Хелег Харт - Двухголовая химера

– Чего же ты сам его не убьёшь? – анима пуэри перешла к синему цвету.

Признак страха.

– Если убить его в Эфире, все слои перемешаются, и меня сотрёт в порошок. А убить его в Нирионе я не могу, потому что сам уже мёртв.

– То есть если он умрёт там, здесь ничего не случится, – подытожил Рэн. – Минуту назад ты сказал совсем другое.

Муалим злобно взглянул на него, да так, что у пуэри дрогнули колени.

– Ничего не случится, если его убить СЕЙЧАС. А не когда вокруг него станет вращаться вся вселенная. По горам ему идти ещё несколько дней. Если он умрёт у последнего хребта, ваш мир отделается локальным катаклизмом, который произойдёт по большей части в Чернотопье. Практически бескровно.

Рэн вообще не понимал, почему всерьёз обсуждает убийство с некромантом, совершившим самоубийство. Он вдруг понял, на что рассчитывал мертвец: на то, что пуэри испугается и из трусости согласится на предательство друга.

– Чушь, – сказал охотник, смелея. – Бред.

Эта фраза стала последней каплей, перевесившей чашу терпения некроманта. Тот вскинулся и рывком приблизился к самому лицу пуэри: в его глазах ничего не было. Только хищная пустота.

– Да плевать мне, веришь ты или нет, – голос мертвеца превратился в хрип, словно его связки сгнили в одно мгновение. – Если ты не убьёшь его, я самолично найду тебя и прихлопну, усёк? Уж от твоей-то смерти ни от кого не убудет. Всё, свободен!

Невидимая сила ударила охотнику в грудь, вышибив из лёгких воздух, пустыня исчезла, эфирные слои замельтешили, сменяя друг друга…

Спустя несколько секунд пуэри уже стоял на четвереньках на прежнем месте возле каменного уступа и тяжело дышал. Его подташнивало. Отчасти от слишком быстрого полёта сквозь энергетическое пространство, отчасти от того, что он услышал. Рэн не верил Муалиму, но допускал, что тот может быть прав. Энормис и впрямь связан с парадоксом – иначе как объяснить то, что у него нет родителей? Некромант много чего говорил, и не всё пуэри понял, но… Да если всё это правда, неужели убийство – единственный выход?

«Вечно люди ищут самые простые пути, – с отвращением подумал он, поднимаясь на ноги. – И если для всеобщего блага нужно солгать – солгут. Если нужно убить – убьют. У них всё всегда просто. Самое паршивое, что именно поэтому их враги постепенно исчезают с лица земли, а человечество живёт и процветает».

Охотник влез на очередной уступ, но в последний момент нога соскользнула, и Рэн грохнулся обратно. Потирая ушибленное плечо, пуэри с чувством выругался – и с удивлением обнаружил, что стало чуточку легче. Тогда он набрал побольше воздуха и заорал, вложив в крик столько злости, сколько мог. Под ногу попал камешек, в следующий миг он получил такого пинка, что со свистом канул где-то в темноте.

– Я, что ли, должен охранять твоё спокойствие?! – крикнул пуэри в никуда. – Так, некромант? Да пошёл ты!

Эхо его голоса угасло среди гор. Вместе с тем на душе полегчало, а в голове прояснилось. Рэн даже подумал, что, возможно, стоит остановиться на ночлег и отдохнуть.

Но уже через пару мгновений мир вокруг него снова сломался.

– Что, опять?! – только и выкрикнул он, наблюдая, как мимо проносится альтер.

Снова запестрил энергетическим многоцветием Эфир. Первой мыслью охотника было: «Он всё-таки решил меня убить». Но срединный слой, куда затянула его воля некроманта, пронёсся мимо точно так же, как и все остальные.

Пуэри тащило всё дальше и дальше, сквозь невообразимые полупространства. То ли обломки, то ли зародыши миров появлялись и исчезали, с глухим хрустом рассыпались на части пробиваемые энергетические преграды, вращаясь в своём защитном коконе, Рэн ворвался в сплошной свет, потом вдруг оказался в темноте, в которой стремительными росчерками мелькали искры. Но со временем всё осталось позади, даже темнота: пуэри остановился перед плёнкой, очень похожей на стену, потому что позади неё не было уже ничего.

И сквозь эту плёнку ему навстречу шагнула знакомая фигура. Увидев её, Рэн едва не лишился дара речи.

– Энормис? – просипел он, не веря своим глазам.

На лицо чародея вползла змеистая улыбка, которой пуэри никогда не замечал за товарищем.

– Почти, – ответил знакомый голос незнакомой интонацией.

«Нет, это не он», – понял Рэн. Чародей никогда не говорил так спокойно.

– Тогда кто ты?

– Можно сказать, я его брат-близнец, – человек не сводил глаз с охотника. – Но знакомиться нам не обязательно. Лучше даже не стоит.

Совершенно сбитый с толку, Рэн предпочёл промолчать.

– Я хотел тебе сказать, чтобы ты не переживал из-за этого чернокнижника, – проговорил псевдо-Энормис вкрадчиво. – Он никогда не осмелится воплотить свои угрозы. Ты же не убьёшь друга из-за чьих-то наущений?

Пуэри помотал головой. Получилось не слишком уверенно, но собеседнику хватило и этого.

– Вот и славно, – двойник Эна просиял. – Мне чисто случайно повезло услышать ваш с Муалимом разговор. Он думает, что знает достаточно, но это не так. Самого главного он не может знать.

– Но то, что он сказал… вероятно?

– Я этого не допущу, – человек легко махнул рукой, словно речь шла о простуде. – Не надо Энормису погибать. Я бы тебя даже попросил подстраховать его в меру сил. Догоняй своих друзей скорее, они не так уж далеко ушли.

Пуэри открыл рот, чтобы задать вопрос, но не-Энормис его перебил:

– Сейчас ты идёшь неправильно. Быстрее будет пройти на север, обойти северо-восточный пик, а там, на склоне, есть подъём на тропку, выходящую на плато, на которое завтра выйдут Энормис и Кир. Ты не заблудишься. И, кстати, не надо ничего говорить моему «братцу». А то он может тебя не так понять, – человек озорно подмигнул.

– Кто ты все-таки такой?

Незнакомец к тому времени уже повернулся, чтобы уйти, но вопрос заставил его замереть на месте.

– Не надо, Рэн, – попросил он, глянув через плечо. – Не надо.

И человек шагнул в вязкую преграду, а пуэри уже в который раз пролетел насквозь все слои Эфира, очутившись на злосчастной площадке у подножья горы.

– Как же меня достала эта холодина. Поскорей бы уже спуститься с ледышек на нормальную землю. Чтоб до зимы успеть погреться да пожрать нормальной еды… У меня морда уже тоще эльфьей стала!

– Кир! Не ной.

– Чёртова высота и чёртов разреженный воздух! Я, кажется, воспаление подхватил! Хочется уже подышать, а не одышкой давиться!

– Не ной!

– «Не ной»! Да у меня зад к порткам примёрз ещё три дня тому назад!

– А я говорил тебе не ложиться в той пещере!

– Зато я на ветру нос не морозил!

– Зато я теперь не ною!

Редкие снежинки падали нам под ноги, к своим сёстрам, которые улеглись пушистым слоем в полторы пяди толщиной. Ветерок лишь слегка направлял их полёт, смещая чуть западнее. А затем этот безмятежный покров с хрустом проседал под весом четырёх ног, оставляющих после себя на мягкой поверхности раны-следы.