Иан Эсслемонт - Печаль Танцора

Наверное, воин ощутил внимание мага, ибо встал и подошел к его столу. Сел напротив и лениво окинул Шелка взглядом. Кел-Бринн повел рукой: - Оберл из Пурджа... Шелк из Хенга.

Шелк кивнул. - Я многое слышал о вас, уж поверьте.

Ответный кивок словно говорил: "Охотно верю". Оберл подался над столом, мягко спросив: - Я слышал, будто в Ли Хенге объявился Меч Худа. Вы о нем знаете?

Шелк кивнул: - Да. Мы встречались. Молод. Кажется... умелым.

Опустившиеся углы рта подсказали, какого мнения Оберл держится насчет оценок бойцовских качеств со стороны Шелка. Однако он вежливо кивнул, благодаря за сведения, вылез из-за стола. - Я вломился бы в проклятый город, чтобы проверить его похвальбу... если бы не клятва дюку.

Шелк воздержался от комментариев, поклонившись на прощание. - Возможно, вскоре... - сказал он дипломатично.

Воин алчно ухмыльнулся ему и ушел.

Шел заметил взгляд Кел-Бринна и вопросительно воздел брови. Старший маг откашлялся. - Вы встречали его? Он точно... ну, что вы думаете о его притязаниях?

Шелк грыз свиное ребрышко и вспоминал давний визит. Что ж, лично он счел притязания весьма нелепыми. Смертные Мечи богов появляются редко и в далеких землях. Служители Тогга, Фенера и так далее - богов войны, богов-зверей. Но если жуткий Собиратель Душ дарует подобную милость... да, это совсем другое дело.

Но все же... Тем утром, в старом заброшенном мавзолее он ощутил нечто. Они были не одни. Шелк не был священником, но слышал, будто Королевства Старших, миры Анди и так далее - на самом деле суть древние версии Садков, и что Путь Худа тоже к ним относится. Вот тема для самых эзотерических исследований. Но он что-то ощутил...

Маг покачал головой: - Не знаю. Считаю это маловероятным, но возможным.

Кел-Бринн лишь кивнул: - Что ж, вполне откровенно, - и вернулся к трапезе.

Шелк пил разбавленное вино и пытался успокоиться. Вечер растягивался. Утомление и головная боль побеждали его. Теперь он сообразил, что старый маг привязался к нему не ради сведений - скорее ради компании. Ведь обширный шатер заполняли воинственные фигуры, славные герои, и Кел-Бринн казался тут почти лишним. Хотя Гвардия обладала отрядом магов, с которыми мало кто мог сравниться. Он знал о Гвинне из Леммефа, Лепестке и Красном, и это были еще не все имена. Да, и тот - он поискал взглядом веснушчатого тощего юнца - Перст, как назвала его Аурелас. Парень сидел за столом, смеясь и шутя. Его окружали наемники в доспехах, а сам он носил лишь темно-желтую кожаную куртку и брюки.

Гвардия рада магам, знал он. Он сам ощущал эту тягу: желание стать частью целого, завоевать уважение соратников. И все же Шелк не мог вообразить себя гоняющимся за деньгами, славой или честью. Нет, его можно покорить лишь чем-то бОльшим. Чем-то высшим. Маг не смог бы подобрать слово для этого, но оно здесь было. Его влекло к этой компании.

Он снова покачал головой, моргнул и опустил кубок. На плечо легла рука Кел-Бринна. - Вам следует поспать, - говорил тот. Шелк кивал. "Да, путешествие выдалось богатым на события".

Утром Гвардия сдержала слово. Ему выделили возчиков и сопровождение из двадцати всадников. Кел-Бринн сел с Шелком в передовую повозку, выживший погонщик вел за узду мулов. Старший маг помалкивал, явно не желая мешать раздумьям Шелка.

Пока телега прыгала и тряслась по дороге или, скорее, паре заросших травой колей среди холмов и низин, Шелк размышлял над интересом наемной компании в осаде Хенга. Да, они пришли за зверем, но замечательные боевые маги сумели узнать о странных происшествиях в круге стен. Ищут неких выгод для себя?

Наконец он прокашлялся и осторожно глянул на седока рядом. Маг расслабился, но рука лежала на тяжелом шаре рукояти одного из мечей. - Вы вмешались лишь потому, что вам интересны события в Ли Хенге.

Маг обернулся к нему. Трудно было угадать его возраст. Старше, да, но насколько? Шрамы и суровые черты лица намекали на трудно прожитые годы. Он был адептом Рашана и, вероятно, исполнял - или бывал допущен - к ритуалам Высшего Денала, омолаживающего тело и препятствующего старению. - Вы могли избегать этой темы с Курианом, - сказал маг, - но не сможете таить истину от меня. Здесь четверо магов Гвардии, и все мы ощутили дрожь своих Садков. Отчетливую, словно землетрясение. Ну так что?

Шелк кивнул и содрогнулся. - Да.

- Особенно мне интересны мысли Хоталара. Каково его мнение?

Шелк совсем растерялся. - Хо? Вы знакомы? Какое вам дело до его домыслов?

Теперь Кел-Бринн поднял брови в удивлении. - Хоталар один из лучших знатоков тавматургии и правил обращения с Садками. Его опыт несравненен.

Удивление Шелка было написано на лице, ибо маг Рашана продолжал: - Но вижу, это не входит в сферу ваших интересов.

Шелк отвернулся, лицо покраснело. Проклятый Хо оставлял его в неведении! Каким же глупцом он сейчас выглядит! - Да, - выдавил он, стараясь сделать голос равнодушным, - это не моё. - Он снова закашлялся. - И правда, я не знаток магических искусств. Скорее практик.

- Судя по докладу о вашей стычке - поистине так, - отозвался Кел-Бринн. Шелк решил считать это предложением мира.

Они ехали в молчании. Шелк задумался о другой поднятой Курианом теме. В вопросе Рилландараса он мог предложить и свои соображения. Зверь сделал свое дело. Север очищен, зима пришла. Новые рейды канезцев маловероятны. Очевидно, Шелменат более не нужен мерзкий зверь.

Он махнул погонщику, прося передать поводья. - Я возьму, а ты отдохни. - Мужчина кивнул и влез на задок телеги. Кел-Бринн прищурился в молчаливом вопрошании. Шелк сказал, понизив голос: - Что до Рилландараса... если будет способ его поймать, как мне связаться с вами?

Кел-Бринн медленно кивнул, размышляя. Наконец сказав: - Если будет оказия... я готов использовать связь через Тюр...

***

На стенах душной, полной пыли подземной камеры кристаллы льда слагались в изысканные кружева. Они сталкивались, блистая как бриллианты, сплачивались в толстый слой, испуская струйки тумана в мрачный воздух. Сестра Ночь вышла из стены узорчатого льда. Иней окаймлял короткие волосы. На плоском лице застыла привычная суровая гримаса, одежды были невзрачны и поношены. Она подняла руку; светящийся шар возник в пыльном воздухе.

Женщина обернулась, изучая камеру. Потолок был низким, масса просевшей земли засыпала выход. Из груды торчала бледная рука, застывшая в мольбе; ногти сломались, когда узник пытался процарапать каменные плиты. Стопы плоских кирпичей загромождали комнату, не давая просевшей крыше обрушиться.