это, между прочим, дело рук вашей, квиттинской ведьмы.

– Давай не будем, а? – с ленивой досадой предложил Вигмар. – Вот если опять сойдемся дружина на дружину, тогда и посчитаемся, кто кому и чего должен. А здесь ты один и я один, и мне с тобой делить совершенно нечего. Пусть конунги и ярлы считают обиды… Ах, да! Я забыл. Ты ведь тоже ярл, да еще и родич Торбранда конунга. Не то что я, бедный изгнанник. Если меня еще не объявили на Остром мысу вне закона, то это случится в ближайшие дни. Так что подумай, о смелый ясень секиры: стоит ли тебе сидеть рядом с убийцей?

– Я слышал, что ты кого-то убил, но мне нет дела до ваших раздоров, – сказал фьялль и сел на то место, которое только что занимала Ингирид. Вигмар опустился рядом. – Не думай, что я хочу причинить тебе какой-то вред. Ничего подобного.

Он помолчал. Вигмар ждал продолжения.

– Я хочу только одного… – снова заговорил фьялль, глядя то на Вигмара, то куда-то в стену. – Скажи, а не знаешь ли ты такого человека – Эггбранда сына Кольбьерна?

От неожиданности Вигмар вздрогнул и чуть не свалился со скамьи. Раздайся над ним гром небесный, явись сам Один с двумя воронами на плечах – он и то не был бы так потрясен. И потрясение выдалось не из приятных. Откуда фьялль может знать об Эггбранде?

– Почему ты спрашиваешь меня об этом? – резко спросил Вигмар.

– Я вижу, это имя тебе знакомо. – Фьялль, похоже, не удивился потрясению своего собеседника.

– Возможно, – холодно ответил Вигмар, отчаянным усилием взяв себя в руки. – Но откуда оно может быть знакомо тебе?

Фьялль помедлил, потом повел широкими плечами.

– Мне думается, что этот человек – квитт, – ответил он наконец. – И так сложилось, что мне очень нужно встретиться с ним. Я подумал, что ты… Ты ведь тоже из квиттов…

Вигмар перевел дух: фьялль, похоже, знал гораздо меньше, чем показалось сначала.

– Возможно, что он из квиттов, – почти спокойно ответил Вигмар. – Но ведь не все квитты знакомы между собой. В этом ты можешь мне поверить.

– И все же мне сдается, что я не ошибся и ты знаешь того человека, – не слишком напористо, но упрямо настаивал фьялль. – Эггбранда сына Кольбьерна. Мне думается, что ты мог бы помочь мне его найти. Если захочешь, конечно. А я мог бы тебя отблагодарить… как ты захочешь.

Вигмар видел, что его собеседник не славится красноречием и подбирает слова с определенным трудом. Он как будто сам не знал, что именно хочет сказать.

– Квиттов довольно много, – наконец ответил Вигмар. Тролли их знают, что могло связать фьялля с Эггбрандом, но, в конце концов, в этом нет ничего невероятного. Доблестный сын Кольбьерна успел прожить на свете целых тридцать лет и повидать множество разных людей. – И далеко не все квитты знакомы друг с другом. С чего ты взял, что я знаю твоего приятеля?

– Он мне не приятель! – резко ответил фьялль, и его единственный глаз так свирепо сверкнул, что Вигмару стало любопытно. Вот кого ему сейчас не хватало, так это Эггбрандова кровного врага. Очень было бы кстати! – Но я очень хочу найти его, – тихо и убежденно добавил Эрнольв, опираясь локтями о колени и глядя в пол. – Очень хочу. И мне почему-то кажется, что ты можешь мне в этом помочь.

– Может быть, – задумчиво протянул Вигмар. – Может быть, ты и сможешь его найти.

Фьялль поднял голову. Его глаз был полон такого тревожного, серьезного ожидания, что Вигмару стало жаль его разочаровывать. Но что поделать?

– Для этого тебе придется всего лишь спуститься в Хель, – продолжал Вигмар и для ясности указал пальцем в пол. – Думаю, та великанша у моста пропустит тебя без вопросов. [43]

Но фьялль не обратил внимания на колючку, так и выпирающую из этих слов. Он продолжал смотреть на Вигмара, как будто ждал еще каких-то разъяснений.

– Он умер? – повторил Эрнольв, хотя слова Вигмара могли иметь только один смысл. А Вигмар удивился: это известие не вызвало у фьялля ни горя, ни радости, а только изумление. Можно подумать, что Эггбранд сын Кольбьерна считался бессмертным. – Ты был при этом? Ты видел своими глазами?

– Более чем, – мягко заверил Вигмар. – Не будет даже преувеличением сказать… Видишь ли, я как раз держал в руке копье, а Эггбранд поскользнулся и упал. Он, видишь ли, очень спешил обнять мою сестру, не спросив, насколько ей это понравится. Так что я совершенно уверен в его смерти. Наконечник был виден со спины. Вот только на погребении его мне побывать не пришлось. Сам понимаешь почему. Не маленький.

Объяснение вышло вполне исчерпывающим, но фьялль все еще смотрел на Вигмара, как будто перед ним сидела вещая вельва и повествовала о новом порядке будущей гибели мира. Вигмар даже усомнился, а не оглох ли внезапно его собеседник.

– Не может быть… – вдруг сказал Эрнольв. – Я бы знал…

При этом он схватился за грудь, и Вигмар посочувствовал: такой молодой, сильный на вид, а сердце уже больное. Впрочем, «гнилая смерть» оставляет свои гибельные следы не только на коже.

Фьялль поднялся и пошел прочь. Через несколько шагов он обернулся, благодарно кивнул Вигмару и вышел из гридницы. И Вигмар проводил его глазами гораздо внимательнее, чем недавно Ингирид. Он чувствовал, что не понимает чего-то очень важного. Смерть Эггбранда сына Кольбьерна не могла иметь никакого отношения к войне фьяллей и квиттов… А что еще может так волновать родича Торбранда конунга?

От изумления Вигмар забыл почти обо всем: и об утренних происшествиях, и об Ингирид. Почему-то было жаль уродливого фьялля, убитого известием больше, чем он хотел показать. И еще больше он жалел себя. До сих пор Вигмар старался не поддаваться гнусному чувству жалости к самому себе, от которого человек раскисает и расползается, как краюха хлеба под сильным дождем. Но сейчас ему нестерпимо постылы сделались эти рауды со своими дурацкими косами на затылке, и их мерзостный конунг, и его дочь, словно странная беседа с фьяллем высвободила чувства, которые он все эти долгие дни загонял в самую глубину души. Фьяллю, по крайней мере, есть куда вернуться, и дома его хоть кто-то ждет. Вигмару нестерпимо захотелось оказаться дома, увидеть Рагну-Гейду, услышать ее голос. Однажды так уже было, прошлой зимой. Тогда он не выдержал, придумал какое-то пустяковое дело к кузнецу Хальму и отправился в Оленью Рощу. Сейчас ничего такого не придумал бы и сам Отец Колдовства…