Роуз Уэйверли - Буря

Птицы громко закричали, пролетая над границей Вудстоуна и Эридана. Троица уже сутки была в пути, и все они жутко проголодались и устали. Однако Ксеон запретил всем жаловаться сетовать дозволялось только ему и пообещал раздать запасы на земле, как только искушение повернуть обратно исчезнет. Ксеон не любил попадать в неприятности, но дружба с Аргоном не оставляла вариантов. Бесстрашный предводитель нуждался в его расчетливом друге, и Ксеон был расчетливым при каждом удобном случае. Родителей он своих не знал. Они определенно не были жителями Дамнума, потому что приручать птиц у Ксеона не получалось, но зато он отлично стрелял из лука. Возможно, его родные были речными людьми или гордецами из Вудстоуна. По крайней мере, он надеялся, что семью он когда-то имел, пусть и не помнил ранних годов жизни.

Когда Ксеон впервые увидел водопады Эридана, у него перехватило дыхание. Он в недоумении округлил глаза и почувствовал, как Нуба откатилась назад. Ребята смотрели на грохочущие водные массивы, белый туман, карабкающийся по скалам во мху, и слова перестали иметь под собой силу. Их было мало, чтобы описать красоту речных земель.

Аргон не двигался, рассматривая витиеватые реки. Ксеон заметил, как в глазах друга появилось изумление. Ему наверняка хотелось спуститься, чтобы коснуться воды.

— Не сегодня, сказал он другу, это место никуда не денется.

— Фиэнде-Фиэль ничем не хуже.

Аргон должен был так ответить, но Ксеон видел, что он лукавил. Летающие скалы поражали воображение. Но бухта Дор-Валхерен олицетворяла собой все самое красивое, что существовало в Калахаре. Это касалось не только просторов, но и женщин. М ужчины рассказывали истории о морских нимфах, от которых невозможно было оторвать глаз.

С высоты птичьего полета Рифтовые Болота представляли собой длинный по форме холмистый хребет, напоминающий толстую змею, пытающуюся проглотить свой хвост. В воображении Ксеона сразу нарисовались гигантские, склизкие существа, которые захотят полакомиться его внутренностями. Наверное, об этом же подумала Нуба, потому что она напряглась и прошептала:

— Какое живописное место.

Черные, уродливые деревья стояли прямо в болотах. Ветви, будто костлявые пальцы, тянулись к небу. Возможно, они пытались схватить незваных гостей.

Прохода в болота видно не было. Аргон пикировал вниз, чтобы изучить топи, а потом подлетел к друзьям и сказал:

— Вход под землей.

— У верен?

— Где обычно живут змеи?

— Я бы предпочел, чтобы они и вовсе не жили.

— В норах, предводитель посмотрел на друга и кивнул, нужно приземлиться и все обсудить. У меня есть идея, и она вам вряд ли понравится.

Ястребы коснулись земли в стороне от Рифтовых Болот, на небольшой поляне, где на поверхности витиеватой реки играло солнце. С тоял тухлый, тяжелый запах. Туман из облачного ковра зеленовато цвета стелился вдоль травы. Когда Ксеон спрыгнул с ястреба, дымка под его ногами взметнула вверх и разлетелась в стороны.

Аргон подошел к высокому дереву и привязал поводья птицы к кривой ветви.

— Не заскучай без меня, прошептал Аргон и погладил ладонью ее черные, крупные перья. Ястреб наклонил клюв к предводителю, закрыв глаза. Я скоро вернусь.

— Держи. Ксеон отломал кусок хлеба и протянул его другу. И тебе.

Нуба с жадностью впилась зубами в черствую булку, прикрыла глаза и застонала:

— Убила бы за рисовую лепешку!

— В Эридане такого не делают. Наверное, речные люди только рыбой и питаются.

— Ну и олухи.

— Уверен, они о нас не лучшего мнения, отрезал Аргон, потерев переносицу. Его клонило в сон, но сейчас не было времени на отдых. Юноша встал перед друзьями и так громко выдохнул, что Ксеон поморщился.

— Собираешься поведать план? Подожди, я присяду.

— Собираюсь испортить вам настроение.

— Что может испортить нам настроение? Пережевывая, пробубнила девушка. У нее были ужасные, толстые брови, и когда она возмущалась, они складывались в одну линию. Сейчас она выглядела довольно смешно, но Ксеон не рассмеялся. Его беспокоил Аргон, у которого созрел очередной план, как бы им свести счеты с жизнью.

— Входов несколько. Н ам подходит только один вариант, и он не самый лучший.

— Я видела дыру посреди болота. Ты про нее?

— Собираешься нырнуть в вязкую жижу, даже не представляя, сколько плыть? Едва сдерживаясь от ругательств, спросил Ксеон и все-таки уселся на изогнутый ствол дерева.

— Нет. Там был еще один проход, длинный коридор, окруженный лианами. Он ведет к пещерам. Наверное, через него проходят речные люди. Воды там примерно по пояс.

— Пройти пешком сможем?

— Думаю, да. Аргон шмыгнул носом, с прищуром оглядывая местность. Проблема в том, что этот десятиметровый коридор усеян всякой дрянью. Я не подлетал близко и все равно увидел сплетенные в клубок змеиные спины. У меня есть идея, как нам пройти без потерь, но прогулка предстоит не из приятных.

— И потому мы принесли с собой это, Ксеон вынул из ножен широкий клинок, и на его лице появилась самодовольная ухмылка. Сработает, если быстро реагировать. Разве папа не учил тебя отрубать змеям головы?

— Мой отец учил меня избегать кровопролития.

— Ну да, прыснула Нуба, Эстоф подарил тебе нож, на какой день рождения?

— На пятый, кажется, ответил за друга Ксеон. Т ы возился с ним, как с игрушкой.

— Уметь пользоваться клинком и использовать его разные вещи, болваны. Мой отец говорил, что учит меня обращаться с ножом, чтобы я управлялся с ним правильно.

— То есть отрубал головы тем, кто тебе не по нраву.

— То есть спасал свою жизнь, а не лишал жизни кого-то. Аргон отмахнулся. Друзья улыбались, искоса поглядывая на него, а юноша отвернулся. Он умел убивать, но никогда не хвалился этим. Клинок оберегает, а не атакует так говорил отец, и Аргон верил ему.

Юноша стянул кожаные ремни на груди и поправил клетчатую накидку. Его взгляд устремился на болота. Пройти топи в одиночку сложно, однако, челюсти неприятно свело. Возможно, ему не стоило полагаться на чью-то помощь, ведь она дорого могла обойтись. Аргон посмотрел на Нубу, она проверяла стрелы в колчане Ксеона. На ней висела одна из самых толстых медвежьих шкур, которую им доводилось выкрасть. Пот скатывался по ее смуглому лбу, а она шкуру не снимала. Наверное, она напоминала ей о доме, и о том, кем она там была. Поговаривали, что они с Нубой были родственниками. В ее жилах, как и в его, текла кровь летающих людей. Быть может, ее отец приходился Эстофу братом.

— Змеиными жрицами становятся только женщины, осторожно протянул Аргон, его губы тронула легкая усмешка, может, последишь за птицами?

— Ты в промежность надумал получить?

— Милая, ты всегда считывала мои мысли.